А все равно все кончилось пшиком. Пошумели, привлекли народ, раздули… — и Планида совсем запил. Вскоре уволился, предварительно сознавшись, что под именем Анатолия рассказал свою собственную историю. Его было жалко — он честно не умел жить. Был субординационно неразборчив. Кутил со студентами. Хамил декану… Хотя под маской в доску своего парня скрываются самые разнообразные сюрпризы.
— Какой диагноз у вашей супруги? — спросил доктор Ярошевский как можно более проникновенным тоном, толком не зная, зачем он это спрашивает, и что собирается делать.
— Она стерва, — ответил Планида и заплакал.
Увы, стерва не имела серьезного клинического диагноза. И она вовсе не лежала в психушках, а ездила на курорты, Планида сгустил краски для самооправдания. Но по его уверениям, уж лучше жить с больной на всю голову, чем с этаким исчадием…
По выработавшейся уже привычке Каспар затеял непроизвольный опрос пациента:
— На протяжении вашего брака у вас были еще связи на стороне?
— Да! — отчаянно выпалил Планида. — Я встретил любимую женщину. Соседка — это так, от безысходности. Я люблю другую девушку. Она — лучшая, и делала для меня все, что я просил. Никто так со мной не возился! Но жена пронюхала, и нам пришлось расстаться… хотя я успел хоть что-то для нее сделать… — Планида перешел на горячечный шепот откровений.
— И что же вы для нее сделали? — после некоторых колебаний Каспар храбро вторгся в частную жизнь.
— Отдал ей квартиру. Моей покойной родственницы. Точнее… вопрос пока не решен юридически. Боюсь, жена узнает…
«Смотри-ка, квартиры, оказывается, раздают направо и налево…» — отметил про себя Каспар и продолжил:
— Почему бы не сказать жене, что эта девушка — наследница умершей? Какая-нибудь трижды внучатая племянница. Всегда можно придумать что-то правдоподобное!
Планида саркастически усмехнулся:
— С правдоподобием у вас, молодой человек, большие проблемы. Наверное, в вашем жульническом агентстве за лапшу на уши женам отвечали не вы!
На ядовитую реплику Каспар не отреагировал, как и подобает правильному целителю душ (хотя было неожиданно обидно — жадный до удовольствий психолог под личиной единомыслия прятал нож…). Каспар напомнил, что лапша в означенном контексте предназначается не только женам, но и мужьям. Мол, на секундочку! — обманывают и тех, и других. Планида моментально схватил намек:
— Да, неплохо бы, чтобы моя жена с кем-нибудь закрутила. Тогда у меня был бы веский повод для развода. Но это нереально.
Неумелый интриган совсем сник. И как будто вообще пожалел, что завел личную тему со студентом, претендующим на роль исповедника. Обычных для Планиды перепадов настроений и идеологий Каспар ожидал. Он не удивился, когда преподаватель поставил под сомнение компетенцию «доктора»: мол, а ты-то, яйцо поперек курицы, куда лезешь и отчего считаешь себя всезнайкой в семейной жизни, если пороха не нюхал?! Удивление Ярошевского было впереди.
— Вы можете разойтись с женой и без адюльтерного повода. Если он не больна, вас ничего не держит, не считая общих детей. А их у вас нет, ведь так? — Каспар перешел на прохладный тон, все-таки выпад по поводу шаткой компетенции его задел. — Вам ничто не мешает воссоединиться с той, которая вам действительно дорога. Тем более, что жилищные условия позволяют.
— Зачем ей, молодой и красивой, такой алкаш? — завел раскисший препод. — Я мало зарабатываю, веду порочный образ жизни. Моя жена мне — по сеньке шапка, как говориться. Все, что я мог, я уже отдал, а если заживем вместе, то я быстро все испорчу. И еще один прекрасный цветок превратится в чудовище… Эх, Зойка, Зойка…
— Какая Зойка?! — насторожился Каспар.
Этот поворот сюжета был уже чрезмерным! Тем не мене весьма реальным. Зойка оказалась той самой Зоей. Безупречной и манящей, хотя и лгуньей: зачем-то выдала роман с женатым мужчиной за семейную жизнь. Разве так поступают сподвижницы научной мысли?! В истории болезни не должно быть искажений и недомолвок. Да и квартиру ей пока никто не подарил. Просто пустили пожить, хотя эти статусы женщины запросто путают. Что до Планиды, то он хитрая бестия. Пьяные слезы о невозможности разорвать опостылевший брак и соединиться с любимой — это способ снять напряжение, только и всего. Не так уж и честно не умел жить Планида. Позже Коля-фокусник доложил, что компанейскому психологу было что терять: уж больно хороша была центровая жилплощадь супруги. Халупка, доверенная Зое, не шла с ней ни в какое сравнение! Да и зарабатывала «стерва» прилично, благодаря чему Планида мог прозябать на преподавательском пайке и витать в своих эмпиреях. В общем, любовь и деньги правят миром. Любовь побеждает на спринтерских дистанциях, деньги — на марафонских.
Каспар чувствовал себя альтруистическим идиотом. Для закрепления этой самооценки он представил Фокусника ничего не подозревавшей Зое. Представил очень уважительно. Просто в отместку Планиде. А заодно и самому себе. Подобная опосредованная месть могла быть чревата всего лишь колиной фрустрацией. Но, Фокусник сообщил барышне, что по-гречески Зоя означает «жизнь», и та… повела себя примитивно. Как все девушки. Клюнула, в общем. Каспар был зол и горд одновременно. Зол, понятно почему, и горд — тоже понятно: его своднические способности вышли на качественно новый уровень. Или же действовал древнейший закон природы: все, что ни делается, все к личному. Тогда хвала тому, кто все разруливает без Троянских войн!
Только Каспар все больше и больше сомневался в собственной способности к брачным танцам. Что-то он совсем недолго горевал о Девушке своей мечты… имя которой Жизнь.
9. Свингующие
Из споров Сашеньки и Авроры: «Твой Лермонтов был крайне вредным человеком. Гениальным — не спорю — но склочным. Он же сам довел беднягу Мартынова. Представь, что он упорно оскорблял офицера. А у офицера нет выхода, когда его оскорбляют, кроме дуэли. Мартынов и так долго терпел!»
Золотой век подарков на сем закончился — больше никто не баловал своих фавориток резиденциями. И даже сам Коля упрекал Каспара за его странную непримиримость к Планиде. Все-таки мужик таким кусищем пожертвовал! Подобная щедрость редка по определению, уж тем более — в столицах. Коля просто не знал, что Каспар в данном случае заинтересованное лицо. Не знал про тонкие материи влюбленности. Ему незачем было вникать… И чтобы убедительно соврать в свое оправдание, Каспар напирал на имущественный обман. Дескать, вот увидишь, Зоя вылетит как пробка из своего халявного гнезда! На самом деле ему было не до зоиной недвижимости. И он был крайне смущен, когда его нечаянное пророчество сбылось. Зою, действительно, выставили, но инициатором того была вовсе не нынешняя жена Планиды, а предыдущая. Она и двое детей перевесили массаж предстательной железы. С эволюцией не поспоришь!
Итак, опыт говорил, что искать себе в партнеры надо не сговорчивых пьяниц, не фокусников и эквилибристов, а серьезных людей. Так сказал Саша, который настоятельно потребовал сына к себе. Он и раньше требовал, только Каспар не ехал, потому что не желал припадать к сашенькиным коленям блудным сыном. Хотелось другого сюжета, — например, въехать в захолустный Иерусалим в пальмовых ветвях. Или с собственной монографией под мышкой — хоть с каким-то поводом для отцовской гордости. Но таковые отсутствовали. Тогда папа затеял немудреную хитрость и стал не предлагать помощь, а просить о ней. Он знал, что это подействует. Аргумент был выбран беспроигрышный: Руслан сбился с пути, вот-вот угодит в тюрьму, надо на него повлиять, отвести беду всем кланом, уж ты помоги, сынок… А с чего сынку отказываться от сочных пьянок с неистовым кузеном и катаний на ревущем кортеже из мотоциклов и автомобилях по ночному городу… Иных наставлений на путь истинный Руслан, который сбился с пути еще с пеленок, не признавал. Так что сашенькина интрига была шита белыми нитками.
