Я резко крутанула руль влево. «Получай за подвал!» — сжав зубы, зло подумала при этом. От удара «жигуленок» выкинуло на обочину, и ему пришлось затормозить, чтобы не врезаться в одиноко стоящую ель. Полностью столкновения избежать не удалось, и машина мягко ткнулась в ствол дерева. Дверь со стороны водителя открылась, и Гюнтер вывалился на землю. Я подбежала к нему, он слабо попытался привстать. Видимо, напряжение гонки не прошло для него бесследно.
На меня смотрел сейчас изможденный старый человек. На секунду в его глазах появился прежний блеск.
— Слушай, — тяжело дыша, еле ворочая языком, начал он, — я тебе много денег дам… Я тебя королевой сделаю. Героин забери…
— Мне ничего от тебя не нужно, — презрительно ответила я.
Сейчас он был жалок и противен. Глядя на него, я даже удивилась, как в подвале этот человек на какое-то время умудрился вселить в меня ужас.
— Тогда что же тебе нужно? — с ненавистью прошипел он. — Ты идейная такая, да? Коммунистка?
— Я не коммунистка, — спокойно ответила я ему, — но таких, как ты, просто ненавижу.
Вдали послышался звук милицейской сирены.
* * *
Я стою у здания минского аэропорта, ожидая своего самолета. Все-таки мне удалось найти подарок моей любимой тетушке. До отлета еще целый час. Я решила скоротать время в летнем кафе, рекламный плакат которого обещал необыкновенно вкусные гамбургеры и прохладительные напитки на любой вкус. Я купила кока-колы и погрузилась в свои мечты.
На столик передо мной неожиданно лег букет прекрасных роз. Я удивленно поднимаю глаза, и мой взгляд упирается в улыбающееся лицо Сергея Борисовича.
— Вот, пришел вас проводить. Можно присесть?
— Пожалуйста, — улыбаюсь я в ответ, — тем более что меня жутко мучит любопытство. И вполне обоснованное, как мне кажется.
— Ну что тут скажешь! — Он в шутку, изображая смущение, развел руками. — Офицер не может отказать женщине, тем более такой прекрасной, как вы. Только государственную тайну я вам не выдам, даже под пыткой, — он состроил страшную гримасу.
Глядя на него, я невольно рассмеялась, до того это комично выглядело.
— Я думаю, пытки не потребуются. Больше всего меня интересует роль моего бывшего клиента во всей этой истории. Кстати, что с ним?
Сергей Борисович рассмеялся:
— Как я понял, мне придется рассказывать все с самого начала. Если что будет неясно, задавайте вопросы по ходу моего рассказа.
Он ненадолго замолчал, собираясь с мыслями, и начал свой рассказ:
— Корни этой истории действительно уходят в прошлое — в военные годы. Когда Гюнтер в подвале вам сказал, что спас Павличенко жизнь, он не соврал. Вернее, отчасти сказал правду. Он купил его жизнь ценой предательства. Павличенко стал его тайным агентом. И с той поры партизанский отряд, в котором тогда был Федор Петрович, стали постигать непонятные неудачи. Диверсионные группы попадали в засады, явки проваливались. Но долго, как ни осторожен был Павличенко, продолжаться это не могло. Рано или поздно его должны были вычислить. Слишком очевидно стало, что в ряды партизан затесался предатель…
Он помолчал немного, затем продолжил дальше рассказ:
— Когда наши войска подошли к Минску, партизанский отряд, в котором действовал предатель, неожиданно перестал существовать. Думаю, его уничтожение не обошлось без участия Павличенко. Стремительное наступление наших войск, фашисты отступают и получается так, что Павличенко освобождают прямо из застенок гестапо. Ирония судьбы — он попал туда с оставшимися бойцами из отряда. Гюнтера перевели с повышением на другой участок фронта. Человек, которому он должен был передать дела, погиб во время бомбежки, и Гюнтер остался единственным свидетелем истинной личины предателя. И Павличенко вместо расстрела становится героем. Понимая, какая удача свалилась на него, дальше он действительно хорошо воюет, получает награды. Считая, что погибли все, кто мог знать о его прошлом, он чувствует себя в безопасности. Но после окончания войны уезжает, на всякий случай, подальше от Белоруссии. И живет спокойно, героем!
Тут подполковник не выдержал и сплюнул от отвращения на асфальт.
— А современная часть истории? — тихонько задала я вопрос.
— Гюнтер тоже умудрился похоронить свое прошлое, но не так основательно, как его холуй. Времени после войны он даром не терял, да и, наверное, награбленное помогло, и Гюнтер превращается в респектабельного бизнесмена. Началась перестройка, рухнул «железный занавес», и на территорию бывшего Советского Союза потянулись все кому не лень. И господин Гюнтер не удержался от соблазна. Бывший нацист, а ныне преуспевающий бизнесмен заинтересовался представительством поволжских немцев в вашем родном городе. Просматривая местную телепрограмму, он и наткнулся на главу «Скарабей — классик». Мимо такого подарка судьбы старый волчище проходить не собирался. Они встретились, и Павличенко ощутил на себе железные челюсти капкана прошлого. Гюнтер помог ему в развитии фирмы, со своим, разумеется, интересом.
Сергей Борисович поднялся и взял себе пива.
— В общем-то, у меня примерно такие мысли и были, — призналась я ему, когда подполковник с кружкой в руке вернулся на свое место. — Вернее, они появились перед разговором с господином Гюнтером. Слишком уж странным было поведение Павличенко. Но мне одно непонятно — при чем тут наркотики, какую роль сыграл тут Шурупов? Убил его скорее всего человек Павличенко…
— Возможно, его человек, возможно, он сам. Теперь об этом можно только гадать, — прервал мои размышления вслух подполковник. — Кстати, повод для давления на Павличенко Шурупу дал сам Гюнтер. По договору со «Скарабей-классик» он был одним из поставщиков и сначала получал неплохую прибыль. Потом, помните, обвал рубля, дефолт, и наши продукты питания стали понемногу теснить импортные. Про алкогольные напитки и говорить нечего. В общем, доход господина Гюнтера резко упал. А он привык жить на широкую ногу. Тут-то и возникает Шуруп. Вам Павличенко сказал, что его заставляют продать акции?
Я согласно кивнула.
— Это опять только часть правды. Гюнтер показал, что с Шурупом они познакомились случайно. Гюнтер пытался наладить контакты с одной фирмой по поставке продовольствия, а банда Шурупова доила эту фирму. У них возник совместный план — делать деньги на наркотиках, а поставлять их через экспорт российских пищевых продуктов. Но хозяин фирмы заартачился, и тут возникла мысль использовать Павличенко. Гюнтер с Шурупом считали, что с ним проблем не будет. Но Шурупу этого было мало. Он захотел, пользуясь таким козырем, совсем убрать из игры Павличенко, купив или отобрав его акции, и самому стать хозяином положения. Кстати сказать, он имел и личные счеты к Павличенко — тот когда-то помог его упрятать за решетку. Но Шуруп недооценил старика и поплатился за это жизнью.
Но главная цель предателя — Гюнтер. И ваша поездка предпринята была с одной целью — убить немца. Ему удалось выманить Гюнтера в Белоруссию, для видимости согласившись с Шурупом на переправку пробной партии наркотиков, вероятно, согласившись также уступить часть акций. После встречи в кафе с подручным Федор Петрович уже был, наверное, уверен в успехе задуманного, а тут бац — такой поворот. После гибели помощника от руки шуруповского бандита планы Павличенко существенно спутались: пришлось импровизировать. Ну а к чему это привело — вы сами знаете.
