И вдруг яркая молния воспоминания прорезала темный небосвод забвения. Это была фраза из стихотворения, которое она читала ему однажды вечером. Точно, это было стихотворение, французское, он знал его наизусть. Словно навеянное горячим ветром, оно уже было готово сорваться с его губ, сквозь годы он слышал, как она произносила забытые строчки французского стиха:
Dans le vieux parc solitaire et glacé
Deux spectres ont évoqué le passé
Едва эти строчки вспыхнули в его памяти, как волшебным образом сложилась и вся картина того далекого вечера: золотой свет лампы в полутемной гостиной, она читает ему стихи Верлена. Он видит ее лицо, на котором лежит тень от абажура, ее саму, такую близкую и одновременно далекую, любимую и недоступную, чувствует, как от волнения бьется его собственное сердце, внемлющее переливам ее голоса, который повторяет звонкий ритм стиха, он слышит, как она произносит слова «тоска» и «любовь», пусть стихотворные, пусть на чужом языке и не к нему обращенные, и все же опьяняющие, ведь это она говорит их. Как мог он забыть это стихотворение и годами не вспоминать того вечера, когда они остались в доме одни и, смущенные этим уединением, сбежали от опасного разговора в непринужденную сферу книг, где за словами порой мелькало признание в сокровенных чувствах, словно огонек в лесу, неуловимый и все же дарящий радость. Как мог он забыть об этом? И почему вдруг вспомнилось это забытое стихотворение? Он невольно произнес эти строчки вслух на родном языке:
Забвенный мрак аллей обледенелых
Сейчас прорезали две тени белых{Пер. И. Анненского.}.
И стоило ему их сказать, как он сразу все понял — это воспоминание в колодце памяти было игрой теней, тени коснулись и разбудили слово, связанное с ними, а потом и все остальное. Содрогнувшись, он понял пугающий смысл этого воспоминания, правдивый смысл стихотворных строчек. Разве сами они не были тенями, ищущими свое прошлое, задающими смутные вопросы минувшему, которого уже не вернуть, тенями, которые хотели жить, но не могли — ни она, ни он уже не были прежними. Они были другими, но все же гнались за прошлым, напрасно мучаясь, убегая и возвращаясь, затрачивая тщетные усилия на поиски, как эти черные призраки под их ногами.
Он, должно быть, непроизвольно простонал, потому что она повернулась к нему и спросила:
— Людвиг, что с тобой? О чем ты задумался?
Но он лишь отмахнулся:
— Так, ни о чем!
Он еще напряженнее прислушался к себе, к своему прошлому, в надежде вновь услышать тот голос, правдивый голос воспоминаний, который заговорит с ним и через прошлое откроет настоящее.
От составителя
Стефан Цвейг родился в 1881 году в Вене в богатой семье из верхушки среднего класса. Его отец, Мориц, получивший в наследство небольшую ткацкую фабрику в Моравии, превратил ее в крупнейшее текстильное предприятие Австрии. Мать Стефана, Ида, происходила из богатой семьи еврейских банкиров. Детство и юность будущего писателя были обеспеченными и безмятежными. Родители любили его, поощряли его стремление к культуре и образованию, никогда не заставляли заниматься тем, что не нравилось бы Стефану. Таким образом, Стефан Цвейг стал одним из тех людей, которые создали культуру двадцатого века — благополучным выходцем из буржуазии, имевшим время и желание осмысливать человеческое бытие в гуманитарном аспекте, заниматься художественным творчеством, творить не на продажу, а для ума и сердца. Благодаря своему происхождению с ранних лет он приобрел гуманистические, либеральные и даже пацифистские убеждения, которых придерживался всю свою жизнь. В тоже время он никогда не чувствовал себя только евреем, он чувствовал себя австрийцем и, главным образом, европейцем.
Учеба в школе давалась Стефану нелегко, потому что школьная программа не затрагивала главного интереса Стефана — литературы. Любимым автором его ранних лет был Гуго фон Гофмансталь, поэт, драматург, либреттист Рихарда Штрауса. Музыкальный язык, символизм и импрессионистские приемы Гофмансталя побудили Стефана самого заняться литературным творчеством. В 1902 году за собственный счет он издал книгу стихов «Серебряные струны». В 1904 году Стефан Цвейг получает степень доктора германской и романской филологии в Берлине. После этого он совершает несколько путешествий — по Европе — от Голландии до Испании, а затем в Индию, Северную Африку, в Соединенные Штаты Америки, Панаму и Кубу.
До Первой мировой войны его жизнь состоит из постоянных переездов между Веной, Парижем и Швейцарией. Он в постоянном общении со все новыми людьми. Стефан любил людей, интересовался их жизнью и творчеством, искал знакомства и дружбы с наиболее интересными писателями своего времени. И эти интересные люди отвечали ему тем же, дружили с ним. Он состоял в переписке с такими по-разному знаковыми фигурами своего времени, как Райнер Мария Рильке, Ромен Роллан, Джеймс Джойс, Эмиль Верхарн, Зигмунд Фрейд, Артур Шнитцлер, Максим Горький. Каждый из них считал Стефана своим близким личным другом. Стефан Цвейг оставил после себя более 20 тысяч писем, адресованных этим и другим людям.
Искренний интерес к людям и их судьбам, а также литературный дар сделали Стефана непревзойденным мастером биографической прозы. Его книги о Марии Стюарт, Магеллане, Эразме Роттердамском и Бальзаке — эталонные образцы этого жанра.
В 1912 году он знакомится с Фридерикой Марией фон Винтерниц, на которой женится в 1920 году. С ней его объединяет мечта о единой культурной Европе, в которой противоречия решались бы только ненасильственным путем. Отвращение к насилию в любом его проявлении — одна из самых ярких черт Цвейга-автора и Цвейга-человека.
Первая мировая война повергла писателя в глубокий шок. В военные годы он работает в венском военном архиве. Он мучительно ищет для себя ответ на вопрос: «Кто мог бы спасти Европу от ужаса и несчастий?» И решает, что эти люди — писатели. Он пишет эссе о Томасе Манне, Марселе Прусте, Ромене Роллане и Максиме Горьком. В них он видит совесть человечества.
После войны он поселяется в Зальцбурге и именно в эти годы пишет свои знаменитые биографии и новеллы. В 20-е годы он — самый читаемый автор в Европе. В 1928 году правительство Советского Союза приглашает его принять участие в юбилейных торжествах по случаю столетия Льва Толстого.
10 мая 1933 года, во время печально известного сожжения нацистами «вредных» книг, на костер были отправлены и книги Цвейга. Писатель почувствовал себя неуютно в пошатнувшемся европейском доме и перебрался с женой в Англию. Несмотря на финансовое благополучие, он ощущал себя в Лондоне изгоем, лишним человеком. Эта ситуация усугубилась, когда Германия вторглась в Польшу в 1939 году и Цвейг вместе с другими выходцами из Австрии был причислен в Англии к лицам враждебного происхождения.
Эти события сопровождались изменениями в личной жизни писателя. В 1938 году закончился его брак с Фридерикой Марией. И он женился на своей молодой секретарше Лотте Альтман.
Не выдержав военных потрясений Европы, писатель покидает ее навсегда. С молодой женой он переезжает сначала в Нью-Йорк, где не чувствует себя счастливым, а затем в Бразилию, где покупает дом в небольшом городе Петрополисе.
