Бесшумно вторгнувшись на территорию Маргариты, Клим услышал характерные звуки из прилегающей к комнате ванной. Похоже, несчастную рвало. Менее подходящего момента для доверительной беседы не придумаешь, но, назвавшись груздем, придется сползать в кузов. Клим в нерешительности замер на пороге, не желая до поры до времени смутить Марго, обнаружив свое присутствие. А она вдобавок расплакалась. Потея от неловкости, Буров постучал по внутренней стороне двери и сделал вид, что только что вошел.
— Что, пришли допрашивать? — зареванная Марго вышла из ванной, сделала несколько жадных глотков из бутылочки с минеральной водой и улеглась на кровать, положив на лоб влажное полотенце. Клим был уже готов изворачиваться посредством банальных форм вежливости вроде "могу я чем-нибудь помочь", но его попытки были пресечены:
— Значит так. Передайте им, что я так просто не сдамся. У меня есть рычаги давления, и они знают это. Пусть только попробуют меня тронуть, скоты! — и Маргарита снова зарыдала. Никогда Клим так явственно не чувствовал себя профаном, вклинившимся в абсолютно незнакомую и опасную игру… Он присел на первый попавшийся ему стул и тщетно пытался подобрать несуществующие "верные слова".
Глава 5. Маргарита, или Жена Цезаря
— Послушайте, Маргарита… мне очень понятна ваша реакция, — осторожно начал он врать, в надежде, что от того речь в защиту «их» зазвучит убедительнее. — Но решение о закрытом расследовании прежде всего ограждает вас… от всяческих тягостных процедур и подозрений. Милиция в девяноста подобных случаев из ста только мешает найти истину…
— Вот мне интересно, — Маргарита резко села на кровати, — с чего это вы взяли, что милиция будет меня подозревать?! Чушь! Бред! Меня уже пытались убедить, что так мне будет лучше, но я никак не могу понять, почему?! С какой стати этот урод Юсупов намекал мне и всем, что я могу как-то пострадать… он видимо, хочет внушить, что я могла убить собственного мужа! Как же это всех устроило бы!
— Да о чем вы, опомнитесь! Вы среди друзей, — не сдержал изумления Клим. — Если вы знакомы с Силей столько лет…
— Оставьте, пожалуйста… это бизнес и в нем никто ни с кем не дружит. Тимур с Гариным много лет были партнерами, но без всяких идиллий. И никто до конца не был в курсе их отношений. И уж тем более не знал, что случилось накануне этого кошмара… но я-то чувствовала, что назревает скандал… — Марго вдруг словно подкосили собственные измышления, и она, сиротливо съежившись, снова прилегла на кровать. — Мне Тимур рассказывал такой случай… господи, как накаркал! Двое крупных нефтяных совладельцев чего-то там грохнули третьего и хитро перевели стрелки на его жену. Вот такую же инсценировали бытовуху, чтобы было не похоже на все эти заказные дела… как будто бы из ревности баба мужика огрела чем-то. Вот как теперь… боже!
Наконец-то Клим начал понимать, откуда нитка тянется. Мифы, оставленные Тимуром в назидание, неминуемо окажутся сильней уговоров, придется действовать в обход. Никаких развенчаний и доводов здравого смысла… Марго тем временем продолжала. О том, как обвинят ее, родимую, засадят за решетку, а дети пойдут по миру. О том, как все злонамеренно было подстроено, и не исключено, что даже эту девицу Чеганову ей подсунули с умыслом: чтобы и примелькалась, как подружка семьи, и Тимура спровоцировала. Он должен был клюнуть на эту потаскушку! У нее ж все на лице написано — пришел, увидел, переспал… И тогда подстроенная картинка как нельзя более убедительна: ревнивая жена застукала Тиму с Лизкой, а потом устроила сцену в бильярдной и метнула в него со злости шарик.
— Но тогда Лиза должна была лжесвидетельствовать против вас, — тихо напомнил Буров.
— Она сделает так, как ей велят! — невозмутимо парировала Маргарита, вдруг оживившись и легкомысленно закинув ногу на ногу. — Но скорее всего… версия будет такая: Чеганова ничего не слышала, ничего не видела и вообще валенком прикинется. А мне предложат по-хорошему покаяться и валить из страны. Здесь разведут декоративный розыск какого-нибудь патентованного врага Тимы Ангорского…
— Это кто?
— Да Тимур… его старая кличка. А вы не знали? Ну да, вы же не были с ним знакомы раньше… короче, способы замять дело найдутся. А что это вы, собственно, так внимательно меня слушаете? Хотите, чтобы я вам еще и сама придумала, как себя оговорить! Шустрые какие… Я никогда не доверяла этому Алиму…
"Кто же, интересно, ему доверял!" — усмехнулся про себя Буров. И вообще, обоим «сыщикам» явно недостает харизмы: Юсупову позитивной, а Климу — узнаваемой. Он чужак. Даже для Эльки он — хорошо забытое старое. Воистину пусть сыщика усыпан черствыми крошками неприязни… Но один шаткий плюс у Бурова имеется — эффект попутчика, на который, кстати, уповает Силя. Едва ли Марго продолжит публичное обвинительное шоу. Даже самый эксцентричный характер выдыхается и нуждается в союзниках.
Стоп, не надо забывать, что логика пока бессильна! Только если перед глазами вся картина целиком, можно делать правильные предположения. К тому же Марго уже спела песню протеста перед изумленной публикой и одному богу известно, что еще ей заблагорассудится. Ясно одно: ей определенно требуется жилетка, чтобы пролить слезу… Климу вспомнилось ее вчерашнее лицо в разгар дня рождения — сплин, потерянность… и явное разочарование тем, что Нонна не слишком-то к ней внимательна и отвлекается на малоперспективный флирт. Для справедливости надо заметить, что малоперспективен он лишь с точки зрения тоскующей подруги той же возрастной категории, но справедливость пока не предмет исследования. Вот если бы Марго была лет на десять-двадцать помладше, то ее поведение вполне угадывалось бы… но это, пожалуй, слишком рискованное предположение…
— А почему вы не доверяли Юсупову, можно узнать? — Клим решил пока дать волю обыкновенному любопытству.
— Да не любила и все! Идите к черту, почему именно теперь надо меня мучить?! Я в шоке! — последние слова Маргарита прокричала с таким чрезмерным апломбом, что даже сама заметно смутилась. Климу уже начала надоедать эта игра "Цезарь в сенате", но он вновь предпринял неудачную попытку продемонстрировать, что пришел с белым флагом переговоров и желает по возможности получить от супруги убитого информацию, ценную для раскрытия преступления. Пока он витиевато мямлил, Марагарита, словно решившая во что бы то ни стало саботировать любые мирные переговоры, вновь улеглась и закрыла глаза.
"Отступать некуда, но и наступать тоже", — подумал Клим. Эффектно же будет выглядеть его первый следовательский блин: я-де ее допрашивал, а она заснула! Ах, да, еще она утверждает, что против нее затеян преступный сговор… Мысли метались мерцающими изгибами, как линии в осциллографе, пока Буров не заметил, что Марго из-под вздрагивающих ресниц наблюдает за ним.
— … а вы любили Тимура? — Клим понял, что пришла пора сменить тембр, вжившись в роль идиота, добивающегося несговорчивой — но не слишком — барышни. Спрашивать, не задумываясь, пользуясь методом нахальных ассоциаций.
Маргарита молниеносно активизировалась и, как показалось «идиоту», вроде уже была готова запустить в него приличной по весу вазой из муарового стекла, но почему-то раздумала. Лихорадочный расчет Бурова сработал: недоговоривший хочет договорить. Намедни Нонна недослушала подругу, значит, подруга должна будет довести незавершенное дело до полного удовлетворения при любых обстоятельствах. Невысказанное и невыплаканное, как утверждают исследователи эфирного и прочих нематериальных тел, всегда вредит здоровью. Стало быть, тела стремятся выпустить пар. И тут им как раз в жилу услужливый выпускатель пара.
