– Никакого давления, ваша честь! – заверил он. – Нам просто надо узнать, откуда взялась эта страница из учебника? Лиза, ты ведь готовишься поступать в медицинский институт?
– Да, – кивнула та. – Мой папа врач. Там какие-то льготы…
– Лиза! – предостерегающе сказала ее мать.
– И ты ходишь на курсы? Так? – вернулся к интересующей его теме Журавушкин.
– Да. И занимаюсь с репетитором.
– Следовательно, пользуешься учебниками по биологии и наглядными пособиями?
– Конечно! Сейчас в основном все в Инете, но учебники нас все равно заставляют покупать…
– Лиза! – вновь одернула ее бдительная мать.
– А скажи-ка, Лиза, ты была знакома со Стейси Стюарт? – спросил Журавушкин.
– О! Конечно! – оживилась Лиза. – Она была классная! В школе мне все завидовали, что мы живем почти рядом!
– Автограф взять просили? – улыбнулся Журавушкин.
– Конечно!
– И ты не отказала? Ты ведь добрая девочка.
– Я сначала стеснялась, но Стейси была такая милая.
– Она заходила к вам в дом?
– Да. Пару раз. Не знаю, может, и без меня заходила.
– У Андрея Георгиевича прекрасные отношения с соседями, – пояснил Журавушкин. – Его невеста всячески пыталась вписаться в этот круг, поэтому была крайне любезна с теми, кто жил на той же улице. Я не буду спрашивать Лизину маму, заходила ли к ней Стейси Стюарт в отсутствие Лизы. Наверняка заходила. И в этом нет ничего плохо. Соседи должны дружить, а не враждовать.
Присяжные переглянулись и одобрительно закивали. Даже прокурор не нашел, что на это возразить.
– А скажи-ка, Лиза, что случилось с твоим учебником по анатомии?
– Когда я хотела с него списать на итоговой контрольной, то вдруг увидела, что нужная мне страница вырвана! – простодушно сказала Лиза. – А мобильники у нас отобрали.
– Лиза! – в ужасе воскликнула ее мать. – Что ты такое говоришь?!
– Ребенок хотел хорошо написать контрольную, что тут плохого? – добродушно сказал Журавушкин. – Ну, кто из нас в детстве этим не грешил? Лиза наверняка прекрасно учится, просто хотела подстраховаться. Не будем ее за это осуждать.
– Я все равно получила четверку! – сказала девушка. – Просто я подумала: кто бы мог это сделать?
– И в самом деле, кто? – с наигранным удивлением спросил Журавушкин. – Кто мог совершить этот хулиганский поступок: осквернить учебник по анатомии? Неужели же моя подзащитная, сорокатрехлетняя женщина, интеллигентка бог знает в каком уже поколении, само слово «книга» для которой священно?
– Возражаю! – опомнился прокурор.
– Отклоняю! – стукнул молоток. – Продолжайте, Аркадий Валентинович.
– А вот у двадцатилетней Стейси Стюарт, в детстве оторвы и хулиганки…
– Возражаю!
– …рука поднялась бы. Ваша честь, я только делаю предположение. Кто из двух женщин мог бы это сделать: Раиса Раевич или Стейси Стюарт? Моя подзащитная скорее купила бы учебник по анатомии, если бы он ей так понадобился.
– Можно скачать в Инете, – напомнила Лиза.
– Картинка-то нагляднее, – улыбнулся Журавушкин. – И на ней легко нарисовать все, что нужно. Это, так сказать, наглядное пособие для человека, который решил убить из травматического оружия другого человека.
– Я не понимаю, адвокат, куда вы клоните? – вмешалась судья.
– Я это все к тому говорю, ваша честь, что убийство было спланировано Стейси Стюарт! – с торжеством заявил Журавушкин. – Ведь именно она купила пистолет. Она занялась изучением вопроса. Она, по словам ее самой близкой подруги, Анны Кукшиной, готова была убить «эту стерву», то есть, Раису Раевич. Именно она вызвала ее сад. Настя Васильева, она же Стейси Стюарт…
– Не доказано, ваша честь! – вскочил прокурор. – Страницу из учебника могла вырвать и Раевич!
– Помолчите! И кого же Васильева хотела убить, адвокат? – вмешалась судья. – Себя самое? Неужели вы хотите убедить нас всех, что это было самоубийство? – с иронией сказала она. По залу прошел смешок.
– Нет, ваша честь. Стейси Стюарт, она же Настя Васильева строила планы, как убить Раису Раевич. Это она, то есть, Стейси, планировала убийство. А моя подзащитная всего лишь защищалась, когда на нее напали.
– Возражаю! – взвился прокурор. – Васильева победила в этом поединке двух женщин. Она оставалась в доме и была беременна от Ромашова. Во всяком случае, она так думала. Свадьба была не за горами. Зачем ей убивать свою и так поверженную соперницу?
– А зачем она тогда взяла с собой в сад пистолет?
– Давайте отпустим ребенка и его мать, если у нас больше нет вопросов к девочке, – вмешалась судья.
– Надеюсь, я сумел всех убедить, что страницу из учебника вырвала именно Настя Васильева? – спросил Журавушкин.
– Да, но так и не понятно, кто обвел на рисунке зоны поражения, и кто положил его в папку? – отбился прокурор. – Которую, напоминаю, нашли в спальне у подсудимой.
– Ей могли подбросить эту папку, – парировал Журавушкин.
– Ну, вы прямо шпионский боевик расписали, – пристукнула молотком по трибуне судья. – Давайте без домыслов, адвокат.
– Так мы с Лизой можем идти? – спросила соседка Ромашова.
– Да, вы можете быть свободны, – кивнула судья. – Спасибо, что нашли время и откликнулись на просьбу адвоката. Вы нам очень помогли, – ласково добавила она.
– Это наш долг, помогать правосудию, – сказала Лизина мать, обращаясь к трибуне, где сидела пресса. Лизу неоднократно сфотографировали, и соседка Ромашова очень надеялась, что завтра эти фото появятся в Инете.
Когда Лиза с матерью ушли, Журавушкин немного передохнул. Первый камень в фундамент защиты удалось-таки заложить. Но тут же пришлось напрячься вновь.
– Я вызываю в качестве свидетеля Ефима Ивановича Раевича, – торжественно объявил прокурор.
Зал оживился, особенно тот угол, где сидела пресса. Именно любовный треугольник, где муж мирно уживался с любовником, придавал пикантность ситуации. О личной жизни Ромашова писали не раз, одно время даже ходили слухи, что он гей. И вот теперь представилась возможность проникнуть в эту тайну. Тут же засверкали фотовспышки.
Поднимаясь на трибуну, Раевич споткнулся и чуть не упал. Было видно, что он волнуется.
– Итак, мы подошли к очень интересному вопросу, – плотоядно сказал прокурор. – Материальное положение четы Раевичей и их полная зависимость от Ромашова. Ведь именно он в этой странной семье был добытчиком. Ефим Иванович, как вы относились к роману вашей жены с известным актером? Вы знали об этом?
– Разумеется, – кивнул Раевич.
Журавушкин посоветовал ему говорить как можно меньше. А еще в рукаве у адвоката был запрятан козырной туз. Который Журавушкин собирался выложить, как только Ефим Иванович покинет свидетельскую трибуну.
