Три года назад, в тот момент, когда Татьяна впервые увидела Егора, она весила семьдесят. Выглядела, по мнению большинства знакомых мужчин, великолепно — крепкая, аппетитная деваха, кровь с молоком. Глубокие карие глаза, соболиные брови вразлёт, роскошный румянец, тяжёлые, блестящие волосы. Проходу Тане не давали, она была настоящей красавицей. Но её шансы очаровать Егора приближались к нулю, так как у симпатичного и богатого ловеласа был другой стандарт девичьей красоты — современный.
Таня поняла, что сможет соответствовать запросам Егора, только если избавится от двадцати лишних килограммов. Девушка рьяно взялась за дело, однако к концу года весила уже восемьдесят.
Но Егор оставался милым, предупредительным. От себя не гнал. Да и Таня нашла способ закрепиться в компании музыкантов — она стала незаменимой. Ребята уже не могли без неё обходиться.
— Ты разве не видишь, он тебя использует? — недовольно бубнил Петя, наблюдая, как она утюжит рубашки и футболки Егора.
— Мне не трудно!
— Знаешь, чем всё закончится? Он станет приводить в гости девиц, а ты наутро будешь менять постельное бельё.
— Петечка, не говори так. Это жестоко. А ты не жестокий, ты добрый!
— Он на тебя не смотрит.
— Зато я могу на него смотреть столько, сколько захочу.
— А если бы он был нищим? Голодранцем, как я? Ты бы так же сильно на него запала? Или успокоилась бы через месяц?
— Считаешь меня алчной?
— Нет. Просто интересно.
Сейчас Татьяна курсировала между отчаяньем и надеждой. Она вела пищевые дневники на десятке интернет-форумов, постоянно копила деньги на очередной чудодейственный диетический курс или сеанс у известного психотерапевта, понимала, что опять прокололась, в тысячный раз начинала заново, записывала калории, голодала, объедалась, заливалась нервным смехом, рыдала в подушку…
Мама-кипарис сначала рьяно включилась в процесс, переписывала для дочки новые диеты, готовила шпинатный листик в отдельной кастрюльке… Но потом отчаялась, как и сама Татьяна. Папа ещё два года назад хорохорился, говорил: «Ничё, Танюшка, ты у меня самая красивая», а сейчас прячет глаза…
Сегодняшний день стал очередным испытанием. С утра и до четырёх часов Татьяна стойко держалась, пила холодную воду, грызла сухарики. Но после работы приехала в лофт, услышала новость о предстоящем визите майора и приказ не двигаться с места… Их подозревают в убийстве Дениса!.. Слова продюсера прозвучали, как гром среди ясного неба, и Татьяна сразу же ринулась к холодильнику.
В лофте у Егора всегда есть чем поживиться, Татьяна сама покупает продукты, составляя длинные списки и получая под это дело щедрые денежные ассигнования… На кухне, шифруясь, чтобы ребята не видели, она таскала и таскала куски. Татьяна достигла небывалого мастерства в манипуляциях с дверцей холодильника — научилась открывать и закрывать её совершенно бесшумно. Если бы проводились олимпийские соревнования по бесшумному открыванию холодильника, Таня взяла бы золотую медаль. Дома она даже ночью приходила на кухню заморить червячка — раза три, не менее.
«Мне поможет только операция», — подумала Таня и впилась зубами в горячий пирожок.
Она вычитала в Интернете про операцию по бандажированию желудка. На желудок ставится силиконовая клипса, разделяя его на две части — как песочные часы. Человек уже не может съедать привычный объём пищи. Танина норма — это целый Эверест еды. Уполовиненный желудок столько принять не сможет, поэтому жир начнёт таять, как апрельская сосулька.
Уже несколько месяцев Таня изучала информацию в Сети и всё более убеждалась, что именно операция является для неё спасением. Многие девушки благодаря оперативному вмешательству избавились от нескольких десятков килограммов.
Даже безупречная Полина заинтересовалась этим методом.
— О! Супер! — пискнула она, заглядывая в Танины распечатки. — Хорошо иметь желудок величиной с напёрсток. Я бы тоже так хотела. А то ем и ем, как слон. А у меня, как минимум, пять килограммов лишних! Кошмар!
— Ты что, хочешь весить сорок два?
— Мечтаю!
Глупенькая Полина. Она выглядит идеально. Татьяна была бы самым счастливым человеком на планете, если бы имела такую точёную фигуру…
Вот если нацепить на желудок клипсу, вес обязательно начнёт уменьшаться… За три-четыре месяца Таня вернётся к цифре семьдесят, появится талия, исчезнут валики на спине, а щёки перестанут закрывать уши…
Дальше — ещё круче. Тут начинается сказка. Планомерное и неотвратимое превращение в идеал. Таня забудет про дурацкие безразмерные балахоны и наконец наденет мини-юбку! Ей уже двадцать три года, а посверкать соблазнительными коленками так и не удалось, у Тани их просто нет. Там сало, сало, сплошное сало… Но клипса на желудке всё исправит!
Перед тем как растают последние килограммы, Таня уедет из города. Возьмёт отпуск. И вернётся к друзьям уже в образе топ-модели. Егор будет ошарашен, он её не узнает. Её никто не узнает!
Татьяна размечталась, яркими красками рисуя свой будущий триумф. Но вдруг свалилась с небес на землю. Она вспомнила про деньги. Проклятье! Денег на операцию у неё нет. И совершенно непонятно, где их взять. Копить с зарплаты лаборанта? Нереально! Если даже откладывать половину, то необходимая сумма наберётся только через пять лет. Подрабатывать — да, она подрабатывает, набирает тексты на компьютере… Но это тоже копейки…
Звонок телефона отвлёк Татьяну от привычных дум.
— Привет! Ты уже вернулась домой? — прощебетала в трубку Полина. — Как всё с майором прошло? Ой, этот ментик — лапочка, правда? Меня даже Максик взревновал. Говорит, что это ты на дяденьку майора весь вечер пялилась. В ресторан не приглашал?
— Нет, — хмыкнула Татьяна и оглянулась. Она сама себя пригласила в «ресторан». — С какой стати?
— Не знаю. Ты же нравишься мужчинам в возрасте, их от тебя просто колбасит. Вот я и подумала — а вдруг? Искра. Молния… И ведь он тебя первую пригласил на индивидуальный допрос. Выцепил. Захапал жадными ручками. Это о чём-то говорит.
— Полиночка, хватить тараторить. Ты зачем звонишь? У тебя конкретное дело?
— Ой, да. Забыла уже. Вот… Когда Роман объявил, что нас всех подозревают в убийстве Дениса… Кошмар!.. Так вот, я вдруг вспомнила…
— Что ты вспомнила?
— Я же всё видела, Таня! Я видела, что ты сделала! Но не беспокойся, я никому не скажу! Я всецело на твоей стороне, даже не сомневайся!
— Полина!
— Да, да, я видела, как ты возилась с бутылками. Но я никому ничего не скажу. Всё, пока, целую!
Не успела Татьяна прийти в себя от неожиданного заявления Полины, телефон вновь задрожал в руке. Теперь в трубке прозвучал властный мужской бас, сочный, густой, как двадцатипроцентная сметана:
— Ты почему ко мне сегодня не приехала?
