— Похоже, ты нравишься Лизе.
— Да? — оживился Максим. — Ты серьёзно?
— Да. Ах, ты всем нравишься! Ты красивый и талантливый. Она на тебя так смотрела… Конечно, ведь молодой симпатичный парень для дамы бальзаковского возраста — это ловушка.
— Да брось, Лиза не дама. Она совсем девчонка. Ей, наверное, столько же, сколько и тебе.
— Ты ошибаешься, она гораздо старше. Уж я-то вижу. Она одного возраста с Андреем Николаевичем.
— А сколько лет этому… блин… Николаевичу?
— Тридцать один.
— Откуда ты знаешь?
— Папуля наводил о нём справки.
— Постой, ты хочешь сказать, что Лиза старше тебя на одиннадцать лет? — удивился Максим.
— Ты представляешь, да?
Не моргнув глазом, Полина накинула сопернице три года. Но что с того! Пусть Лиза немного моложе сыщика, она, тем не менее, почти пенсионерка. Даже свой двадцатилетний юбилей Полина отмечала с ноткой уныния, оплакивая утраченную юность. Нет, ей нравилось собственное отражение в зеркале, она выглядела чудесно… Но возраст, возраст… Вот если бы всегда быть пятнадцатилетней!
— Да уж, не думал.
— Вот она и пускает слюни вожделения. А я, между прочим, ревную! Смотри у меня! — Полина, абсолютно голая, оседлала партнёра и сжала ладони на его шее. — Только попробуй! Задушу!
Максим картинно захрипел и, смеясь, перехватил её тонкие запястья. Минуту они увлечённо барахтались на кровати, до тех пор пока парень не очутился сверху.
— Я сам тебя задушу, — возразил Максим. — Мне надоело слушать про Андрея Николаевича. Ты это имя произносишь с придыханием. Ах, ах! И откуда он взялся на нашу голову!
— Он расследует дело об убийстве Дениса, — напомнила Полина.
— Ничего он не расследует. И дела никакого нет, между прочим. Господину майору просто неймётся. Не знаю, зачем ему это нужно… Может, выслуживается перед кем-то? В общем, дело не заведено, состав преступления отсутствует. Мне Егор сказал. А ему — твой отец.
— Да? Надо же. А мне папа ни словом не обмолвился.
— А зачем загружать твою чудесную головку? Ты во всём видишь только хорошее. Даже Андрей Николаевич — и тот тебе пришёлся по вкусу, хотя заявился к нам с нешуточными обвинениями.
— Мы Дениса не убивали! — пылко заявила Полина.
— Вот именно.
Молодые люди ещё некоторое время провели в постели, устроив дополнительный раунд утренней зарядки. Полина осталась довольна — сексом её любимый занимался с той же страстью и яростью, с какой молотил на барабанах.
— Ладно, теперь надо собираться, а то я опоздаю в офис, — сказала она, вырываясь на свободу из крепких объятий друга.
…Вчера вечером, после возвращения с дачи, они тоже устроили короткую разминку, прежде чем Полина отправилась ночевать домой. Таким образом, между вечерним и утренним сексом возникала пауза — несколько часов искусственного девичества, так как строгий папа требовал от дочери соблюдения приличий. Если старший брат — Егор — жил отдельно в своём шикарном лофте и занимался там всем, чем вздумается, то двадцатилетняя Полина была обязана всегда ночевать дома. В крайнем случае — у подруги, но только не у Максима. Полина не понимала, к чему эти условности. Ведь, к примеру, на дачу они всё равно выезжали вместе и жили там большим цыганским табором.
Тем не менее, если Полина возвращалась в город, ночь она проводила под крышей родительского дома. Она подчинялась и не протестовала. Во-первых, вообще никогда не конфликтовала с отцом, во-вторых, испытывала к нему жалость. Ей казалось, что, выдвигая смешные требования, он пытается задержать её в детстве, продолжает видеть в ней свою маленькую девочку, а не молодую женщину.
Полина обвивала руками шею отца, целовала его в щёки и нос и щебетала: «Да, да, конечно, папочка, как скажешь, твоё слово для меня закон…» А потом находила способ сделать всё по-своему.
«Как мне нужно, так и будет», — уверенно повторяла Полина. Всё именно так и выходило. Например, Денис… Проклятый, мерзкий Денис…
Где он сейчас? То-то и оно!
— Куда тебя подбросить?
Они вышли из дома. К бордюру приткнулся «миникупер» Полины, словно маленькая букашка между двух огромных машин, подчёркивая их необъятность.
— К Егору, конечно.
— Будете репетировать?
— А то!
— Новенький гитарист совсем никакой, — вздохнула Полина. Она устроилась за рулём крошечного автомобильчика и повернула ключ в замке зажигания.
— Роман уже отказался от идеи внедрить его в нашу славную банду. Этот парнишка явно не догоняет.
— Думаю, Роман скоро откажется от вашей группы.
— Подожди, я помогу тебе выехать, а то ещё этих зацепишь.
Максим вылез из машины, занял позицию и принялся махать руками, указывая подруге, в какую сторону принять, когда притормозить, когда поворачивать. С пятой попытки малыш «купер» всё-таки выбрался из щели между двух автомобилей.
— Уф, получилось, — сказал музыкант, возвращаясь на пассажирское сиденье. — О'кей. Поехали дальше.
Полина благодарно улыбнулась другу и осторожно тронулась с места.
— Мерси! Я бы без тебя не справилась.
— Вообще не понимаю, как ты ездишь. Постоянно переживаю, как бы ты в ДТП не вляпалась. С твоим непревзойдённым водительским мастерством это запросто.
— Я услышала в твоём голосе сарказм? Или мне только показалось?
— Я любя. Так, сейчас притормози. Тормози, я тебе говорю! Пропусти этого урода на синей «мазде». Вот. А теперь перестраивайся, давай, перестраивайся. Нечего тебе в левом ряду делать. И не гони! Пятьдесят — вот твоя максимальная скорость.
— Хорошо.
— Почему ты думаешь, что Роман от нас сбежит? Не прижимайся к «шевроле»!.. А как же все его грандиозные прожекты? Обещания? Он такое будущее перед нами нарисовал — закачаешься. Золотые горы и всемирная известность. А теперь в кусты?
— Но ведь он обещал вам золотые горы ещё до того, как Денис отправился на тот свет. Без него группа, считай, развалилась.
— Глупости! Ничего она не развалилась. Классного гитариста мы, конечно, лишились. Но! Найдём нового, в чём проблема. У нас остался Петька с его обалденным талантом, с его крутейшими композициями. У нас остался я — самый гениальный ударник за всю историю рок-музыки.
— О да, ты гениален! — совершенно искренне подтвердила Полина. — Ты фантастический барабанщик!
— Смотри на дорогу! Вообще-то, уже зелёный. Зеленее не будет.
— Ой, да, пардон, пардон, — девушка судорожно сжала руль обеими руками.
— Зато теперь мы избавлены от бесконечных придирок и издевательств Дениса. Ты вспомни, как он всех гнобил. Особенно Егорку. А сейчас? Егор за последний месяц даже играть стал лучше.
