— Что такое? — насторожилась я.
Антон ткнул пальцем в одного из сутенеров и вдруг завопил:
— Да вот же он!!!
— Кто? — подобралась я.
— Тот, кто в номере был! Он меня убить хотел, специально вернулся! — Некрасов вопил не слабее Русланы. — Голову мне хотел прострелить, я знаю! Если бы я не закричал в тот момент, он бы меня точно грохнул! Его самого мочить надо!
Некрасов даже привстал с дивана и попытался ногой дотянуться до одного из турок, но те залопотали, перебивая друг друга, а тот, на кого указывал Антон, даже попытался встать и чуть не схватил Некрасова за ногу. Этим он сильно поумерил пыл журналиста. Некрасов заорал еще громче и с завидной прытью заскочил обратно на диван, поджав под себя ноги.
— Сидеть! — заорала я, направляя ствол на обоих турок. — Молчать! Не двигаться! Это относится ко всем! Убью!
Честно говоря, в тот момент мне действительно хотелось перестрелять всех вместе с этими шлюхами, которые соврали мне насчет личности Метина и заставили потерять время. А заодно и дурака Некрасова, который вздумал тут проявлять инициативу.
Я подошла к туркам, маленькие черные глазки которых синхронно горели злобным огнем.
— Значит, ты и есть Метин? — приподнимая одного за подбородок, ласково спросила я. — Чего ж ты раньше не сказал? Поговорили бы спокойно, и бить бы никого не пришлось. Ну что, будем разговаривать?
— Не будем говорить, не могу говорить, плохо говорить, совсем плохо русский, — затараторил Метин.
— Ты мне мозги не пудри, — поморщилась я. — Этого парня знаешь? — Я кивком указала на Некрасова.
— Не знаю, совсем не знаю, не понимать ничего! — продолжал лопотать турок.
— Ты уверен, что это он заходил в номер? — спросила я у Некрасова, не поворачивая головы.
— Уверен, — из угла дивана ответил Антон. — Он это, точно!
— Пистолет был у него?
— Пистолет? — Антон задумался. — Кажется, нет…
— А говорил, что он тебя убить грозился! — напомнила я.
— Я же говорю, их двое было… Сначала один зашел, по-русски говорил, с пистолетом… Потом этот пришел.
— Что говорил?
— Говорил… По-турецки говорил…
— А папиросы не курил? — съязвила я.
Некрасов молчал. Я подавила глубочайший вздох.
— Подойди-ка сюда, — позвала я носатую, которая по-прежнему не решалась покинуть комнату без моего указания.
Женщина подошла и остановилась шагах в двух от меня.
— Тебя как звать?
— Натэла, — с легким кавказским акцентом ответила проститутка.
— Сейчас тебе снова придется побыть переводчицей. Но пока поговорим по-русски. Это действительно Метин?
— Да, — чуть слышно ответила Натэла.
— А чего же вы тогда мне лапшу вешали, девоньки? Не поняли разве, что со мной шутить не рекомендуется?
— Поняли, — еще тише проговорила Натэла.
— Тогда давай, мы сейчас поговорим, а ты переведешь, если что будет непонятно.
Натэла кивнула.
— Так, Некрасов, — устало проговорила я. — Еще раз, четко, с самого начала, как все было. Иначе я и тебя отделаю, настолько ты мне надоел.
— Короче, — начал журналист, поминутно заикаясь, — я задремал в номере, в кресле… Потом вошел кто-то, лица я его не видел, он в маске был, кажется… У него был пистолет, это точно. И он из него выстрелил в Челидзе. Два раза. Потом мне велел по-русски лечь на пол, что я и сделал. Он вышел…
— С пистолетом? — перебила я.
— Да… Нет… Не помню, может… — заметался Антон, и я махнула рукой, боясь, как бы Некрасов снова не запутался с перепугу и не нагородил ерунды.
— Ладно, дальше, дальше!
— Дальше… Прошло несколько минут… Я не знаю точно, сколько, может, совсем мало, я в шоке тогда был. Только помню, что боялся, как бы он не пришел и меня не добил как свидетеля. И тут впрямь шаги, дверь снова открылась, и вошел вот этот, — Некрасов кивнул на Метина. — Я начал кричать…
— Что кричать?
— Ну… Чтобы он не стрелял…
— А у него был пистолет?
Антон молчал.
— У него был пистолет? — с нажимом повторила я.
— Не помню! — в отчаянии выкрикнул журналист и чуть не заплакал. — Вы себя представьте на моем месте! Я же только о том и думал, чтобы в живых остаться!
— Так, ладно, дальше!
— Он тоже начал что-то кричать, я еще сильнее испугался, совсем прижался к полу и голову закрыл. А потом он убежал… Девки визжать начали, топот послышался… Потом Серый с Максом пришли, а дальше вы знаете.
— Дальше я знаю, — вздохнула я. — Теперь давай с Метином разговаривать. Зачем пришел в номер? — обратилась я к турку, жестом показывая Натэле, чтобы переводила, если что.
— Как зачем? Их привез, — кивнул Метин в сторону Натэлы. — А там человек мертвый лежит, совсем мертвый.
— И ты сразу ушел?
— Ушел, бежал, как собака бежал! — затараторил Метин.
— Пистолет у тебя был?
Метин, вытаращив глаза, уставился на меня. Я перевела взгляд на Натэлу. Она сказала несколько слов по-турецки, причем оказалось, что напрасно, потому что Метин после ее фразы тут же заголосил по-русски, естественно, со своим неподражаемым акцентом:
— Нет, нет, какой пистолет, зачем пистолет? У меня нет никакой пистолет, знать не знаю про пистолет, пистолет — плохо, очень плохо!
— А проституток возить хорошо, — усмехнулась я про себя. — Что ты еще видел?
— Его видел, — Метин метнул злобный взгляд на Некрасова. — Он там на пол лежать, кричать стал, шум поднимать… А зачем шум поднимать? Зачем Метин шум? Зачем лишний неприятность? У меня бизнес свой, я честный человек, меня все знать! Я увидел мертвый человек и сразу понял, что надо бежать! И им велел уходить, — он кивнул в сторону Натэлы. — Вы эту дура не слушайте, она вам зря наговорит! Не понимает ничего, совсем не понимает! Увольнять надо!
Я поняла, что он говорит про Руслану, которая исчезла в неизвестном направлении.
Наступила некоторая пауза, в течение которой я пришла к выводу, что Метин и вообще турки, наверное, действительно в этой истории ни при чем. Пора было менять и дислокацию, и декорацию. А проще говоря, сваливать отсюда в отель, где наверняка уже начались разборки.
Посчитав разговор с Метином исчерпанным, я велела Некрасову подниматься, но тут дверь в прихожей распахнулась и на пороге появились трое мужчин. В руках первого из них я заметила пистолет и сразу среагировала, вскинув свой ствол. Я уверена, что мне удалось бы с ними справиться, если бы ситуацию не испортил все тот же Некрасов. Вконец ополоумевший журналист вдруг вскочил со своего места и с диким криком кинулся в сторону двери, пытаясь на ходу сбить новоприбывших турок и вырваться на свободу из этого злачного места.
