Райдер вскинула голову.
– Гарри, он изо всех сил наседает на шефа. Жмет и на меня. Уже три раза звонил, спрашивал о вскрытии. А ты хочешь, чтобы его держали в неведении!
– Нельзя, чтобы информация выплыла наружу. Пусть те, кто совершил убийство, считают, что им все сошло с рук. Таким образом, они не поймут, что я подбираюсь к ним.
– Не знаю, Гарри.
– Трудно предугадать, как поведет себя Ирвинг, если ему сообщат. Начнет обсуждать не с тем, с кем надо, соберет пресс-конференцию, все станет явным, и мы потеряем преимущество.
– Тебе все равно придется сказать ему, если ты собираешься расследовать дело об убийстве.
– Придется. Но не сейчас. А пока скажем, что все еще неопределенно. Ждем токсикологического анализа. Даже при таком нажиме сверху это займет пару недель. А мы тем временем заглянем под каждый камешек и тщательно исследуем все возможности. Ему незачем об этом говорить, Киз. Во всяком случае, теперь.
Босх забрал фотографию, а Райдер, обдумывала его слова.
– По-моему, и шефа не надо посвящать, – добавил он.
– На это я не пойду, – покачала головой Райдер. – Если начну скрывать от него информацию, значит, не заслуживаю своей должности.
Босх пожал плечами:
– Тебе виднее. Только проследи, чтобы сведения не вышли из здания.
Она, приняв решение, кивнула.
– Даю тебе сорок восемь часов, а затем мы снова оценим обстановку. В четверг утром расскажешь мне, к чему пришел, и мы обсудим, что делать дальше.
Этого Босх и добивался – получить время для рывка на старте.
– Отлично. До четверга.
– Но это не значит, что до четверга я не жду твоих докладов. Держи меня в курсе дела и, если что-то выяснится, звони.
– Договорились.
– Куда ты отсюда поедешь?
– Нам надо получить ордер на обыск конторы Ирвинга. У него была администратор, которая, наверное, знает много его секретов. А также врагов. Надо потолковать с ней, чтобы она нас просветила. Но я хочу сделать это в офисе – пусть покажет дела и то, что там еще есть.
Райдер одобрительно кивнула.
– Где твой напарник?
– Занимается ордером. Мы будем делать все исключительно по правилам.
– Умно. Он знает об удушающем захвате?
– Пока нет. Я хотел сперва поговорить с тобой. Но к вечеру узнает.
– Я ценю это, Гарри. А сейчас мне пора возвращаться на совещание по бюджету и ломать голову, как из ничего выкроить что-то.
– Успехов!
– Будь осторожен. Это дело может завести бог знает куда.
Босх извлек кассету из проигрывателя.
– Уж мне ли этого не знать.
16
Поскольку Джордж Ирвинг имел юридическую практику по лицензии коллегии адвокатов Калифорнии, получение ордера, открывающего следователям доступ в его контору и к его документам, заняло весь день и вечер вторника. Наконец Стивен Флахарти, судья главного суда первой инстанции, подписал и выдал ордер. Но до этого был назначен судебный распорядитель для просмотра любого документа, который изучала или изымала полиция. Судебный распорядитель, сам адвокат по профессии, не привык к спешке, обычной для следователей, занимающихся только что совершенным преступлением. Поэтому с началом обыска не торопился и договорился встретиться в десять утра в среду.
Юридическая фирма «Ирвинг и партнеры» располагалась в двухкомнатном офисе на Спринг-стрит напротив гаража газеты «Лос-Анджелес таймс». Оттуда было всего два квартала до мэрии и еще ближе к административному зданию полицейского управления.
Прибыв туда утром в среду, Босх и Чу не нашли дежурного полицейского ни снаружи, ни внутри. В передней комнате находилась женщина лет семидесяти, которая укладывала в коробки папки с делами. Женщина назвалась Даной Розен, администратором Джорджа Ирвинга. Босх звонил ей накануне вечером, желая убедиться, что она будет на месте во время обыска.
– Когда вы пришли, у дверей стоял полицейский? – спросил он.
Розен смутилась.
– Нет, никого не было.
– Мы не можем начинать, пока не приедет судебный распорядитель – мистер Хэдлоу. Он должен просматривать все, что будет уложено в коробки.
– Боже мой! Но это же мои папки. Это означает, что я не могу их взять?
– Нет, это означает, что мы должны подождать. Оставим все как есть и выйдем на улицу. Мистер Хэдлоу приедет с минуты на минуту.
Они вышли на улицу, Босх притворил дверь и попросил Розен закрыть ее на ключ. Затем достал телефон и позвонил Райдер. Приступил к делу, не потрудившись поздороваться.
– Я считал, ты направила полицейского к конторе Ирвинга.
– Направила.
– Здесь никого нет.
– Я перезвоню тебе.
Босх закрыл телефон и покосился на Дану Розен. Он представлял ее совсем не такой. Маленькая миловидная женщина. Но, учитывая ее возраст, пришлось отказаться от мысли, что она могла быть любовницей Джорджа Ирвинга. Он явно дал маху, предположив, что вдова заподозрила, будто муж изменяет ей с помощницей. На эту роль Розен не тянула. Скорее годилась патрону в матери.
– Долго ли вы работали с Джорджем Ирвингом? – спросил Босх.
– О, долго! Еще с тех пор, когда он служил в администрации городского прокурора. Уходя, он предложил мне работу, и я…
Она запнулась, потому что в этот момент опять зазвонил телефон Босха. Детектива вызывала Райдер.
– То, что у вас нет полицейского, – это решение лично командира центрального подразделения наружной службы. Пост снят на утреннем разводе. Решили, что вы уже все осмотрели.
Босх подсчитал, что объект почти три часа оставался без охраны. Вполне достаточно для того, чтобы проникнуть в контору и унести документы. Его злость росла вместе с подозрениями.
– Кто этот тип? – спросил он. – Он знаком с известным нам членом муниципального совета?
Ирвин Ирвинг много лет назад ушел из управления, но у него остались связи среди сотрудников, которых он наставлял или продвигал, когда был у руля.
– Это женщина, – объяснила Райдер. – Капитан Грейс Реддекер. Насколько могу судить, просто произошла ошибка. Она не замешана в интригах такого рода.
Что означало: Реддекер участвует в политических играх только в рамках управления – надо же набирать очки, чтобы занять командный пост. А на более высокий уровень она не тянет.
– Она не из учениц Ирвинга?
– Нет, ее восхождение началось после его ухода.
Заметив, что к ним приближается человек в костюме, Босх догадался, что это судебный распорядитель.
