— Ничего, — соврал он.
— Не верю.
— Как хочешь.
— Джио, ты мой младший брат. Я знаю тебя почти так же хорошо, как себя. И я вижу, когда ты страдаешь.
— Лука, не надо. Лучше отвези меня во Флоренцию и позволь разобраться во всем самому.
— Нет. Ты должен остаться здесь. Ты нужен Аните.
— Видимо, нет, — с горечью произнес Джио. — Я предложил ей выйти за меня, но она отказалась. Она сказала… сказала, что не выйдет за мужчину, который ее не любит. — Эти слова разбивали его сердце. — И она воспитает ребенка так, что он будет гордиться отцом, даже если я не найду для него места в своем сердце.
— Но ведь это не так, да? — не выдержал Лука. — Ты любишь ее. Ты всегда любил Аниту. В любом случае отступать нельзя.
— Я не отступаю.
— А выглядит это именно так. Как будто ты хочешь сбежать.
Джио осушил бокал и встал.
— Анита здесь ни при чем. И вообще, ты ничего не знаешь о наших отношениях, — грубо бросил он. — Она просто подруга.
— Плевать, что ты врешь мне, но не обманывай себя, Джио. Анита всегда была для тебя больше, чем подругой.
Джио не мог с этим спорить, поэтому ушел, сел во взятый напрокат фермерский грузовик и уехал. Он не знал, куда едет, тем не менее пять минут спустя оказался возле дома Аниты.
Ее машина стояла там. Хорошо. Сейчас он зайдет, образумит женщину и настоит на свадьбе. Ведь это Анита, которую он никогда не предаст, ребенок, которого он никогда не бросит. Она должна выйти за него.
Она не изменит свое решение.
Анита отказалась говорить с Джио и не впустила его в дом, так что он сидел в грузовике и ждал.
Несколько часов.
Должна же она в конце концов выйти!
Внезапно холодок пробежал по его спине. Что, если Анита решила, что одна не справится? Что, если она сделала что-то очень глупое? Что-то ужасное?..
Джио вышел из машины и принялся снова колотить в дверь, но Анита не открыла.
Что, если она не смогла это вынести?
Его одолевал страх. Джио обежал дом, забарабанил в заднюю дверь, ведущую в кухню, и подергал за ручку.
К его удивлению, дверь открылась. Он вошел.
Анита сидела в углу дивана, обняв подушку. Ее лицо было залито слезами, но взгляд был враждебным.
— Это мой дом. Я тебя не приглашала. Уйди, пожалуйста.
Джио сел на стул, вспомнив о больной лодыжке:
— Прости, но мы должны поговорить.
— Нам не о чем говорить. Я не могу выйти за тебя, но ребенка рожу. Это все.
— Нет, не все. Я не позволю тебе одной решать. Ладно, не выходи за меня, если не хочешь, но я буду рядом с тобой все время беременности. Я не собираюсь сдаваться, Анита.
Она внимательно изучила его лицо, увидела решимость в его глазах и поняла, что он говорит правду. Джио всегда был непреклонным: если он что-то решил, то не отступит.
Но она тоже была стойкой, и это был ее дом.
— Хочешь, чтобы я вызвала полицию?
— И что ты им скажешь? Что отец твоего ребенка настаивает на том, что будет помогать тебе?
— Я позвоню папе, — с отчаянием бросила она.
— Ты уже сообщила родителям?
— Пожалуйста, Джио. Уходи.
— Я не могу бросить тебя в таком состоянии.
— Ты собираешься сидеть тут, пока я не рожу? Тогда у меня есть новость, Валтьери: беременность длится девять месяцев! Мне осталось восемь с небольшим. Так что вспомни, где находится дверь, и воспользуйся ею.
— Я несу ответственность за тебя и за ребенка.
Анита закатила глаза:
— Джованни Валтьери, я неоднократно выслушивала твое мнение на сей счет, пока меня не стало тошнить от этого. Неужели я поверю, что ты изменился? Перестань. Ты пытаешься проявить благородство, но, поверь, мне это не нужно. Я в порядке.
— Правда? Ты уверена? Дело в том, что я точно не в порядке. Мне кажется, будто мир перевернулся с ног на голову. И, если ты чувствуешь то же самое, я не позволю тебе оставаться одной.
Анита удивленно уставилась на Джио. Он впервые в жизни искренне говорил о своих эмоциях. Кстати, он прав. Она действительно чувствовала, как ее мир перевернулся. Ребенок — давняя мечта Аниты, но все вышло не так, как ей хотелось. Джио сделал предложение из благородства, однако ни слова не сказал о любви.
Ей снова захотелось плакать.
— Я не выйду за тебя, Джио.
— Это я уже понял. Но ты носишь моего ребенка. Мы вдвоем зачали его, и я не оставлю тебя без поддержки.
— Ты можешь купить нижнее белье для беременных, — попыталась пошутить Анита.
Но он лишь посмотрел на нее со странной болью в глазах.
— Анита, пожалуйста, — тихо проговорил Джио, и эта боль послышалась в голосе. — Ты не представляешь, как это важно для меня. Доверься мне.
Она рассмеялась:
— Ты просишь довериться тебе, однако не можешь объяснить, что тебя тревожит. С тобой произошло что-то плохое. Расскажи.
— Не могу. Но это не имеет никакого отношения к тебе. Это не твоя вина. Я сделал кое-что не так. Или не сделал того, что должен был. Мне следовало поступить иначе, но ничего изменить нельзя.
— Расскажи, — умоляла его Анита.
— Не сейчас. Может, немного позже. На этот раз я должен все сделать правильно. Я должен быть рядом с нашим ребенком, а значит, рядом с тобой.
На этот раз?!
— Не обязательно. Я не собираюсь запрещать тебе видеться с ним.
— Но так и будет. Если мы не поженимся, ты невольно отнимешь у меня большую часть жизни ребенка. Я хочу быть рядом во время беременности, ощущать, как малыш шевелится, ходить на УЗИ, быть с тобой при родах и каждый день после. Это невероятно важно для меня.
— Раньше ты не хотел быть со мной, — обиженно заметила она. — Ты просто ушел утром, а вернувшись, разорвал наши отношения, ничего не объяснив. Ты хоть понимаешь, как это меня ранило, Джио? Мое сердце разорвалось.
— Прости, — хрипло произнес он. — Я не хотел причинить тебе боль.
— Я думала, что умру. У меня было все, о чем я мечтала, а ты отнял это все без предупреждения. Поскольку я забеременела, ты желаешь снова войти в мою жизнь, хотя по-прежнему не решаешься сказать, что любишь меня. Почему?
Страдание в ее голосе ранило его.
— Потому что сейчас все обстоит иначе, — произнес Джио. — Речь идет не о желаниях, а о правах. Ребенок имеет право на обоих родителей и на защиту.
— Он будет защищен.
— Да. Я об этом позабочусь.
