Показывает карту Берлина, которая еще не добавлена к остальным, а пока просто стоит на полу. (Позднее ее тоже повесят.)
В этот момент мимо проходит Кребс.
Вюст( бросается за ним). Господин генерал!
Кребс( оборачивается). Ах да, вы – тот офицер, которого прислал Буссе?
Вюст. Так точно, господин генерал.
Кребс( сердито). Буссе не должен делать таких самовольных поступков. Я получил из-за него выговор. ( Хочет идти.)
Вюст. А решение?
Кребс. Нет никакого решения. У фюрера было плохое настроение. Подождите до завтра…
Вюст( возвращается к Веннеру. Возмущенно, непонимающе). Скажи, что здесь, собственно, происходит? У фюрера плохое настроение? Какое отношение его настроение имеет к войне?
Веннер. Гораздо большее, чем ты, фронтовик, можешь себе представить. ( Смеется.)
Вюст( в ярости). Но, ради Бога, так не ведут войну! С настроениями и капризами, как у чувствительной тетушки, которая на все обижается!
Веннер( оглядывается, прикладывает палец к губам). Тс-с. Хоть мы тут и надежные ребята, но военно-полевые суды расстреливают и вешают очень быстро…
Вюст. Далеко же мы зашли. Никто никому не доверяет.
Веннер( снова). Тс-с. Ты теперь назад?
Вюст. Нет. Я позвонил. Приказано остаться, пока не добьюсь успеха. Осаждать Кребса и фюрера. А как зовут второго генерала?
Веннер. Адъютанта фюрера? Бургдорф. Тыловой генерал. Канцелярская крыса. Неудачник. Они здесь все такие. Как тебе нравится наш бункер?
Вюст( со злостью). Самый элегантный блиндаж, какой я видел.
Веннер. Блиндаж? Подземелье!
Вюст нервно пытается прикурить сигарету.
Веннер. Курить запрещено! Строжайше запрещено!
Вюст. Еще и это!
Веннер( с сарказмом, менторским тоном). Фюрер не курит, не пьет, не ест мяса.
Вюст. И капризничает. Тоже мне примадонна-вегетарианка.
Веннер. Тс-с. ( Шепчет.) Которая приказывает расстреливать и вешать…
Гитлерв своем кабинете. Уставился в одну точку. Гюнше приносит два донесения. Гитлер читает, комкает бумаги, со злостью бросает их. Встает. Смотрит на портрет Фридриха Великого. Переводит взгляд на открытую книгу Карлейля, лежащую на столе.
Крупно: страница книги о яде, пятнадцатое февраля и дальше. Последнее предложение:
ВЕЛИКИЙ КОРОЛЬ, ТЕРПЕНИЕ!
ЧЕРЕЗ НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ
СОЛНЦЕ СНОВА ЗАСИЯЕТ ДЛЯ ТЕБЯ 1.
Гитлер барабанит пальцами по столу. Снова подходит к портрету Фридриха Великого.
Входит Юнге: «Рейхсминистр Геббельс, мой фюрер».
Гитлер кивает.
Входит Геббельсс астрологами: «Мой фюрер, сегодня мы еще раз составили гороскопы на ваш день рождения и день рождения нации. В обоих – начало войны в 1939 году и победы до 1941 года. Потом – трудности, особенно тяжелые поражения зимой 1944/45 года до первой половины апреля, а потом вдруг победоносные изменения 2».
Гитлер( повторяет). Победы в мае.
Астрологи уходят.
Геббельс( остается. Показывая на книгу Карлейля, с воодушевлением). Чудо под Бранденбургом повторится, мой фюрер.
Гитлер. Сталин? А потом – революция?
Ева Браунв своей комнате. Открывает дверь. Выглядывает.
Ева Браун. Фрау Юнге! Вы заняты?
Фрау Юнге( входит). Нет, фройляйн Браун.
Браун. А диктовки для фюрера?
Юнге. Я должна быть у него через час.
Браун. Тогда у вас есть время. Вот! ( Показывает на несколько платьев, которые лежат на постели.) Что скажете?
Юнге. Какие красивые, особенно вот это! ( Показывает на платье из черного шифона на розовых бретельках и с красной розой на груди.)
Браун( счастлива). Вы находите? Я тоже! Его доставили сегодня утром. Кое-что надо немного изменить. Оно из Парижа.
Юнге. Из Парижа?
Браун( наивно). Да, это сразу видно, правда? Хотя это прошлогодняя модель. ( Вздыхает.) Жаль! Если бы я знала, что Париж попадет в руки врагов, я бы заранее позаботилась и заказала несколько десятков платьев.
Юнге. У вас и так достаточно.
Браун. Платьев никогда не бывает достаточно. Значит, это я и надену на день рождения фюрера. Мы будем отмечать его здесь. Я поздравлю его утром, сразу же в этом платье.
Юнге. Разве это не вечернее платье?
Браун( смеется). Утро, вечер, здесь в бункере это не имеет никакого значения. Здесь всегда ночь.
Гитлери Борман.
Гитлер. Я восстановлю Берлин! Он станет самым красивым городом в мире! Смотрите сюда! ( Крупно: план Берлина.) От Геерштрассе до Бранденбургских ворот я построю величественную, широкую шестидесятиметровую улицу! Новые здания повсюду… здесь, здесь, колоннады, колонны… здесь – новая рейхсканцелярия, в два раза больше… всё крупнее, намного больше помещений, ведь оттуда я должен буду править почти всей Европой…
Борман. Превосходно, мой фюрер! Колоссально!
Гитлер( увлечен своим артистизмом, своей тайной мечтой). Так война по крайней мере принесет хоть что-то хорошее! Я могу создать Берлин заново, ведь он разрушен. В мирное время совсем снести его было бы невозможно…
Геббельс( открывает дверь, врывается в кабинет). Фюрер! Мой фюрер! ( Машет телеграммой.)
Гитлер. Что? Кто?
Гитлер, Борман, смотрят на Геббельса.
Геббельс( тяжело дышит). Рузвельт умер! Апоплексический удар. Умер!
Гитлер( молчит. Потом громко). Это Он там, наверху, так решил!
Борман( вырывает из рук Геббельса телеграмму). Мой фюрер, мой фюрер, это – поворот! Поворот в духе Фридриха Великого!
Гитлер. Я знал.
Гюнше( входит). Генералы собрались на второе совещание о положении на фронте, мой фюрер.
Гитлер, резко выпрямившись, выходит.
Генералы без Гитлера. Возбужденные, угнетенные, не знают, как добиться от Гитлера приказания об организации обороны Берлина. Внезапно появляется Гитлер: «Итак, положение на фронте!»
