— Мы — представители бараковской фирмы «Светлячок», — безбожно врала я. — У нас имеется сеть магазинов по городу. Мы торгуем электроникой.
— Значит, вам нужна техника?
— Да.
— Но хочу сразу оговориться: у нас она не дешевая, — заметил Антон Иванович.
— А можно знать примерные цены на оптовые партии товаров?
— Конечно.
Горлинков принялся знакомить меня с ценами, пересыпая речь специальными терминами. Половина его слов оказалась для меня непонятной, но из того, что я услышала, сделала вывод, что цены — просто заоблачные.
— Это чересчур дорого, — резюмировала я, честно играя роль.
— Да. Но и товар у нас высокого качества.
— Нам придется продавать еще дороже, и народ не будет у нас покупать по таким ценам. Я слышала, у вас все дешево…
— Так было раньше. А что касается народа, то ввиду дефицита, который может наблюдаться в провинциальном городе…
— Антон Иванович, сейчас далеко не то время, чтобы даже в провинциальном городе речь шла о дефиците.
И тут я догадалась, как можно заставить Антона Ивановича выдавать нужную информацию, не раскрывая своих карт.
— У вашей фирмы проблемы? — спросила я.
Горлинков побледнел.
— Вы прекрасно знаете, что я не буду отвечать на ваш вопрос.
— Дело в том, что мы могли бы вам помочь. У нас есть связь с людьми, которые за определенную сумму, весьма, кстати, приемлемую, решают проблемы…
— Вы намекаете…
— Да.
Антон Иванович колебался. Об этом говорил весь его вид.
— Нет, — наконец ответил он. — Нет. Признайтесь, вы на самом деле торгуете электроникой или сказали это так, для затравки разговора, а пришли потому, что услышали про проблемы моей фирмы?
Я понимала, что врать дальше бессмысленно. А потому сказала:
— Да, вы правы. Ну так что?
Горлинков снова заколебался. Потом он тряхнул головой и повторил свой ответ:
— Нет. Извините, но нет. Если вам больше нечего сказать…
— Подумайте хорошенько!
— Уже подумал. Нет.
Я вынула из сумочки ручку и записную книжку, вырвала из последней листок, записала там свой телефон и протянула его Антону Ивановичу.
— Вот. Если что, вы можете позвонить по этому телефону.
— Спасибо, но я уже все решил.
— В таком случае — всего хорошего!
— До свидания!
Когда мы покинули офис фирмы, Дмитрий Алексеевич задал мне вопрос:
— Может, стоило объяснить ему прямо, в чем дело, и вызвать на откровенный разговор?
— Не знаю. Но в конце концов мы всегда можем предпринять такую попытку. Просто мне кажется, что это не будет иметь результата. А так он может клюнуть.
— Вы думаете, он позвонит?
— Видно будет.
* * *
Однако в тот вечер никто не позвонил. И на следующий день ничего не произошло. Мы ждали событий, но их даже не намечалось.
Утром десятого мая наша команда отправилась в дачный поселок. Дмитрий Алексеевич посчитал разумным порасспрашивать у соседей, что здесь происходило без нас. За тот день, что мы отдыхали от экстремальных событий, Дмитрий Алексеевич удосужился заглянуть в авторемонтную службу, где оставлял машину несколько дней назад. Автомобиль ему вернули как новенький.
Мы нарочно проехали мимо дома Рудникова. И вот там нас ждал сюрприз. Серый «Москвич» стоял рядом с забором, за которым происходили таинственные события.
— Давайте проследим за машиной, — прошептал Дмитрий Алексеевич.
— Это опасно, — заметила я.
— А мы поступим по-хитрому. Мы объедем поселок с другой стороны и выберемся на трассу. Спрячем машину где-нибудь в кювете и будем ждать.
— Можно попробовать, — согласилась я. — Вы запомнили номера?
— Да.
— Тогда поехали. Только давайте сделаем так, чтобы это осталось незамеченным.
— Попробуем.
Мы погнали машину мимо дачных домиков. Улицы казались безлюдными. Видимо, все пребывали в постоянном страхе.
Вскоре мы остановились на трассе. Дмитрий Алексеевич выбрал участок обочины, где располагалось несколько пышных кустов. Там мы и спрятали машину.
Часа два мы провели в ожидании. Потом со стороны поселка наконец показался «Москвич» с нужными нам номерами. Водитель, по-видимому, никуда не спешил. Машину вел медленно. Мы переждали некоторое время, а потом также не спеша поехали вслед.
«Москвич» направлялся в Тарасов. Мы держались на достаточно большом расстоянии, так как риск оказаться замеченными был велик. Хотя на трассе машины чаще следуют рядом друг с другом, чем в городе, постоянно перегоняют и отстают, непрерывное пребывание в поле зрения объектов может привлечь нежелательное внимание.
Несчастье случилось за пятнадцать километров до Тарасова. «Москвич» неожиданно резко свернул в сторону, а потом оттуда прогремел выстрел. Мы наступили на те же грабли. Я выхватила пистолет из кобуры и попыталась пробить шину противника, но промахнулась. В этот момент неприятель пробил правую переднюю шину нам. Семененко отчаянно завращал рулем, нажал на тормоза. Наша машина замерла посреди дороги. В этот момент завизжала милицейская сирена. «Москвич» резко вырвался вперед. Вскоре он скрылся из вида.
К нам подъехали представители охраны правопорядка. Сержант милиции поздоровался, показал свое удостоверение и потребовал объяснения. В конце концов нам пришлось проехать в участок. Вскоре нас, впрочем, высвободили, не без вмешательства Солдатова, которому сотрудники милиции любезно позволили мне позвонить. Солдатов приехал в участок самолично, все объяснил коллегам, а потом согласился пробить номера.
Мы оставались в участке до тех пор, пока Солдатов не выполнил своего обещания. Однако тут нас ждало разочарование. Сергей сообщил, что подобных номеров никогда не существовало, они оказались поддельными.
Домой мы вернулись, как обычно, ни с чем. Однако план дальнейших действий мы выработали уже по дороге. Я слышала, что на Сенном рынке у торговцев можно выведать много полезной информации, так как в народе его называли «черным». «Черный» он, конечно, не целиком и полностью, но раздобыть информацию о людях, занимающихся изготовлением поддельных номеров, там, наверное, несложно.
* * *
Так мы и поступили одиннадцатого мая. Честно говоря, Сенной рынок вызывает у меня неприятнейшие ассоциации. Он ужасно захламлен, проходы между прилавками завалены грудами мусора. Отовсюду слышатся грубые возгласы, ругань. Разобраться в расположении линий рынка практически невозможно, так как блоки продуктовых, хозяйственных, а также всяких прочих ларьков перемешаны самым причудливым образом.
