Вдруг дверь кабинета с шумом распахнулась, и в кабинет ввалился невысокий полноватый человек лет пятидесяти, в дорогом, но помятом и неопрятном костюме, с круглой лысиной, окруженной венчиком седеющих волос.
– Лев Львович Левобережный! – представился он с порога. – Член коллегии адвокатов. В данном случае представляю интересы господина Успенского.
Выпалив эту тираду, он, не спрашивая разрешения, плюхнулся на стул перед столом Севрюгина и протянул тому свою визитку.
Капитан мрачно уставился на картонный прямоугольник с золотым обрезом, потом перевел взгляд на его владельца. Отметил сбитый на сторону галстук, пятно на воротнике рубашки. Адвокат тем временем вытащил из кармана пачку сигарет.
– Вы позволите?
– Курите, курите… – махнул рукой Севрюгин.
Сам капитан бросил курить месяц назад, поэтому вид курящего человека действовал ему на нервы. Впрочем, появление адвоката в любом случае не предвещало ничего хорошего.
Адвокат вытащил из пачки сигарету, вторую предложил капитану, но тот жестом отказался. Адвокат зажал сигарету в зубах, щелкнул серебряной зажигалкой, выпустил клуб дыма и проговорил:
– Итак, какие у вас имеются основания для ареста моего подзащитного?
– Веские основания, – отозвался Севрюгин. – Ваш подзащитный нанял детектива для слежки за своей женой, гражданкой Неждановой. Детективное агентство представило ему многочисленные доказательства измен жены, после чего он опять же нанял киллера, который установил взрывное устройство в машине, где его жена ехала с очередным любовником… согласитесь, вырисовывается малоприятная картина…
– Извините, но это только ваши предположения! – Адвокат зажал сигарету между пальцев и взмахнул ею в воздухе. При этом пепел просыпался на стол.
Севрюгин пододвинул ему стеклянную пепельницу и проговорил язвительно:
– Предположения? А вот это, по-вашему, что – предположения? – С этими словами он сдвинул к адвокату стопку фотографий.
Адвокат молча уставился на эти снимки. Сигарета его погасла, он опять щелкнул зажигалкой, разложил фотографии веером, еще раз переложил. При этом он, видимо, нервничал – сигарета у него то и дело гасла, и он снова и снова ее зажигал.
– Что скажете? – проговорил Севрюгин, когда молчание затянулось. – Разве это не убедительные доказательства?
– Доказательства чего? – Адвокат небрежно оттолкнул фотографии обратно к Севрюгину. – И самое главное – как эти доказательства были получены? Вы их обнаружили в результате законных следственных мероприятий? В результате документально оформленного обыска, с ордером и понятыми?
– Успенский сам выронил эти фотографии из конверта, я их у него не изымал… – уныло протянул Севрюгин. Он прекрасно понимал, что опытный адвокат может найти в его действиях кучу процессуальных нарушений.
– А как вы оказались в нужное время в нужном месте? – не унимался адвокат. – Как вы узнали, что мой подзащитный именно в это время будет извлекать конверт из абонентского ящика?
– Я получил информацию из надежного источника, – неохотно проворчал капитан.
– А имя у этого источника имеется?
– Я не обязан…
– Конечно, не обязаны! – замахал руками адвокат. – Я вам ничего подобного и не говорил! Только мне отчего-то кажется, что вы и сами не знаете этого имени. Короче говоря, вы действовали на основании анонимного звонка, а это, извините, является серьезным процессуальным нарушением!
Ну вот, подумал Севрюгин, доплыли и до процессуальных нарушений. Любимые слова каждого адвоката по уголовным делам. Одно хорошо – начальство тоже не уважает эту отмазку, и на одних процессуальных нарушениях защиту не построишь…
– Что ж, – адвокат неожиданно улыбнулся, – думаю, для первой встречи мы поговорили достаточно, не смею занимать ваше время. Но надеюсь, что скоро мы с вами снова встретимся!
С этими словами он затушил сигарету, поднялся из-за стола и выкатился из кабинета.
Севрюгин долго смотрел ему вслед и думал.
Почему адвокат так недолго у него пробыл? Почему не оставил никаких официальных бумаг – протеста по процессуальным вопросам, требования об изменении меры пресечения?
Марина не торопилась домой, потому что не хотелось встречаться с мужем. Снова они станут ругаться, а толку? А так есть слабая надежда, что он выпьет и уснет до ее прихода.
С другой стороны, голос вчера у Плавунца был трезвый, так что, надо думать, помянули они подругу три вечера подряд да и решили, что хватит, жизнь продолжается. У Женьки-то да, а вот у Антона жизнь в будущем изменится. Наверно, все же придется разводиться. От этой мысли Марина пришла в самое мрачное состояние духа.
Она шла по пустым коридорам, только в студии за плотно закрытыми дверями шли ночные съемки. Не стала срезать путь через двор – еще не хватало, именно там на Сашку напали, – а вышла на проспект.
Было довольно светло – белые ночи. Народу навстречу попадалось порядочно: веселые компании молодежи, парочки, просто гуляющие, даже с детьми. Она почти дошла – только перейти узкий переулок, и будет остановка.
И вот когда она задержалась у перехода, из переулка выехала большая черная машина и притормозила рядом с Мариной. Из машины выскочили двое парней в одинаковых темных костюмах, подхватили Марину под локти и…
– Помогите! – закричала Марина. – Убивают!
– Тише… – прошипел кто-то ей в ухо. – Не надо шуметь…
Марина попыталась вырваться, но эти двое держали крепко. Тогда она поджала ноги и повисла у них в руках всем весом, при этом орала во все горло. Уловка сработала, один из парней отпустил ее локоть и попытался зажать рот рукой. Второй не удержал, Марина упала на колени, тот, первый, стал ее поднимать, и вот тогда она с размаху вонзила зубы в его запястье. Она слышала, как парень сдавленно крикнул, а другой рукой дернул ее за волосы.
Не знал он, что детство Марины проходило в маленьком городке, где вечерами выползало на улицы ужасающее количество шпаны. Между собою сходились они в драках, имея в руках дубинки и свинчатки, припозднившегося прохожего могли пощекотать ножичком, а вот завалить девчонку можно было только голыми руками. Причем один на один, такой у них был свой бандитский кодекс. Поэтому очень рано учились девочки обороняться.
Как видно, эти двое никогда не жили в небольших городках и не представляли себе, как провинциальная девушка может защищать свою жизнь.
Оторвать Марину от запястья нападавшего можно было только с головой, так что на боль от рывка за волосы она не обратила внимания, а лишь сильнее сжала зубы. Когда она почувствовала во рту вкус крови, тот взвыл и отпустил ее волосы. Они подтащили Марину к машине, укушенный влез на заднее сиденье задом, таща Марину за собой волоком, потому что руками она вцепилась в его костюм, и вот уже затрещал карман.
Второй похититель подхватил ее за ноги и впихивал в машину. Напоследок она умудрилась вырвать ногу, лягнуть его и, судя по крику, попасть во что-то нужное и уязвимое.
