* * *
С утра девятого мая, за завтраком, Дмитрий Алексеевич вынес на обсуждение риторический вопрос — что делать? Смотрел он при этом на меня, как будто я не телохранитель, а частный детектив.
— Не знаю, — пожала плечами я. — Ничего лучшего, чем снова отправиться в «Буркин энд Ко» и попробовать вынюхать что-либо там, я предложить не могу.
Семененко еще с полчаса ломали головы. В конце концов они сдались и решили последовать моему совету.
* * *
И снова Ленинский район. Минут десять мы стояли перед входом в офис «Буркин энд Ко», а потом я заприметила дворника с разноцветной печатью алкоголизма на лице. Я подумала, что он мог бы стать неплохим информатором, и поманила его пальцем.
Раскачиваясь на ходу, словно старый моряк, дворник подошел ближе. Это был мужчина невысокого роста лет шестидесяти с густой сетью морщин вокруг глаз. Глаза окружали характерно пухлые синяки, причем правый — c багровым оттенком. Определенно, след грубого физического воздействия. Правая щека дворника изуродована огромным шрамом. Его давно не стриженные седые волосы спутались. От тех лохмотьев, в которые он был одет, разило помойкой и перегаром.
— Слушай, хочешь выпить? — спросила я.
Дворник подозрительно скосил глаза.
— А с чего это ты мне вдруг предлагаешь? Чем тебе не собутыльники? — Дворник кивнул на моих клиентов.
— Так ты хочешь или нет? — раздраженно повторила вопрос я.
— А что с меня за это требуется?
— Информация.
Дворник усмехнулся и покачал головой.
— Стукачом стать предлагаете? Так ведь…
— Ты что, ломаться, как девочка, будешь? — грубо прервала его я. — Тебе предлагают хорошую выпивку за информацию. Не бойся, никто никогда не узнает, что это ты ее нам поведал. Я гарантирую.
— Кто его знает? Вот пытать вас начнут, вы и расколетесь.
— Так ты и опасной информацией обладаешь?
Дворник рассмеялся.
— Да я вообще-то ничего не говорил. Это я так, шучу.
— Смотри, дошутишься, когда похмелье прихватит, еще тысячу раз нас вспомнишь, проклянешь свою глупость!
Лицо дворника болезненно искривилось.
— Уже приходит!
Дворник вытянул вперед руки. Те дрожали так, словно через них пропускали заряд в двести двадцать вольт.
— Видите? Нелегка наша судьба!
— Ну так что?
— Я — за! Сейчас схожу, метлу уберу. Подождете меня?
— Подождем. Только зачем ты тогда выпендривался, никак в толк не возьму.
— Так надо, — загадочно ответил дворник и удалился со своей пыльной метлой за угол.
* * *
— Сначала в ларек! — безапелляционно заявил дворник, когда вернулся.
— В ларек так в ларек. Звать-то тебя как? — осведомилась я.
— Игнат. Как в детской раскраске советских времен. Там тоже мальчика с метлой Игнатом звали.
— Весело. Таких раскрасок я, правда, никогда не видела, но поверю на слово.
Игнат улыбнулся и уверенно зашагал по улице, четко осознавая, куда направляется.
Вскоре мы пришли в ларек. Игнат занял позицию у прилавка.
— Как обычно? — брезгливо бросила продавщица, по-видимому, прекрасно знавшая этого покупателя.
— Не знаю. Это как мои друзья закажут! — Игнат кивнул на нас. — Я сегодня не один!
— Твои друзья? — с сомнением спросила продавщица.
— А что, у дворника друзей быть не может? — хмыкнул Игнат.
— Да, — ответила за него я.
— Вино будешь? — задал дворнику вопрос Дмитрий Алексеевич.
— Не откажусь.
Семененко ухмыльнулся, рассмотрел прилавок и выбрал недурственное красное винцо за двести с чем-то рублей. Продавщица глядела на него, раскрыв рот.
— Вот так-то! — весело молвил Игнат, заметив ее реакцию, когда Виктор Алексеевич расплатился и приобрел еще несколько пластиковых стаканчиков. — А ты знай хлещи свою паленую водку!
Лицо продавщицы исказилось гримасой ненависти. Я внимательно поглядела на женщину и догадалась, что той также чужд трезвый образ жизни.
Мы отправились в ближайший скверик. Дмитрий Алексеевич откупорил вино при помощи карманного ножичка, в набор которого входил и штопор, и разливал напиток по стаканчикам.
— Не западло с такими, как я, пить? — спросил Игнат.
— Нет, — гордо вскинув голову, ответил Дмитрий Алексеевич.
— По-настоящему благородный человек своего благородства не выказывает, — усмехнулся Игнат. — Примерно так выражался в свое время Лао-Цзы…
— Ты, я гляжу, еще и про Лао-Цзы слыхал? — усмехнулась я.
— И про Будду, и про Конфуция, и про Канта. Я ведь кандидат философских наук. В университете когда-то преподавал!
— Ой, извините!
— Сразу на «вы»! — искривился Игнат. — Значит, по одежке судишь, а не по уму? Ты эту ерунду брось! С самого начала на «ты», так на «ты». Правила приличия остаются там, где не остается место добродетели. Лао-Цзы и про это говорил!
Игнат принял у Дмитрия Алексеевича стаканчик и осушил его залпом.
— А почему сейчас…
— Почему дворник? Судьба! — философски ответил Игнат.
Дмитрий Алексеевич налил Игнату еще стаканчик, но тот протестующе помахал рукой. Глаза дворника начали заплывать.
— Я ведь алкаш! — сказал Игнат. — Мне одного стаканчика достаточно, чтобы того… В зюзю!
Игнат совершенно неестественно расхохотался.
— А что? — увлеченно продолжал он. — Дворник — весьма философская профессия! Знаете, встанешь поутру, тебя с похмелья так и колотит. Чувствуешь себя самым несчастным человеком на свете. Мысль одна — где найти водки к обеду. А тут заря занимается. Воздух свежий. Природа пробуждается! И на всей улице — никого! А ты с метлой, несчастный и одинокий посреди всего этого величия, осознаешь собственную ничтожность по сравнению с миром, который может обойтись с тобой как угодно. Но это все прочувствовать надо… А потом берешь метлу, тяжело вздыхаешь и…
— Да уж, — произнесла я.
— Так на кого вам стукануть? — неожиданно серьезно спросил Игнат. — Я вам, ребятки, благодарен, поверьте мне! Давно такого вкусного напитка не пил. Все спирт паленый да спирт…
— На фирму «Буркин энд Ко».
— А, на этих кренделей! Мутные они, согласен, мутные!
— Что ты знаешь об их деятельности?
— Кроме того, что всем известно, — ничего. Зато мне известно кое-что о последних событиях, происходивших в фирме.
— О каких событиях?
