Он поцеловал ее, и Сара Джейн растаяла. Он такой хороший человек. Такой порядочный. Такой привлекательный. Такой сильный. Он напоминал ей кого-то — того, которого нужно забыть. Все так смешалось. Так сложно отличить добро от зла…
— Пожалуйста, скажи, что ты выйдешь за меня, — прошептал Дэвид.
— И никаких контрактов?
— Никаких контрактов.
Мэтт Дейли сидел на каменной ограде порта в Позитано, отщипывая кусочки от свежеиспеченной буханки. Хлеб был восхитительным, с розмарином и морской солью, мягким, но с твердой, посыпанной семенами корочкой. Мэтт с радостью съел бы его весь, но нужно было экономить.
Он пробыл в Италии десять дней, и деньги утекали с ужасающей быстротой. Того, что оставила ему Ракель после развода, хватило бы только чтобы купить батончик «Херши». Разве можно прожить на это в стране, где общественный туалет стоил два евро, а бензин — примерно столько, сколько жидкая платина. В рестораны вход ему был закрыт. Последние два дня Мэтт жил на сандвичах с салями и воде из питьевых фонтанчиков, мясо теперь стало роскошью. Он перешел на хлеб и перебрался из скромной гостиницы в хостел, стоивший вдвое дешевле, но казавшийся настоящей тюрьмой: общий душ, топчаны и комендантский час с полуночи. Но после всех испытаний он так и не смог узнать имя таинственного любовника Лайзы.
Хорошо еще, что кошмары наконец отступили. Если бы, как в доме Клер, он с воплем просыпался в два ночи, его бы выкинули из хостела.
Все потому, что я занят делом, пытаюсь спасти ее, а не сижу, рыдая, на одном месте. Остается только прижать ублюдка!
Конечно же, он постоянно думал о Лайзе. Но научился загонять свои страхи в подсознание. Каждый час, проведенный в думах о том, что с ней могло случиться и что происходит прямо сейчас, был бы потрачен впустую.
Если я окончательно сломаюсь, у нее никого не останется.
Вооруженный распечаткой снимка из компьютера Лайзы, Мэтт обошел все гостиницы в городе. От убогого пансиона «Каса-Гильермо» до роскошного «Сан-Пьетро».
— Мы не имеем права называть имена клиентов. Это конфиденциальная информация, которую мы никому не выдаем, — заявил чванливый портье в «Сан-Пьетро».
— Никогда ее не видел, — заверил скучающий клерк в «Каса-Гильермо».
— Не думаю. Но пятьдесят евро могут освежить мою память, — сказал жирный менеджер «Британниа-гестхаус», с надеждой потирая руки.
Мэтт не доставил ему такого удовольствия. Было ясно, что идиот в засаленном жилете не узнал Лайзу. Кроме того, она вряд ли поселилась бы в такой дыре даже в случае крайней нищеты.
Бережно завернув остаток хлеба в пластиковый пакет и сунув его в рюкзак, Мэтт вернулся в старый город. Ему нужно было кое-кого повидать. Если на этот раз ничего не выйдет…
Он встречался с горничной из «Сан-Пьетро». Услышав, как портье отшил Мэтта, она пожалела парня и проводила его к машине.
— Если вам нужны сплетни о гостях, поговорите с Микеле. Он все видит. Знает все секреты.
Микеле, как выяснилось, работал барменом в лучшем отеле Позитано, пока в конце прошлого года не был уволен за мелкое воровство. С тех пор он так и не нашел работы, имел серьезные проблемы с алкоголем и затаил злобу на руководство «Сан-Пьетро», что делало его не слишком надежным источником информации. Но нищим выбирать не приходится, а в этом случае Мэтт определенно был нищим в буквальном и в переносном смысле…
Микеле жил в городе, в доме-развалюхе над рыбной лавкой, который Мэтт нашел легко. Даже без наставлений горничной он скорее всего отыскал бы здание по запаху. Вонь макрели и сардин, смешанная с запахом пота и мочи, доносившимся из переулка, идущего вдоль строения, была настолько сильной, что его затошнило.
— Входи. Валерия меня предупредила. — Мужчина, открывший дверь, был моложе, чем ожидал Мэтт, и значительно более привлекательным. Он ожидал увидеть пьяного идиота средних лет, но, если не считать некоторой небритости и налитых кровью глаз, Микеле Даниеле был в неплохой форме. — Я слышал, ты кого-то ищешь.
В комнате царил беспорядок, отчетливо указывавший на то, что хозяин переживает не лучшие дни. На полу валялись пластиковые коробки из закусочной, перемешанные с пустыми пивными банками и старыми газетами. Полупустая бутылка скотч-виски стояла рядом с кухонной раковиной.
Как получилось, что такой красивый парень опустился так низко?
Мэтт неожиданно для себя пожалел Микеле и протянул ему снимок Лайзы.
Реакция бывшего бармена была немедленной.
— Да, я знал их. Они прожили в отеле дней пять.
— Когда? — выдохнул Мэтт.
— В конце лета, два года назад.
Лето того года, когда она вышла за Майлза Баринга.
— Уверен?
— Абсолютно. — Микеле вытащил сигарету из пачки, лежавшей на журнальном столике, и затянулся, выпустив дым в лицо Мэтта. — Я никогда не забываю тех, с кем спал.
Мэтт со свистом втянул в себя воздух. Его словно ударили по голове бейсбольной битой.
— Спал?
— Да, один раз, — кивнул Микеле.
Очевидно, Мэтт многого не знал о прошлом Лайзы. Он смирился с этим уже давно. Но мысль о том, что она приехала в Италию с одним мужчиной, а потом прыгнула в постель к первому попавшемуся красавчику бармену, который ее об этом попросил, была невыносимой… Это не та Лайза, которую он помнил.
— Парень был редкой сволочью, — продолжал Микеле. — Злобный извращенец. На следующий день я был весь в синяках и даже не смог выйти на работу.
Его слова не сразу дошли до Мэтта.
— То есть… это он был вашим любовником?
— Конечно! — рассмеялся Микеле. — Я не сплю с женщинами, солнышко. Неужели не понял? — Он кокетливо подмигнул Мэтту, но тут же помрачнел. — Уверен, что это он пожаловался в отеле на пропавшие запонки. Можно подумать, я захочу дотронуться до его вонючих побрякушек после того, как он со мной обошелся!
— Позволь уточнить: хочешь сказать, что мужчина на снимке был голубым?
— Да, дорогой.
— Но он поселился в отеле с этой женщиной. Словно они были парой.
— Угу. Муж и жена. И не стоит так удивляться, — рассмеялся Микеле. — Это случается сплошь и рядом.
Мэтт рухнул на грязный, замусоренный диван. После десяти дней бесплодных поисков он за две минуты, проведенных в обществе Микеле Даниеле, получил больше, чем надеялся. Если тот говорит правду и таинственный любовник Лайзы действительно гей, он не может быть «Азраилом». Тот, кто убивал стариков, насиловал их жен. Но этот не мог спать с женщинами.
— Помнишь их имена?
— Он сказал, что его зовут Лука. Но жена называла его как-то по-другому. Франко, Франческо… что-то итальянское. Я не знал их фамилий, но в отеле должны быть записи.
