— Зима, считай.
— А у тебя тепло тут.
— Газовое отопление.
— Так угореть можно.
— Как так?
— А когда в хлам пьяный. Погаснет огонь в котле, и не заметишь.
— Не погаснет. У меня тут все надежно. А если погаснет, газ отключится. Система такая.
— Хорошая система. И дом у тебя отличный.
— Сам тут все устраивал.
— Потому и надежно. У меня сестра с мужем дом строит, я у них тут на днях была. Дом у них с крышей, с окнами, а внутри пусто. Деньги у них появились, шабашников нанять хотят…
— И что?
— Да ничего, просто подумала… Если бы ты им там как у себя сделал, Валерьяну понравилось бы…
— Так я и сам шабашников нанимал. Рулил, правда, сам.
— Так никто и не говорит, что тебе самому надо с мастерком… И, вообще, я что-то не то говорю.
— Не то говоришь, — усмехнулся Павел. — А говоришь… Чем-то мне заняться надо, да?
— Это твое личное дело. Я просто подумала… У тебя аспирин есть?
— Голова болит?
— Да нет, тебе коктейль приготовить. Выпьешь — и спать, а когда проснешься, как огурчик будешь.
Павел кивнул. Хреново ему, честно говоря, в сон клонит.
Люба помогла ему смягчить похмелье, уложила спать. Уходить она не собиралась, да Павел ее и не гнал. Зачем, если они практически целый месяц жили, как муж и жена? Привыкли друг к другу.
Разбудил его до боли знакомый запах тушеной капусты. Оксана часто готовила ему голубцы, и этот запах ассоциировался с ней. Но Павел вмиг разогнал иллюзии. Нет Оксаны, это Люба на кухне стряпает…
Хотелось ошибиться, но, увы, он оказался прав. Чисто в доме, уютно, на кухне идиллия. И голубцы у Любы такие же вкусные, как у Оксаны. Сама она, правда, не шла с ней ни в какое сравнение, но так Павел чуда от нее не ждал.
После ужина он снова лег спать. Засыпая, услышал, как открылась дверь. Люба постояла немного у его кровати, затем, неторопливо сняв платье, легла к нему. Он сгреб ее под себя, зарылся носом в ее волосы.
Шампунем пахли волосы, чистотой и свежестью, но не было в этом аромате ничего головокружительного. И тело у Любы стройное, упругое, приятное на ощупь. И все равно она не Оксана.
Хорошо все, но без огонька, без искрения. Уютно, тихо и спокойно. Ну так большего ему с Любой и не нужно. Да и она ничего заоблачного не требовала. Не секс ей нужен был, а ощущение тепла и защищенности.
* * *
Мясные с жирком кусочки таяли во рту. Домашняя колбаса, только что с пылу-жару, вкусно — не оторваться. Особенно под водочку. А огурчики домашней засолки чудо как хороши. Но на водку Павел не налегал. И дело вовсе не том, что нельзя ему злоупотреблять. Как раз наоборот, он может выпить много, а завтра даже на пиво не посмотрит. Все дело в том, что хозяин дома ему не очень нравится, с таким расслабляться нельзя.
Правильно сказала Люба, нельзя ему без дела, да он и сам это прекрасно понимал. Поэтому и взялся за дом, о котором она говорила. К мужу ее двоюродной сестры съездил, договор с ним заключил, дом осмотрел. А через два дня начались работы. Газ уже был подведен, так что с отоплением проблем особых не возникло. Павел закупил необходимое оборудование и принялся за дело. Утеплил окна, запустил систему, прогрел стены, и начал штукатурные работы, люди у него для этого имелись.
Первое время Валерьян финансировал работы в полном объеме, потом с оплатой начались перебои. Дом уже готов к проживанию, осталось только двор до ума довести, а Валерьян уже почти пятнадцать миллионов должен. Он свою вину чувствует, поэтому и пригласил Павла к себе домой. Дифирамбы начал петь — дескать, и работой он доволен, и тем, как у них с Любой все хорошо. Неспроста все это.
— Люба, может, налить? — шутливо спросил Валерьян.
Люба молча показала ему кулак. Не пьет она больше и не будет.
— Хороший ты мужик, Паша. И все у тебя хорошо. А у нас проблемы, — вздохнул он.
— Чего так?
— Да братва покоя не дает. Раньше двадцатку брали, а сейчас тридцать хотят.
Валерьян держал собственную бойню — закупал свиней по деревням, забивал их и оптом продавал частникам. Да и свои точки по городу были. Дела неплохо шли.
— Бывает.
Павел нахмурил брови. Знакомая песня. В прошлом году Гена ее пел, теперь вот Валерьян вправляет. Но на Гену реально наехали, причем из-за Павла, а этот просто хитрит. А если действительно ставку подняли, какое Павлу до этого дело? Он сделал работу и должен получить за это деньги.
— Нет, я, конечно, выкручусь, — вздохнул мужик.
— Не сомневаюсь.
— Только с деньгами сейчас туго. Ты не мог бы еще пару месяцев подождать?.. Да, кстати, тут у меня знакомый дом собирается строить, я тебя хочу порекомендовать. Бригада у тебя серьезная.
— Серьезная. И от подряда не откажусь.
Бригаду свою он держал в узде. С ним не забалуешь, и люди быстро это поняли. Поэтому и работали как заведенные — слаженно и быстро.
— И дом быстро поставлю. А знаешь, почему? Потому что у меня люди знают, за что работают. Сколько наработают, столько и получат. Без брака наработают, без брака и получат. Хорошо, Валерьян, в твоем доме работы выполнили? Хорошо. Потому и получили сполна и вовремя. Я им из своего кармана заплатил, если ты не знаешь.
— Ну, пойми, обстоятельства! Всего-то три месяца…
— Уже три? — хмыкнул Павел.
— Три?! — дернулся Валерьян. — А я сколько говорил?
— Видишь, ты за свои слова не отвечаешь. Хорошо, будет тебе отсрочка. Два месяца — без процентов. Затем — сто долларов за просроченный месяц. Это к трем тысячам, которые ты мне должен.
— Пятнадцать миллионов я тебе должен, ну, округленно.
— Вот и я в долларах округлил. Пять тысяч рублей за доллар. Плюс проценты. Я думаю, это справедливо…
— Ну, это сейчас доллар пять тысяч, — раздумывая, сказал Валерьян.
— А через два месяца четыре тысячи будет стоить. Видишь, как я рискую? — усмехнулся Павел.
— Какие четыре! Доллар не падает, а растет!
— А рубль обесценивается… Кинуть ты меня, Валерьян, хочешь. Зря ты так. Я был о тебе лучшего мнения.
— Да нет, не кинуть, просто обстоятельства.
— Тебя мои условия устраивают?
— В общем, да.
— А чего ты такой грустный?
— Я грустный? Да нет, хорошо все! — Валерьян попытался себя взбодрить, но это не очень хорошо у него получилось.
— А что там у тебя за знакомый? — с насмешкой спросил Павел.
— Да так, ничего серьезного, — в тягостном раздумье ответил Валерьян и махнул рукой.
