— Изоленту, — отдал он новое распоряжение.
Пока Мичиган искал новый требуемый предмет, Граф разорвал на мне блузку и вынул из кармана финку. Стал накаливать ее при помощи зажигалки.
— Скотч пойдет? — подскочил к нему Мичиган.
— Годится. Приматывай трубочку к горлышку бутылки. И поторопись же!
Я не знала, что задумал Граф, но поняла, что операция по моему спасению началась. Бывший вор в законе буквально на секунду замешкался, прикидывая что-то, а затем всадил финку в мое тело под левую грудь чуть выше пулевого ранения.
— Готово, — Мичиган протянул ему незамысловатую конструкцию.
— Начинай делать массаж сердца. Как только будет результат, вызывай «Скорую».
Граф выдернул финку, а вместо нее погрузил в мое тело стеклянную трубочку на полную глубину. Пластиковая бутылка мгновенно начала заполняться кровью. Периодически Граф сжимал и разжимал корпус бутылки. Мичиган усиленно стал совершать толчки руками в области сердца.
Спустя пару минут я почувствовала, как снова возвращается боль и я наливаюсь тяжестью.
— Пошло, Граф, — радостно сообщил Мичиган.
— Еще толчков десять, и дуй к телефону.
Душа моя возвращалась в тело. Я снова погрузилась во мрак и забытье.
* * *
Я открыла глаза. Где я, черт возьми? Ничего, кроме белого потолка, я не видела. Попыталась пошевелиться, но в ту же секунду тело мое пронзила такая боль, что я невольно застонала, скрипнув зубами. Справа от меня тут же послышалось шевеление, и надо мной склонилась девушка в белом халате.
— Доктор, она пришла в себя, — произнесла она по-английски.
И тут я вспомнила все. Все то, что произошло со мной. Стало быть, я в больнице, в Лондоне. Стало быть, я живая.
Минут пять я лежала, глядя в потолок, и осмысливая последние события. Неожиданно кто-то взял меня за руку.
— Привет.
Я скосила глаза и увидела Графа. Улыбнулась.
— Здравствуй.
— Как ты?
— Порядок. Я все помню, Граф. Ты спас мне жизнь.
— Глупости, — отмахнулся он. — Я просто оказал тебе первую помощь.
— А что ты сделал?
— Тебе прострелили легкое. Я откачивал из него кровь. Это был единственный шанс продержаться до приезда врачей.
— Я ведь уже умерла, Граф, — призналась я.
— Я знаю. Жалеешь, что я вернул тебя на этот свет? — улыбнулся он.
— Трудно сказать. А я и не знала, что ты что-то смыслишь в медицине.
— «Мы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь», — процитировал он.
— А что с бриллиантами. Их нашли?
— Да. Они преспокойно покоились в сумочке у Виолетты. Вот стерва! — неожиданно ругнулся он. — Как провела всех. Ты знаешь, что она из машины звонила не Пастору, а Глинскому. Я проверил по номеру. Сообщила ему наше местонахождение прямо у нас на глазах. И мобильник забыла в машине специально. Убив тебя, они хотели скрыться. Дело решила чистая случайность. Я не дошел до гаража. Мичиган обнаружил мой телефон и уже нес его в номер. Мы встретились на этаже. А потом вдруг выстрел. Я сам прихлопнул эту мегеру. Мичиган расправился с Карпом.
— Где сейчас бриллианты?
— В полиции. Но ты не волнуйся. Я прикроил две штуки для тебя.
— Для меня?
— Конечно. Ведь ты должна получить плату за работу.
Мне захотелось рассмеяться, но сил не было.
— А как же ты? Что скажешь Комолу и остальным? Ты ведь обещал привезти им камушки.
— Да, я попал. Но тебя это пусть не беспокоит. Поправляй здоровье. Я обо всем договорился с Квентином. В том числе и о тебе. Как только встанешь на ноги, тебя спецкоридором переправят в Россию. Там уже будет ждать Пастор. Проследит за тем, чтобы ты вернулась домой, в Тарасов.
— А ты не поедешь?
— Я пока не могу, — Граф отвел глаза. — Все это время я находился здесь, в больнице, но под неусыпным надзором полицейских. Они пошли на такую уступку. Но теперь, когда ты пришла в себя, меня увезут.
— Куда?
— В следственный изолятор. Мичиган уже, кстати, там.
— Прости, что втянула тебя во все это, — мне и впрямь было неловко перед ним.
— Не бери в голову, — он просунул руку ко мне под одеяло и вложил в ладонь два небольших холодных камешка размером с горошину. — Прощай.
Больше он не добавил ничего. Поднялся с кровати и скрылся из моего поля зрения.
Я сжала ладонь. По ощущениям — обычное стекло, а сколько из-за него неприятностей.
