– Мам! – кричу я, идя в ванную. – Доброе утро! Свари мне, пожалуйста, кофе и дай чего-нибудь на завтрак.
Чищу зубы, быстро принимаю освежающий душ и даже что– то напеваю. «М-да», – смотрю я на себя в зеркало, похлопывая подушечками пальцев под глазами, и пытаюсь навести на голове хоть какой то порядок. Видок, конечно, «не айс». Ну ничего, перед работой заскочу к своей парикмахерше – слава Богу, с утра у неё обычно никого – и вперёд, с песней!
Свежий, крепко сваренный кофе приятно отличается от того, который обычно подаёт Настя. Надо всё же кофе-машину поставить в офис. Надоел этот их восхитительный и свежеобжаренный, в гранулах. С аппетитом, под удивлённый взгляд мамы ем всё, что подала – сыр, сосиску, яйцо. Допивая кофе, улыбаюсь:
– Спасибо, мама, всё вкусно.
Подхожу, целую её и на самой оптимистичной ноте говорю:
– Я же говорила тебе – я справлюсь, всё будет хорошо! Даже замечательно. Ну всё, мне пора. Заеду к своему мастеру, и на работу. Не забудь, что я сменила номер, звони на него. Всё, уехала.
Сидя в машине, пытаюсь понять, что за метаморфозы произошли со мной. Что изменилось в моей голове? Где все эти переживания, страдания, слёзы? «Ты стала другой? Безразличной, циничной, не верящей в любовь? Нет, Катя, ты стала просто сильнее». Вслух, как заклинание произнесла строки, всплывающие в моём сознании десятки раз за последние несколько часов: «Всё, что не убивает нас, делает нас сильнее». «И ещё ты отчётливо поняла – нужно любить жизнь, любить себя, радоваться солнцу, синему небу. И верить. Любовь всё равно найдёт тебя. Ты будешь счастлива!»
– Алло, Анжела? Привет, это Катя. Слушай, не найдёшь для меня полчасика? Минут через пятнадцать-двадцать могу подъехать. Да ничего особенного, так, слегка на голове порядок навести требуется. Спасибо! Тогда я еду.
Уже в дороге набираю рабочий телефон:
– Настя, доброе утро, я на часок задержусь. Если кто по работе будет звонить, попроси чтобы перезвонили на этот номер, и сама запиши его. Нет, ничего, просто поменяла номер. Только очень большая просьба: перед тем, как давать мой телефон, уточняй, пожалуйста, кто звонит и по какому вопросу. А лучше бери контактный телефон и скидывай мне смс-ку, я сама разберусь, кто это. Договорились? Без моего ведома этот телефон никто посторонний знать не должен. Всё, я отключаюсь. Скажи Лизе, чтобы начинали работать без меня.
Меньше чем за час манипуляций с моей причёской Анжела подняла мне настроение ещё выше. Покрутившись перед зеркалом, я осталась вполне довольна и готова покорять мир дальше.
Подъезжая к офису, я уже полностью знала план действий до конца недели. В этом плане было всё – открытие бутика в «Европейском», презентация новой коллекции, поход с девчонками в ресторан и многое, многое другое… Не было только одного – желания встреч и любого общения с ними. С этого дня ОНИ просто перестали существовать для меня. Но как точно заметила вчера мама: «Жизнь непредсказуемая штука». И в этом я очень скоро убедилась.
– Ой, Катя, причёска у тебя просто супер! И как твой мастер умудряется справиться с этой солнечной копной непослушных волос? Неужели это твой естественный цвет? – в который раз за последние несколько лет спросила Настя, желая сделать мне комплимент. – Кофе сделать?
– Вчера была у мамы, вот это кофе так кофе, просто потрясающий! Я подумала: может, кофе-машину купить? Посмотри по каталогу, выбери нормальную марку и покажи мне.
– Да я только «за», Катя. Сама-то как думаешь, мне легко по несколько раз в день колдовать, готовя мой божественный напиток?
– Думаю, нелегко. Но свой бонус за умение готовить кофе ты уже получила, поэтому молча сделай кофе и пригласи ко мне Лизу.
– Доброе утро, Катерина, – входя поздоровалась Лиза.
– Доброе, Лиза, проходи, садись. С чего начнём? Какие у тебя планы на сегодня по «Европейскому»?
– Катерина, можно сначала небольшое отступление от дел? Вот вчера подруга твоя оставила. С этими словами она протянула мне вдвое сложенный листок бумаги.
– Положи на стол, потом посмотрю, – совладав со своими эмоциями, ответила я деловым тоном.
– И ещё, – каким-то неуверенным тоном продолжила Лиза, – она, в смысле твоя подруга, ничего не купила. И тот подарок от тебя тоже не взяла. И вообще, я думала, ей плохо стало – побледнела вся и молча быстро ушла. Может, ей плохо стало? Вроде выпили-то совсем помаленьку.
– Да, я в курсе она звонила потом. Мне тоже вчера плохо стало, может, съели чего несвежего, – врала я напропалую.
– А что с тем бельём-то делать, которое ты хотела подарить ей? Кладовщица его уже отписала со склада, может, как возврат вернуть?
– Нет, не нужно. Это бельё я хотела использовать в качестве презента или поощрения. Либо лучшей подруге, либо лучшему сотруднику в офисе. Но так как подруга умерла…
– Как умерла? вытаращила глаза Лиза.
– Не в прямом смысле, Елизавета, я фигурально выражаюсь. Поэтому бельё как подарок нужно вручить лучшей сотруднице. Размер после определения, кому он достанется, можно будет поменять на складе… Я думаю, мы уже готовы начать говорить по существу? Так что там у нас по новому бутику?
Минут пятнадцать я слушала Лизины мысли, планы, предложения и осталась вполне довольна. Всё-таки действительно девчонки у меня что надо.
– Настя, – нажимаю я на селекторный вызов, – я сегодня всё же смогу попить твой чудесно приготовленный кофе? Или ты сложила уже с себя полномочия и будешь ждать, пока не привезут кофе-машину?
– Екатерина Васильевна, – серьёзным голосом отозвалась Настя, – тут это, к Вам посетитель. Я ему сказала, что вы заняты, у вас совещание, а он говорит: «Ничего, я подожду».
Так, налоговая вроде недавно была, пожарника уже благодарили за тяжёлую, вредную, часто опасную и неблагодарную службу… Кто бы мог быть ещё?
– Зайди ко мне, – не показывая напряжения и беспокойства в голосе, говорю я Насте.
Дверь распахнулась, и огромный, красно-бордовый шар, застревая в проёме двери, слегка колышась, протискивался в мой кабинет. От полной неожиданности я даже привстала в кресле, открыв рот. Секунду спустя бессчётное количество полуоткрытых бутонов великолепных роз ввалилось в мой кабинет на вытянутых руках Кости. Вскочила я быстро, садилась медленно – словно на гидравлических ногах, плавно оседая в кресло.
– Здравствуй, Катя, извини за вторжение. Это тебе, – Костин голос доносился из-за букета, хотя букетом в привычном понимании этого слова такое количество цветов назвать было трудно. – Куда можно поставить?
Слово «поставить» как-то тоже не подходило; правильнее было бы сказать «положить», «свалить», «пристроить» наконец.
– Вот сюда можно, наверное, – как-то нерешительно и слегка запинаясь произнесла я, указывая рукой на стол.
Свалив цветы, словно тяжелый сноп пшеницы на стол, Костя выпрямился и посмотрел мне в глаза.
