– В суету ты попала. – На мой вопрос, кто же все-таки залез в мой салон прошлой ночью, магиня пожала плечами. – В Москве много незарегистрированных магов... И колдунов тоже хватает, не иначе кто-то решил поточить об тебя свои когти.
– Когти?! – побледнела я. – А камень нельзя против них использовать? – Я пошарила в сумке и вытащила из нее кусок того самого гудрона.
Магиня покачала головой:
– Не очень-то надейся на него, ты живая, а у камня даже ног нет.
Через час, с твердым желанием разобраться, я снова входила в дверь служебного входа, откуда вчера убежала в полнейшей уверенности, что больше сюда не вернусь. Похоже, работа самозваного мага затянула меня окончательно, ведь я все реже мечтала о страусиной ферме и принце лет пятидесяти на снежно-голубом «Майбахе». Глядя на ступеньки лестницы, я некоторое время собиралась с духом, чтобы просто подняться по ней. Уверив себя наконец, что все со мной будет хорошо, я вытащила баночку со святой водой из отделения для мобильных телефонов, перекрестилась и сделала пару шагов вперед, и тут мне на плечо опустилась тяжелая рука.
– Света, – произнес вкрадчивый мужской голос за спиной, – что случилось? Я тебя вчера весь вечер искал.
Знаете, иногда шутка человека, его улыбка или взгляд скажут больше, чем его автобиография.
– Спички есть? – обыкновенно спрашивал меня Бениамин Маркович Баблосов, бухгалтер ресторана «Ганнибал», сталкиваясь со мной на служебной лестнице; в свете пожара, который случился у меня, первое время это звучало смешно.
Но только не сегодня, так я была напугана вчерашними событиями.
– Ав... ав... ав! – ловила я некоторое время воздух открытым ртом.
– От избытка уста глаголют? – В мудрых глазах Баблосова я узрела отражение нечеловеческого масштаба его мыслей и, не сходя с места, рассказала про вчерашнее происшествие, на что получила глубокомысленный посыл:
– Не бойся, говорит эта карта, смело ступай и берись за дело, ибо новое всегда лучше старого, хочешь, провожу? – предложил он. – Сейчас вот, только зонтик возьму, если что, будем отбиваться, ведь зонт пред лицом врага разрушает все иллюзии и помогает увидеть вещи в их истинном свете. Мы прогоним всех бесов, Света! – Прихрамывая, Баблосов быстро зашел в служебную дверь ресторана и стремительно вернулся, потрясая огромным мужским нескладывающимся зонтом.
Я сразу согласилась.
Итак, мы с Бениамином Марковичем, беззаботно разговаривая, поднялись на второй этаж, я открыла дверь и благоразумно попятилась. Бениамин Маркович не подкачал, он, отважно хромая, вошел в мой опороченный вчерашними врагами салон и затих на долгую минуту. Я стояла, переминаясь с ноги на ногу, не решаясь даже заглянуть туда.
– Никого нет. Ключи от магии потеряны, Света! – наконец раздалось из комнаты, и я, подумав, вошла...
Бениамин Маркович постукивал зонтом об пол и курил. Он курил, а я, неуверенно хихикая, осматривала пустые углы.
– Не может быть, – разводила руками я...
– Зачем тебе работать, Света? Почему ты не хочешь составить счастье какому-нибудь миллионеру? – задал свой коронный вопрос Бениамин Маркович, и мы расстались, довольные друг другом, договорившись попить чайку как-нибудь на днях...
В комнате было тихо. Я побрызгала святой водой все предметы и выпустила на волю пожилую бабочку с обтрепанными крыльями, непонятно как залетевшую ко мне. Ветер за какую-то минуту выдул из салона дух вчерашней жути, и я присела в ожидании клиентов...
Итак, я снова работала. Однако что за тайфун пронесся вчера по моему салону, разгадать так и не смогла.
«Жизнь меня не научила ничему?» – неожиданно подумала я и навострила уши, потому что по лестнице кто-то поднимался.
Дверь отворилась. На пороге стоял и улыбался следователь из Дракина Палладий Дудкин с газетой «Ведомости», именно ему я рассказывала после поджога обо всех своих подозрениях.
– Зомбируете? – весело осведомился он.
– Что? – привстала я.
– Эсхатологично тут у вас, а говорили, горячими беляшами на вокзале торгуете. Еле вас нашел, – покачал головой следователь. – Нравится, значит, вешать лапшу на уши? Буду иметь в виду.
Я пристыженно молчала, вспомнив, что действительно на вопрос, где я буду теперь работать, твердо сказала, что мечтаю торговать беляшами на Курском вокзале.
– Моя работа теперь такая, сами видите, не хотелось светиться, честно вам скажу... – сказала я. – Вы присаживайтесь.
– Я понимаю. – Дудкин вздохнул и осторожно опустился в соломенное кресло.
Я молчала, словно набрав в рот воды, на меня изредка находит такое – «привет аутисту» называется.
Дудкин поцокал языком и неожиданно спросил:
– Так вы хотите узнать, кто поджег вашу квартиру?
– Еще бы, – кивнула я, но Палладий Дудкин увлеченно безмолвствовал, перебирая мой гадательный инструмент на столе.
– Кто же постарался-то, Палладий Митрофанович? – устав ждать, поторопила я. – Спички детям не игрушка...
– А как вы догадались? – И следователь Дудкин назвал фамилию мальчишки, на которого я никогда бы не подумала, потому что скромный очкарик со мной здоровался и называл тетей Светой.
Оказывается, подожгли мою квартиру по рядовой хулиганской глупости, метнув новогоднюю петарду на мой балкон.
– У вас там ничего огнеопасного не хранилось? – Дудкин подозрительно прищурился.
– На моем балконе? Нет, конечно, – отмела я подозрения.
У меня, по правде говоря, как у каждой запасливой хозяюшки, хранилась на балконе трехлитровая банка с керосином и пакля. Да мало ли что еще...
– А как же вы узнали имя поджигателя? – изумилась я.
– Сгорела еще одна квартира, в соседнем доме.
Тут я снова впала в спасительное аутичное молчание, с горечью вспоминая новое пальто, телевизор и школьные фотографии дочки, сгоревшие в ту ночь. Я взглянула на следователя, он что-то увлеченно говорил, и я с трудом заставила себя сконцентрироваться на разговоре.
– Скажите, а вы не против помириться с поджигателем... – услышала я.
– Издеваетесь, что ли? Он же меня на улице оставил. – Я вытерла слезы.
Следователь красноречиво помолчал.
– Тут такое дело, – начал он. – У его матери магазин и две парикмахерские, так вот, она пообещала купить вам равноценное жилье в какой-нибудь блочной «хрущобе», если вы простите ее сына... Больше она не потянет, по ее словам. Так что, Светлана Михайловна, будем мириться или судиться? – тихо спросил Дудкин.
– Пусть покупает, – сразу же согласилась я.
Дудкин улыбнулся:
– Вам надо будет приехать в Дракино к мировому судье в течение этой или, скорее всего, следующей недели, я уточню. Как мне вас быстро найти, если не секрет?
