Покончив с обедом, Ромка схватил большой пакет для реечек, повесил через плечо видеокамеру и направился к выходу. А Лешка задержалась, так как решила переодеться. Вспомнив, какая там грязь, она облачилась в старые джинсы и серые кроссовки – их было не жалко пачкать.
Ромка с Артемом ждали ее у калитки. Венечку с собой они не позвали, так как рассчитывали быстро вернуться обратно.
Лешка вышла, и вся троица, не глядя по сторонам, целеустремленно зашагала к свалке. Но не успели они пройти и пары кварталов, как вдруг издали послышался чей-то крик:
– Эй, постойте, пожалуйста!
Все разом обернулись, и Лешка сморщилась, будто ее пронзила острая-преострая зубная боль. И откуда она только здесь взялась, эта Лиза, вся такая нарядная, на этот раз в лимонном сарафане? И летящий этот сарафан, к великой Лешкиной досаде, снова чудесным образом гармонировал с зелеными Лизиными глазами и золотистыми волосами. Перед ней Лешка в старых джинсах и жутких кроссовках снова почувствовала себя замарашкой.
Лиза несла себя к ним, как подарок.
– Вот и я! Приехала, как обещала! – ликующе возвестила она. – А куда вы идете?
Лешка замялась. Меньше всего ей хотелось, чтобы эта модница и выскочка знала, что они ходят по всяким гадким мусоркам. Она открыла было рот, чтобы сказать «да просто так, гуляем», но ее брат, которого ничуть не волновали подобные тонкости, простодушно ляпнул:
– На свалку. Хочешь пойти с нами?
Лешка ожидала, что Лиза презрительно скривит губы, но та прямо-таки засветилась радостью:
– Хочу. Я еще никогда не была на свалке. А что вы там будете делать?
– Реечки деревянные собирать. Они его тетке понадобились, – и Ромка указал на Артема. А тот смущенно улыбнулся и пожал плечами, дескать, что поделать, приходится выполнять и такие поручения.
Не из-за Артема ли решила к ним присоединиться Лиза? От этой мысли у Лешки аж сердце защемило. А что, если он думал о ней все это время и мечтал о встрече? Они же с ним ни разу о Лизе не говорили. Лешка не решалась его расспрашивать, а сам он молчал. Даже вчера, когда они остались одни, без Ромки, и долго сидели на скамейке во дворе, обсуждая все подряд: и связанные с усадьбой загадочные события, и его предстоящий отъезд в Англию, но только не Лизу.
Терзаясь жуткой ревностью, Лешка молча пошла вперед, а Лиза, конечно же, пристроилась к Артему и принялась щебетать о всякой ерунде: как она сюда вчера добиралась да как ей здесь нравится, будто это было кому-то интересно.
Так они миновали поселок и приблизились к свалке. Ромка обернулся и сказал:
– Если хотите, можете подождать меня здесь.
– Нет, нет, я хочу пойти с тобой! – воскликнула Лиза и смело двинулась к мерзким зловонным кучам.
Однако Ромка, прежде чем искать реечки, по узкой, укатанной машинами колее направился к домику, сложенному из картонных коробок. Его обитатель в грязной вязаной шапке и засаленной куртке сидел у костра на своей колченогой табуретке.
– Дядя Аркадий! – окликнул его Ромка.
Бомж обернулся, и лицо его оказалось детям незнакомым. Глубоко сидящие глаза, словно буравчики, пронзили нежданных гостей.
– Аркадия здесь нет, он отошел. Он что, вам нужен?
Ромка вспомнил, как Колян говорил, что известного ему бомжа с этой свалки зовут Гришей.
– А вы, должно быть, Григорий? – вежливо уточнил он.
– Ну, – кивнул оборванец и поправил висящий над костром чайник. Похоже, и он, и Аркадий только тем здесь и занимались, что с утра до вечера распивали чаи.
– Дядя Гриша, а ночью вы здесь были?
Бомж снова поднял голову и поправил шапку, то есть надвинул ее на себя еще глубже.
– А где ж мне быть-то? – вздохнул он, жалея себя и свою неудавшуюся жизнь. – А в чем дело?
– Да мы хотели спросить, не видели ли вы ночью кого-нибудь или что-нибудь вон там, на развалинах?
– Сегодня? Не слышал. И не видел. И не приглядывался.
– А раньше, значит, видели? – поймал бомжа на слове Ромка.
– Раньше-то… Да как-то раз тут подростки бушевали, полночи орали, как дикие мартышки, спать не давали.
– А… Понятно… – протянул Ромка, не собираясь признаваться, что они и были теми самыми буйными мартышками. – И больше ничего странного вы там не видели? Никогда?
– Ничего там нет, кроме травы и кирпичей, – ответил бомж. – А если и есть, то мы там не ходим, у нас другой путь, – и он указал на дорогу, по которой сюда пришли наши друзья.
– Ну что ж, спасибо за информацию, – с самым серьезным видом поблагодарил своего собеседника Ромка.
А Григорий бросил в костер сухую реечку, она мигом вспыхнула, обдала его жаром, и он отодвинулся от огня, но шапку с курткой не снял. И чаю им не предложил. Наверное, самому было мало заварки.
– Ой, а где вы взяли такую палочку? – вскрикнула Лешка. – Мы как раз за такими сюда и пришли.
– А вон там, – подняв руку, бомж показал направо.
– Ну и как, нравится тебе здесь? – с иронией спросила у Лизы Лешка, пока Ромка набирал в пакет реечки для Нины Сергеевны.
– Очень, – восторженно отозвалась та, изумленно озираясь вокруг, а потом отбежала в сторону, двумя пальчиками выхватила из бумажного хлама какую-то фотографию, поднесла к глазам и пришла в еще больший восторг.
– Да это же Марчелло Мастроянни, любимый актер моей бабушки! Ой, а вот еще одна. Это знаешь кто? Николь Курсель!
Если о Марчелло Мастроянни Лешка знала – видела его в нескольких старых фильмах, то о Николь Курсель слышала впервые.
– Николь Курсель в «Колдунье» снималась, вместе с юной Мариной Влади. А мне говорят, что я на нее чем-то похожа. Такая же загадочная. Правда?
– Правда, – из вежливости кивнула Лешка, хотя ничего загадочного она в Лизе не находила.
– А давай еще артистов поищем. Нет, ну как же тут интересно! Как в кино. И бомж какой-то киношный, – продолжала восторгаться Лиза.
Лешке ничего не оставалось делать, как прийти ей на помощь. Вооружившись самой длинной рейкой, они расковыряли всю кучу и обнаружили в ней целый альбом с артистами. На его картонных страницах красовалась молодая Марина Влади из упомянутой Лизой «Колдуньи», Вячеслав Тихонов из «Войны и мира», Людмила Гурченко из «Карнавальной ночи», Вивьен Ли из «Унесенных ветром», и Ален Делон, и Жан Марэ, и еще множество других кумиров прошлых лет.
– А можно я возьму их всех себе?! – воскликнула Лиза.
– Бери, конечно.
– Вот здорово. – Лиза схватила альбом, откинула назад волосы и стала и впрямь похожей на юную Марину Влади, с такими же чуть раскосыми глазами и загадочной улыбкой.
И тут к ним подбежал Ромка.
– Эй вы, чего нарыли?
