— На министра? — Я удивилась по-настоящему. — Да что вы говорите, не может быть! И что — как министр? Надеюсь, он не ранен?
— Он-то не ранен, — вздохнул Зайберт, — а вот Василий Петрович убит.
— Какой Василий Петрович?.. Ах, это Никифоров, что ли? Ох ты, господи, горе какое! — запричитала я. — Убийцу-то поймали?
— Да поймали кого-то, — неохотно проговорил Зайберт, — но, как выясняется, настоящему убийце удалось ускользнуть.
— Так-так, — медленно проговорила я, не зная, что говорить еще, — так, так…
— Ну, что, — снова вздохнул Виктор Федорович, — так я выполняю свое обещание, Ирина Зиновьевна. Машина за вами сейчас придет, — он сделал небольшую паузу, видимо, посмотрел на часы, — вернее, она должна уже быть у гостиницы — черный джип «Чероки», номер… — тут он еще и номер назвал, чтобы я ненароком в другой какой-нибудь джип не села.
«В джип к Кириллу, например, — усмехнувшись, подумала я, — вот здорово будет. Какой город маленький, а дорогих иномарок тут — пруд пруди…»
С улицы донесся автомобильный гудок. Я выглянула в окно — черный джип с тонированными стеклами стоял под окном. Такой же почти, как у Кирилла, только у Кирилла он весь грязью забрызган, даже крыша в грязи, а этот — чистенький и сверкающий.
Я вернулась к телефону.
— Алло! Алло! — надрывался в трубке Виктор Федорович. — Ирина Зиновьевна, вы куда пропали? Ирина Зиновьевна!
— Да здесь я, — сказала я, — к окну подходила просто.
— А-а… А то я весь на нервах со вчерашнего дня, — выговорил Зайберт, — всю ночь не спал и сегодня целый день на ногах как проклятый туда-сюда бегал.
— Ну, ничего, — успокоила я, — отдохнете вечером. Вон машина ваша за мной уже пришла… Я выхожу. Ехать-то далеко?
— Да нет, — ответил Виктор Федорович и зевнул, — Петропавловск-то город маленький…
— Это хорошо, что маленький, — сказала я.
* * *
Шофер мне попался неразговорчивый, чему я очень порадовалась. Он за всю поездку ни слова не произнес, только молча крутил руль да песенку насвистывал какую-то.
Чехлы на сиденьях были новые — пушистые, под шкуру леопарда сделаны — ярко-желтые с черными пятнами и пахли синтетикой и почему-то краской.
На этих леопардовых шкурах я и задремала. Голова у меня все еще болела.
— Приехали! — густым басом прогудел шофер, и я проснулась.
Я вышла из машины.
Ого, ну и жилище у Виктора Федоровича Зайберта — трехэтажный особняк. Ну, оно и понятно — он все-таки начальник пресс-службы администрации города.
Мы остановились у высоких металлических ворот.
Шофер нетерпеливо посигналил. Потом еще раз, и створки ворот медленно поползли в стороны, открывая нам въезд во двор.
Ну и дворик! Помимо гаража, где, наверное, таксопарк поместиться может, во дворе была большая баня — двухэтажная.
Перед домом стояли четыре дорогущие иномарки: «Мерседес» черный, «Ауди» и еще какие-то…
— А-а-а! — услышала я. — Вот и гостья наша! Вот и Ирина Зиновьевна!
Это Зайберт, уже здорово поддавший, вышел на крыльцо. Я же с ним полчаса назад разговаривала — он еще вполне в норме был, когда же это он так успел? Удивительно просто. Человек-феномен.
— Игорек! — крикнул он шоферу. — Тачку в гараж поставь и давай… Можешь быть свободен. Завтра только не опаздывай.
Молчаливый шофер кивнул и мрачно посмотрел на своего шефа. Вышел из машины, захлопнул дверцу и пошел открывать гараж.
Зайберт, проводив его глазами, снова повернулся ко мне и радушно распахнул объятия:
— Прошу!
«Надо постараться сесть рядом с министром, — подумала я, поднимаясь по лестнице на высокое крыльцо, — и ни на шаг не отходить… Или нет — лучше просто следить за ним. Поодаль стоять где-нибудь и следить. А как эти самые „заинтересованные люди“ появятся… Вполне может быть, что „заинтересованными людьми“ окажутся Кирилл и Валерик. Даже скорее всего — Гром же узнал их по описанию… Ну, ладно, главное — министр. На кассету я через него выйду. А если ничего не получится сегодня, нанесу визит Кириллу. Он, по-моему, где-то здесь живет. В этом же частном секторе».
Виктор Федорович, приобняв меня за плечи, провел через длинный и светлый коридор к большим двустворчатым дверям, они закрыты были.
— Пр-рошу! — еще раз воскликнул Зайберт и ударом ноги распахнул двери.
Глава 10
Мне открылся зал, равный по размерам, пожалуй, бальному. По всему залу стояли столики с закусками и выпивкой — и у стен стояли, и у окон, и посреди.
Зайберт, наверное, для подобных дел этот зал и отгрохал, когда дом строил.
В зале толпились вокруг столиков с полсотни одетых в строгие черные костюмы чиновников.
Министр стоял с рюмкой в руке у самого большого стола, вокруг него самая большая группа чиновников и скопилась: а как же иначе — министр все-таки!
Министр что-то увлеченно рассказывал, все с почтением слушали.
— Пойдем! — небрежно бросил мне Виктор Федорович. — Сейчас я тебя с министром познакомлю. Давно пора уже такие знакомства заводить…
И он потащил меня к тому столу.
— … надоел мне этот журналист — сил просто нет, — не замечая того, что мы подошли, продолжал вещать министр, — начал я искать в его прошлом какую-нибудь темную историю, чтобы потопить…
Интересную историю министр рассказывает! Я что-то, кажется, читала в прессе недели две назад. Конечно, гораздо более увлекательно послушать из уст, так сказать, очевидца.
— … ничего ужасного не нашел, — рассказывал министр, — только такую ерунду — он год назад с женой развелся, ребенок у них был, пацан маленький, мальчишка остался у журналиста этого. А месяца два назад приперлась мамаша — жена его бывшая — и забрала ребенка, когда журналиста не было дома. Тот кинулся искать, искал-искал, нашел наконец у своей бывшей тещи…
Окружающие министра почему-то засмеялись. Они вообще слушали всю историю как забавный какой-то анекдот.
— Нашел, жены дома не было, и он забрал пацана своего обратно. Тещу в сторону отодвинул и пацана забрал, — министр сделал глоток из своей рюмки, — дальше — приходит жена, пацана нет, бабка рыдает, короче — все понятно. Так жена, недолго думая, берет и в суд на этого товарища подает, на журналиста. И не просто так в суд, а заявление пишет, что он, во-первых, ребенка у нее похитил, а, во-вторых, похитил, пишет, с развратными целями! Это она про их общего сына. Ну, в суде это дело замяли… два месяца назад. А я человечка своего подослал к этому дятлу и передал, что, если тот не угомонится, свои статейки поганые не перестанет тискать, я все это дело о похищении и развращении подниму и до конца доведу…
