Жизнь и смерть…
Но не стоит забегать вперед.
В Нижний я приехал один — Лизу похоронил в Петербурге. Она сгорела от чахотки, угасла очень быстро. Говорят, что чахотка — болезнь русских учителей, добавлю — и актеров. У нашей братии два пути к концу: непробудное пьянство и чахотка. Только люди с несокрушимым здоровьем вроде моего выдерживают долго, а Лиза таким здоровьем отнюдь не обладала.
Я с трудом перенес эту потерю и долгое, долгое время не находил в себе сил даже разобрать ее вещи. Потом кое-как собрался с силами — немногие платья раздал по знакомым, а небольшой саквояж с письмами ее покойной матушки, с ее девичьими альбомами, списками любимых ролей взял с собой, думая, что когда-нибудь пересмотрю все это, вспомню былое не с болью, а со светлой, тихой печалью… И уехал в Нижний, стараясь внушить себе, что горе мое останется со мной, но жизнь идет, идет, идет…
Это повторял я себе в такт перестуку вагонных колес.
Я почему-то очень разволновался, когда извозчик на отличной лошади помчал меня от вокзала — точно предчувствовал, что этот город станет для меня особенным.
Миновали каменные ряды складов и лавок уже окончившейся знаменитой ярмарки и въехали на деревянный плашкоутный мост через огромную реку.
Вот она, Волга! Я увидел ее впервые, и сердце мое дрогнуло от восхищения.
Справа была Ока, которая около Стрелки вливалась в Волгу. Буксиры тянули тяжелые барки, плавно двигался огромный колесный пароход, быстро бегали меж берегами «финляндчики»
[19]
, сновали лодки.
А впереди, на крутой горе, вздымался Нижний, украшенный золотой осенней листвой и охваченный старой кремлевской стеной.
Настроение мое вмиг улучшилось. Это было неправдоподобно красиво и напоминало самые лучшие декорации, которые я только мог видеть в жизни. Чудилось, я попал в сказку…
Правда, когда извозчик провез меня по главной улице Нижнего, Большой Покровской, я увидел, что особо любоваться здесь нечем. Серый, грязный, скучный город, ничтожное уличное движение, жалкие магазины, очень дурные мостовые…
Театр тогда размещался в довольно большом каменном здании на краю Благовещенской площади. В первом этаже были торговые помещения и два больших гастрономических магазина. Один почему-то назывался «Пчельник», другой — «Муравейник».
Из мрачного вестибюля широкая лестница вела в партер. В зрительном зале было три яруса. Театр вмещал девятьсот зрителей. Сцена была очень большая.
Я своим глазам не верил, я был вне себя от восторга! Настоящий театр! Все, где я работал прежде, даже Василеостровский, казались по сравнению с ним сарайчиками. Про Вытегру и вспомнить смешно — вовсе сараюшка!
Какое мне дело до грязных улиц, до мостовой, лишенной там и сям булыжника, до жалких магазинчиков, когда в этом городе такой театр!
Наши дни
И эта ночь тоже прошла в сплошной маете, совершенно как и предыдущая. Однако под утро Алёна неожиданно заснула настолько крепко и глубоко, что проснулась совершенно отдохнувшей. Являвшаяся ближе к полуночи мысль все же «хорошенько накушаться гороху» и позвонить Льву Иванычу растаяла вместе с остатками темноты за окном. Ничего такого, из-за чего следовало бы беспокоиться самой и беспокоить випов уголовного розыска, не произошло. Вообще сейчас, утром, все, даже самое страшное, страшным не казалось. Так или иначе, она добилась главного: если Даниле вчера что-то угрожало, Алёна его вывела из-под удара. Гарун бежал быстрее лани. Вот и отлично. Может быть, впредь ему неповадно будет таскаться в темноте по всяким заведомо опасным закоулкам! Сама же Алёна в пресловутый переулок Клитчоглоу и носа больше не сунет, ни ночью, ни днем!
Тут она вспомнила, что собиралась посмотреть, что это за персонаж такой — Клитчоглоу, почему его имя дано переулку. Включила компьютер, пошла умываться и готовить завтрак. Пока совершались некие незамысловатые манипуляции, комп заработал, загрузился и был вполне готов к употреблению. Однако выйти в Интернет не удалось. Вообще значок связи со всемирной паутиной, который жил-поживал на нижней панели монитора, мертво синел вместо того, чтобы периодически подмигивать голубым глазом.
Вот же напасть!
Ну, натурально, Алёна позвонила по номеру 215—15–15 в Дом. ру, своему провайдеру, и долго-долго слушала, на какую кнопку надо нажать, если вы хотите уточнить баланс, заключить договор и сделать массу других нужных вещей, в том числе соединиться со специалистом. Однако сколько Алёна ни нажимала на необходимый ей ноль и не «оставалась на линии», ответ был один: «Все специалисты заняты, оставайтесь на линии, с вами обязательно переговорят». Алёна ждала, в трубке что-то покряхтывало… Потом электронный голос бодро порекомендовал оставить сообщение на автоответчике: «И вам обязательно перезвонят!»
Алёна терпеть не могла голосовую почту, но все же оставила сообщение и отправилась в душ с намерением позвонить попозже, но потом оказалось, что городской телефон замолчал.
Спасибо, что хоть мобильник работал, но лишь только Алёна набрала заветные 215-15-15, как раздался звонок в дверь. Пришлось нажать на сброс и отправиться выяснить, кто ее посетил.
— Кто там? — спросила она, отодвигая могучую металлическую задвижку на передней двери и приникая к глазку.
В глазке возник искусственно расплющенный оптикой тощий парень в какой-то зелено-синей робе поверх куртки.
Алёна недоумевающе подняла брови. Сантехник, что ли? У них в домоуправлении вечно менялись сантехники. Но у нее вроде все в порядке… Или, не дай бог, разразился всемирный потоп, а она и не заметила?!
— Дом. ру, служба сервиса, — скучным тягучим голосом сказал парень, зевая и прикрывая рот рукой. — У вас какие-то проблемы?
— А вы откуда знаете? — изумленно пробормотала Алёна. — Ах да, я же звонила… Но я даже вызвать никого не успела, как вы пришли?!
— Вы сообщение оставили, а я в вашем доме в 45-й квартире работал, ну и сказали заодно зайти к вам, посмотреть, в чем тут у вас дело. Так что, открывать будете? Вам специалист нужен или нет? — В его скучающем, тягучем голосе зазвучало нетерпение.
— Ой, конечно! — Алёна быстро повернула рукоятки всех замков и отодвинула очередной засов. Однако дверь не открывалась.
Да что такое?!
И тут Алёна вспомнила, что вчера, не опомнившись от страха, заперлась еще и на ключ изнутри, а ключ машинально сунула в сумку. Сумку же зачем-то унесла в комнату, хотя всегда оставляла ее в коридоре, на диванчике.
— Подождите, я сейчас ключи принесу! — крикнула она, припав к двери, но тут мобильник в ее руке завибрировал, а потом и зазвенел. — Да? Алло?
— Интернет «Дом. ру», Евгений, — бодро представился молодой мужской голос. — По поводу вашего сообщения. Я проверил — у вас все в порядке со связью. Было кратковременное прерывание, а теперь все нормально. Наверное, кто-нибудь случайно пощелкал в «шкафу» нашими переключателями. У вас ничего не ремонтировали в доме сегодня утром? А то наши смежники, телефонисты и телевизионщики, страсть как любят лазить в наши «трубы»!
