Эрика глотнула сока.
Анна не верила своим ушам. Это прекрасная возможность проверить, сможет ли она подрабатывать дизайнером интерьеров. Это может стать ее первым фрилансовым проектом. Молодая женщина невольно заулыбалась.
— Ты им это сказала? Думаешь, они захотят нанять кого-то? А деньги у них есть? А какой им нужен стиль? Можно обставиться, и недорого. Можно купить все на крестьянских ярмарках. Мне кажется, им подошел бы старомодный романтичный стиль. Я знаю, где найти ткани…
Старшая сестра жестом остановила ее.
— Спокойствие! Нет, я пока с ними не говорила. Только сказала, что знаю, кто мог бы им помочь. Понятия не имею, какой у них бюджет. Но позвони им; мы можем сплавать к ним и все обсудить.
Анна строго посмотрела на Эрику.
— Тебе просто нужен предлог, чтобы туда поехать и пошпионить.
— Может, и так. Но мне кажется, вам надо встретиться. Ты прекрасно справилась бы с этой задачей.
— Да, я как раз подумывала начать свое дело.
— Нужно только начать. Я дам тебе номер. Позвони им.
Анна почувствовала, как в ней просыпается энтузиазм, желание что-то делать. Впервые за долгое время она испытывала такое чувство.
— Хорошо. Давай, пока я не передумала, — сказала она, доставая мобильный.
Интервью продолжало беспокоить Йона Хольма. Он ненавидел следить за своим языком и продумывать каждую фразу во избежание недоразумений. И журналист оказался идиотом. В этом мире вообще слишком много идиотов. Они закрывают глаза на реальность. Его долг был открыть им глаза.
— Думаешь, это повредит партии? — спросил он у жены, вращая бокал в руках.
Та пожала плечами:
— Я уверена, что ничего страшного не случилось. Это же не национальная газета, — ответила она, поправляя волосы и надевая очки, чтобы приступить к чтению документов.
— Но они могут перепечатать интервью. Эти журналюги только и ждут, как бы напасть на нас исподтишка.
Лив посмотрела на него поверх очков.
— Только не говори, что тебя это удивляет. Ты же прекрасно знаешь, какой властью обладают СМИ в этой стране.
Йон кивнул.
— К сожалению, да.
— Но следующие выборы будут другими. Люди раскроют глаза и увидят, в каком состоянии пребывает сегодня шведское общество.
С победной улыбкой Лив вернулась к документам.
— Хотелось бы мне разделять твою веру в людей. Самому мне кажется, что они никогда ничего не поймут. Шведы обленились и поглупели. Нация деградировала. Они не понимают, что им грозит опасность. Сами виноваты — позволили шведской крови смешаться хрен знает с чем.
Фру Хольм бросила чтение и горящими глазами посмотрела на мужа.
— Послушай меня, Йон. С самой первой нашей встречи у тебя была одна цель. Ты всегда знал, что должен делать. Знал, для чего родился. Когда никто не слушает, ты говоришь громче. Когда кто-то задает вопросы, ты находишь новые аргументы. Наша партия вошла в парламент. И это произошло благодаря народу, в который ты не веришь. Не обращай внимания на журналистов, которые подвергают сомнениям наш бюджет. Мы знаем, что правы, а это единственное, что имеет значение.
Политик улыбнулся жене:
— Ты говоришь точно так же, как когда мы впервые встретились в молодежном союзе. Но теперь у тебя больше волос. И это тебе очень идет.
Он поцеловал ее в макушку.
Только необычное чувство юмора и ораторские способности его всегда элегантно одетой и спокойной жены напоминали о тех годах, когда она брила голову и носила одежду цвета хаки и солдатские ботинки. Той девушкой он увлекся, но эту новую Лив Йон любил.
— Это только статья в местной газетенке, — успокоила его супруга, сжимая ему руку.
— Ты права, — отозвался Хольм, но тревога его не оставляла.
Он должен успеть осуществить задуманное. Заразу нужно истребить под корень. И он должен взять это на себя. Но ему требуется время, чтобы добиться своей цели.
Плитка в ванной была прохладной. Прижавшись к ней лбом, Эбба зажмурилась.
— Ты ложишься? — раздался из спальни голос Мортена.
Его жена не ответила. Ей не хотелось идти спать. Каждый раз, ложась рядом с Мортеном, она словно изменяла Винсенту. Первый месяц Эбба даже не могла находиться в одном доме с мужем. Не могла ни смотреть на Мортена, ни видеть свое собственное отражение в зеркале. Единственным чувством, которое у нее осталось, была вина. Приемные родители сутки напролет утешали ее. Они заботились о ней, как о младенце. Говорили с ней, умоляли, убеждали, что они с Мортеном нужны друг другу. И Эбба поверила им. Или просто сдалась на их уговоры, потому что это было проще. Против воли она снова сблизилась с мужем, вернулась домой и стала жить с ним, как прежде. Первые недели они провели в тишине. Оба боялись того, что может произойти, начни они разговаривать друг с другом. Потом, постепенно, они начали общение с повседневных фраз:
— Передай масло.
— Ты постирала?
Безопасные, рутинные реплики, которые не могут никого спровоцировать. Со временем фразы стали длиннее. У супругов появились темы для разговора. Они начали обсуждать Валё. Мортен первым предложил переехать туда. И Эбба ухватилась за эту возможность бросить все, что напоминало ей о прошлом.
О той жизни, когда она была счастлива. Но сейчас, прижимаясь лбом к плитке, Эбба раздумывала, правильно ли они поступили. Дом они продали. Дом, в котором Винсент провел всю свою недолгую жизнь. В том доме они меняли ему пеленки, укачивали его по ночам, когда он не мог заснуть. В том доме он научился ползать, ходить, говорить… Теперь дом больше не принадлежал им. Фру Старк не знала, было ли это правильным решением или только попыткой бегства от реальности. На острове все было совсем иначе, чем в городе. Тут они жили в доме, где не чувствовали себя в безопасности. Весьма возможно, что именно тут убили всю ее семью. Это тревожило Эббу больше, чем ей хотелось себе признаться. Всю свою жизнь она гадала, что же с ними случилось. А теперь настала пора это выяснить. Увидев темное пятно под полом, она внезапно осознала, что в исчезновении ее семьи не было никакой тайны. Скорее всего, отец и мать умерли здесь, в этом доме. А теперь кто-то пытается убить их с Мортеном. Женщина не знала, как ей относиться к этой реальности, но идти все равно было некуда.
— Эбба?
По голосу мужа она поняла, что, если не ответит, он пойдет ее искать. Выпрямившись, фру Старк крикнула:
— Иду!
Почистив зубы, она долго разглядывала свое отражение в зеркале. Перед нею был призрак, женщина, потерявшая своего ребенка. Эбба вытерла лицо и вернулась в спальню.
— Как ты долго! — протянул Мортен с книгой в руках. Он сидел на своей половине кровати.
