Слыша стук собственного сердца, она вставила диск в ноутбук.
Глава 48
Фильм начался веселым барабанным боем, за которым последовала «Оранжевая песня» в современной обработке. Слова песни сохранены без изменений. Юлия напряженно склонилась к экрану. Она увидела, как стройные женские ноги в белых туфельках на каблуках идут к машине. Камера показывает их сначала спереди, потом сзади. Поднимается выше. Хозяйка ног, молодая женщина в строгом костюме с круглой косой на голове, садится в большой черный джип с кожаным салоном. Одновременно она разговаривает по телефону и прижимает к груди красную папку. Охранник в черном костюме услужливо распахивает перед ней дверцу, а потом закрывает.
«Это я, – догадалась Юлия, – ничего так, видная барышня». Актриса ей понравилась.
Джип уезжает. Становится видно стоящую за ним древнюю «шестерку» синего цвета. В «шестерке» сидят два типа комедийно-неухоженной наружности. Тот, что рядом с водителем, говорит в микрофон по-украински:
– Лелик, ты меня слышишь?
Внизу кадра появились субтитры на русском.
Камера показывает Лелика. Он облачен в летний камуфляж и странный головной убор, похожий то ли на берет десантника, то ли на пробковый шлем. Сверху он небрежно накрыт куском маскировочной сетки. Лелик склонился над прослушивающим устройством армейского образца.
– Она села в машину, – говорит человек в «жигулях». – Передай шефу – все нормально.
«Господи, как они коверкают нашу мову! – возмутилась Юлия. – Два предложения выучить не могут!»
Камера показывает очень длинный американский лимузин цвета топленого молока. Лимузин стоит на асфальте, но в окружении деревьев. Ясно, что это какая-то загородная резиденция. За рулем сидит двойник Брежнева. К лимузину идет важный человек с охраной. Он окидывает машину любовным взглядом и говорит по-украински, но с сильным грузинским акцентом.
– Настоящий грузин должен иметь такую машину.
Звонит телефон. Грузин отвечает. Говорит женщина, которую показывали в начале фильма.
– Миша, ты уже приехал? – спрашивает женщина.
– Да, Юля, моя дорогая, – отвечает грузин.
«Это кто? Миша? – удивилась Юлия. – Не похож совсем – маленький и толстый. Хотя повадки те же».
Дверь машины закрывается со звуком ржавых гаражных ворот, Миша садится, и лимузин трогается с места. Охранники в костюмах бегут рядом с машиной, всего их трое. Телефонный разговор продолжается.
– Миша, ты мне можешь сказать точнее – куда мы едем? – спрашивает Юлия.
– Это надежное место, – отвечает Миша, – дача моего знакомого – депутата Филатова.
Ему явно тяжело управляться с украинским языком, и он коверкает слова.
Юлия вспомнила прекрасную украинскую речь настоящего Миши. Еще бы, ведь он учился в Киевском университете.
– Филатова? – переспрашивает Юлия. – Так он же постоянно тебя ругает!
– Он ругает меня в политике, а в жизни он мой друг. Мы познакомились в Страсбурге, еще когда я был депутатом. Он хороший, веселый парень.
– Только много говорит, – замечает Юлия. – Надеюсь, его самого на даче не будет?
– Его не будет, моя дорогая, – успокаивает ее Миша. – До встречи.
Миша захлопывает телефон и с довольным видом начинает барабанить по кожаному сиденью, широко раздвинув ноги. Потом выглядывает в окно. На обочине стоят две девушки в черных одеждах комбинезонного типа, обвешанных стразами. На одной надета бейсболка. Миша выглядывает в окно и говорит водителю-«Брежневу»:
– Слышь, дорогой, ну-ка останови возле этих девчат.
Выходит из машины с широкой улыбкой.
– Добрый день! Я…
Одна из девушек перебивает его.
– Да знаем мы вас, знаем!
Она достает из заднего кармана джинсов компакт-диск в оранжевой коробочке и протягивает Мише.
– Мы группа «Мин нет». Воткните, послушайте. Может, вам понравится.
«Что за название у этой группы? – подумала Юлия. – Прямо хамство какое-то».
Миша улыбается и треплет за щеку девушку, давшую ему диск. Затем достает визитку и роняет ей в вырез блузки.
– Если у вас есть проблемы, – говорит он, – я их порешаю. – Я очень влиятельный грузин.
Девушки улыбаются. Охрана в это время с перепуганным видом держит пистолеты наизготовку, тыча ими во все стороны. Миша садится в машину. Девушки машут ему вслед. Охранники бегут рядом.
«И это неправда, – отметила Юлия. – Не бегают Мишины охранники рядом с машиной. Они ездят на двух джипах, как им и полагается».
Миша ставит диск в проигрыватель. Звучит «Оранжевая песня». Миша начинает пританцовывать, выделывая руками волнообразные движения. Окно открыто. Ему весело.
Оранжевое небо, оранжевое море,
Оранжевая зелень, оранжевый верблюд,
Оранжевые мамы оранжевым ребятам
Оранжевые песни оранжево поют.
«Даже детскую песню воткнули, – возмутилась она, – ничего святого!»
Лимузин прибывает на дачу в сосновом лесу. Запыхавшаяся охрана бежит рядом. Один из охранников забегает вперед и открывает металлические ворота. Машина подъезжает к дому. Из дверей выбегает карлик в костюме и целует Мишину руку. Потом приглашает в дом. Двое охранников остаются у дверей. Миша и карлик заходят внутрь.
Юлия подалась вперед. «Господи, Вовчик! – обрадовалась она. – Почти не изменился. Все такой же орел! – На ее лице появилась ласковая улыбка. – Как жаль, что он живет не в Киеве, а в Москве. Хоть бы открытку иногда прислал, с 8 Марта поздравил. Так нет же, не дождешься».
Фоном начинает звучать песня «Peace – да!».
Peace – да, да, да, да, да, да!
«Нет, ну это уж совсем за гранью! Что такое они поют? Эдак что угодно можно зарифмовать!»
В нашей стране все привыкли говорить,
Что кому одевать и кому куда ходить.
Каждый пытается нас научить,
Говорят миру «да», а выходит лабуда.
Нас учат по радио, нас учат по ТВ,
Чтобы умными и честными мы все росли,
Нас учат не ругаться и не воевать.
Вам не надоело, блин, еще заливать?
Типа мы, молодежь, разлагаем ваши нравы,
Делаем все ради собственной забавы.
Я прихожу из школы, все достали меня,
Я включаю телевизор, а там снова война.
Миша в комнате с важным видом озирается вокруг, а карлик бросается к столу, на котором стоят графин с коньяком и рюмки. Рукавом пиджака он начинает вытирать стол, затем рюмки. Потом молитвенно складывает руки и, поминутно кланяясь Мише, пятится к выходу и закрывает за собой дверь.
