Я пообещала Белохвостову позвонить ему, как только у меня появится хоть какая-то стоящая информация, и попросила его пока что не покидать надолго пределы своего головного офиса. Продюсер мог понадобиться мне в любую минуту.
Покинув «Континенталь-интерпрайзис» и оставив Николая Сергеевича наедине с ассистенткой и отнюдь не веселыми думами, я на такси вернулась в гостиницу. Это местечко уже становилось мне до боли родным и знакомым. В номере я, не теряя времени понапрасну, сразу же подсела к телефонному аппарату. Пора было растормошить мои ценные связи в столичных криминальных структурах.
Для начала я позвонила моему старому приятелю, вору в законе по кличке Граф, некогда являвшемуся смотрящим по одному из районов Москвы, но с недавних пор прочно осевшему в высоких кабинетах Государственной думы. Однако первая неудача не заставила себя долго ждать. Секретарь народного депутата Олега Игнатьевича Устинова любезно проинформировала меня, что пообщаться с интересующей меня высокопоставленной фигурой я, увы, никак не смогу, ибо господин Устинов с неделю назад отбыл в Швейцарию на какую-то там дружескую встречу. Что ж, на службе у народа, где теперь и состоял Граф, не разгуляешься. Огромный груз ответственности.
Я поблагодарила вежливую девушку-секретаря за предоставленную неутешительную информацию и повесила трубку. Пару секунд, не больше, ушло у меня на дополнительные размышления, после чего я приняла решение позвонить Пастору. Виталий Александрович Монькин по прозвищу Пастор, так же как и Граф, был именитым вором в законе, к тому же одним из близких друзей Устинова. Мне приходилось общаться с ним прежде, но преимущественно при содействии самого Графа. Сейчас же такой возможности не было, следовательно, я должна была связаться с Монькиным напрямую. Отыскать Пастора я могла только одним-единственным способом — позвонив в казино «Корона», принадлежащее интересующему меня законнику, где и располагался, можно сказать, его главный офис. Правда, в одиннадцать часов утра Виталий Александрович вряд ли будет там, но никакого другого его контактного телефона я просто не знала. Поэтому решительно набрала известный номер.
— Казино «Корона», — раздался в трубке грубый мужской голос.
— Простите, с кем я говорю? — вежливо осведомилась я.
— А кто вам нужен? — поинтересовался в свою очередь собеседник. С правилами хорошего тона этот человек явно был незнаком.
— Мне нужен господин Монькин.
— Его нет.
— Понятно, — кивнула я. — А как с ним можно связаться?
— Никак, — невольно нарвалась я на очередную грубость. — А чего вам надо? Кто это звонит?
Я с трудом сдержалась, чтобы не нахамить собеседнику в ответ, и перевела дух.
— Меня зовут Евгения Охотникова, любезнейший, — ответствовала я этому кретину. — Я хорошая знакомая как самого Виталия Александровича, так и его друга господина Устинова. И мне крайне важно связаться с вашим боссом.
Услышав фамилию Устинова, которая, как я знала из личного опыта, на многих производила магическое действие, мой собеседник мгновенно сменил неприязненные интонации на более доброжелательные. Смущенно откашлявшись в трубку, он сбивчиво произнес:
— Простите меня. Я… Просто с Виталием Александровичем сейчас действительно никак невозможно связаться. Дело в том… Скажите, у вас есть телефон, по которому вам можно было бы перезвонить.
— Есть. — Я продиктовала ему гостиничный номер.
— Вам перезвонят, Евгения, — произнес мужчина после паузы и, не прощаясь, повесил трубку.
Я обескураженно перевела взор на настенные часы. Десять минут двенадцатого. Когда именно мне должны перезвонить и кто это сделает, грубиян, состоящий на службе у Пастора, сообщить не удосужился. Звонок мог последовать и завтра, и послезавтра. А может, через неделю? Однако мои опасения на этот счет оказались совершенно беспочвенными. Телефонный аппарат, так и оставшийся стоять на подлокотнике моего кресла, разразился трелью еще до того, как минутная стрелка коснулась отметки рядом с цифрой три. То есть не прошло и пяти минут после завершения моего разговора с неизвестным. Я сняла трубку.
— Алло!
— Евгения Охотникова? — Голос позвонившего мне в гостиничный номер человека был мне совершенно незнаком.
— Да, это я.
— Я от Пастора, — сухо проинформировал меня незнакомец. — Меня зовут Виктор. Вы готовы встретиться?
— С кем? — уточнила я.
— Со мной.
— А Пастор?
— Я все объясню вам при встрече, — заверил меня таинственный Виктор и тут же продолжил: — Давайте встретимся через час, Евгения, в клубе «Бодилайн». Я буду там. Четвертый стол от входа для игры в блэк-джек. Не опаздывайте.
Я даже не успела задать Виктору ни одного встречного вопроса. Например, где находится этот «Бодилайн» и что это за клуб? И к чему вообще вся эта конспирация? Шпионские игры какие-то.
Тем не менее не я диктовала правила игры, и все, что мне оставалось делать, так это принять их. На всякий пожарный случай положив пистолет в правый карман куртки, так, чтобы его удобно было извлечь в случае необходимости, я покинула «Мегаполис» без пятнадцати минут двенадцать. По словам неизвестного Виктора выходило, что до нашей с ним встречи в «Бодилайне» оставалось полчаса. Я искреннее надеялась, что этого времени мне вполне хватит, чтобы добраться до места назначения. Уж таксистам наверняка хорошо известно, где находится данный клуб. Так оно и оказалось. Меня доставили на место точно в срок.
Судя по всему, клуб «Бодилайн» являлся игорным заведением средней руки, предназначенным преимущественно для любителей карточных игр и бильярда. Днем публика не радовала клуб своим присутствием, предпочитая развлекаться в более позднее время. Этот факт позволил мне без труда узреть за четвертым столиком нужного человека. Кроме него, в заведении отиралось еще шесть или семь посетителей, но все они толкались возле бильярдных столов.
Я решительно подошла к назначившему мне встречу человеку, он обернулся и глянул на меня через плечо.
— Виктор?
Он кивнул.
— Присаживайтесь. — Парень любезно придвинул ко мне один из стульев, но сам при этом не соизволил оторваться от насиженного места. — Хотите выпить чего-нибудь?
— Нет, спасибо.
На вид Виктору было около тридцати лет. Он был крепким приземистым парнем с коротко стриженным русым «ежиком». Правильные черты лица портил только кривой нос, лихо завернутый в левую сторону. На длинных, как у пианиста, пальцах Виктора красовались разнообразные воровские татуировки. Я не очень разбиралась в этой символике, да и внимательно разглядывать руки собеседника желания не было. Виктор подался всем корпусом вперед и уставился на меня.
— Слушаю вас, — по-деловому произнес он.
Я добродушно улыбнулась незнакомцу.
— Простите меня за назойливость, Виктор, — произнесла я. — Но, вообще-то, я рассчитывала увидеться с Пастором.
