– Не твое дело.
– Понятно. Видимо, нет.
Но Маш больше не собиралась оправдываться. Самообладание, так надолго покинувшее ее, вернулось снова, и она уставилась на Шило с нескрываемым презрением.
– Ну а вы что здесь делаете? Только не говори, что тебя наняли сюда охранником, а нашу журналисточку – посудомойкой.
– Нас тоже пригласили. В некотором роде.
– Неужели хозяин?
– Скажем, человек, у которого имелся ключ от дома.
Расплывчатый ответ, как ни странно, вполне удовлетворил Маш, и она не стала развивать тему с хозяевами дальше. Лишь спросила:
– И зачем вы понадобились этому человеку?
– У меня есть кое-какие соображения. Но, с твоего позволения, я не буду их озвучивать. Пока.
– Отчего же? Ты можешь их озвучить. Где-нибудь в другом месте. В старухиной халупе. Или в пристройке у деревенского дурачка. Он тебя с удовольствием выслушает. И журналисточка – если захочет. А я попросила бы вас покинуть дом. С минуты на минуту должен появиться хозяин, и ваше присутствие крайне нежелательно.
– Бутылку прихватить?
– Что? – не поняла Маш.
– Бутылку, которую вы только что сперли. А то вдруг она вывалится у тебя из сумки? Риелтор с безупречной репутацией – и такой конфуз. Стыда не оберешься.
– Проваливай, – сквозь зубы прошипела Маш.
– Я, пожалуй, останусь. Вдруг тебе придет в голову спереть еще что-нибудь.
– Проваливай!!!
Все время, пока шла словесная перепалка, Белка пристально наблюдала за Шилом. Он снова удивлял ее. Вчера вечером это был провинциальный застенчивый недотепа, волю которого мог парализовать один лишь взгляд надменной старшей кузины. Сегодня в мастерской, посреди айвового изобилия, он показался Белке неуравновешенным и страстным, способным на необдуманный поступок. Шило проявил завидное хладнокровие в комнате-ловушке. А теперь к хладнокровию прибавился остро отточенный ум, и последние десять минут ее не покидало ощущение, что Шило знает намного больше, чем знают все присутствующие вместе взятые. Или, во всяком случае, связывает в своем сознании разрозненные детали и факты таким образом, что создается цельная и логичная картинка.
Белка же призвана бродить среди частей головоломки, без всякой надежды сложить их в единое целое.
– …Пошел вон отсюда! – Маш была в ярости, которая явно забавляла Шило.
– Который там час? – бросил он в пространство, и сам же первым отогнул рукав свитера, взглянув на часы. – Девятнадцать часов семнадцать минут.
– Вот именно. Ваше время вышло. Убирайтесь.
– Думаю, тебе не стоит ждать хозяина. Возможно, он и появится. Но только не сейчас.
– Откуда ты знаешь? – насторожилась Маш.
– Знаю. Просто поверь мне, и все. И можем выпить краденое винишко. Где-нибудь в другом месте, более приспособленном. Романе-Конти требует к себе уважения, так что не будем его разочаровывать.
Маш посмотрела на Шило с недоверием, а потом спросила:
– Что ты там лепил… Про возможное убийство?
– Оно могло уже случиться. А могло не случиться. А может случиться в самое ближайшее время. Я бы не хотел этого пропустить.
– Ты отвратителен.
– Неужели? Ты так хорошо меня знаешь, чтобы судить об этом?
– Успокойтесь, – вмешалась наконец Белка. – Мы все не слишком осведомлены друг о друге, но это ведь не главное…
– Это главное, – Шило резко обернулся к ней. – Ты можешь быть уверена, что эти двое чудесных людей, которых мы застукали за банальным воровством, – те, за кого себя выдают?
– Не поняла?
– Что это и есть Маш и ее братец Миккель? Те самые?
Маш картинно расхохоталась:
– У тебя все в порядке с головой? Встречный вопрос я могу задать тебе. Нынешнее ментовское дерьмо в стоптанных ботинках – тот ли это сопляк, что совал свой нос куда ни попадя двадцать лет назад?
– Вопрос принимается, – нисколько не смутившись, ответил Шило. – И я готов ответить на него. А остальные?
– Кого ты имеешь в виду?
– Киношников, к примеру.
– С этого места поподробнее.
– Говорю же – давайте переместимся в более удобное место для беседы. Холл на втором этаже подойдет. Ты ведь знаешь о нем, Маш.
– Допустим. Допустим, у меня есть план дома.
– Получила по электронной почте?
– Только не говори, что тоже получил его.
– Не говорю. Но мне хватило пяти минут, чтобы ознакомиться с планировкой. Идемте, и заодно найдем Ростика.
– Он тоже здесь? – не сговариваясь, хором спросили Белка и Маш.
– Увязался, – произнес Шило извинительным тоном. – Я оставил его в прихожей. Караулить вход.
– Мы его не видели, – сказал до сих пор молчавший Миш. – Странно.
– Он такой же любопытный, как и я, – успокоил всех Шило. – Наверняка бродит сейчас по комнатам… Как вы сюда попали?
Вопрос адресовался Маш, и вместо ответа она, порывшись в сумке, вынула сложенный вчетверо листок и протянула его оперу. Шило несколько секунд изучал его, одной рукой поскребывая небритый подбородок, что должно было означать крайнюю степень сосредоточенности:
– Угу. Винный погреб, бильярдная, кинозал… Странно, что не указан второй выход из погреба. Есть зимний сад, но комнаты в которой, мы с тобой были… – он поднял глаза на Белку. – Ее как будто не существует.
– Это подсобное помещение. Вряд ли его станут указывать на плане…
– Может быть… Но план довольно подробный. Кто-то не хотел, чтобы в нее попал наш вороватый риелтор. Но хотел, чтобы в нее попала ты.
Белка поежилась, и винный погреб со всем его содержимым поплыл у нее перед глазами. Ты должна взять себя в руки, детка, – сказала она сама себе. В конце концов, ей ничто не угрожает в кругу родственников. Да и одного умницы Шила было бы достаточно, чтобы оградить себя от неприятностей. Нужно просто не выпускать его из виду, и все образуется само собой. Конечно, если Сережа (Белка все еще надеялась, что дом принадлежит Сереже) каким-то образом даст знать о себе… Не таким причудливым и несколько унизительным, как было до сих пор… Она со спокойной душой оставит и Шило, и помчится на встречу к нему в любое указанное время и место.
Место уже указано, черт.
Вторую открытку ждать не приходится, залп с борта фрегата «Не тронь меня!» уже прозвучал.
– А это что за фигня? – громко удивился Шило, продолжая скользить взглядом по плану. – Что это еще за «домашняя часовня», на хрен?
– Никогда с таким не сталкивался? – поинтересовалась Маш.
– Ни разу.
