— Уговорите Марко встретиться со мной. Он не соглашается.
— Меня это не удивляет. Но мне казалось, мы уже все обсудили. Кстати, с чего вы взяли, что можете преследовать меня и бить сумкой? Конечно, вы не хотели причинить мне вред, но я мог умереть. Так почему я должен помогать вам?
Камилла закрыла глаза, и слеза скатилась по ее щеке. Притворство? Возможно. А если нет?
Она открыла глаза и посмотрела на Джио. Он увидел боль в ее взгляде, идущую прямо из сердца. Это его поразило. Камилла не притворялась.
— Всей моей жизни не хватит, чтобы извиниться за то, что я натворила, — дрожащим голосом проговорила она. — Я не помню, как ударила вас. У меня словно стоял красный туман перед глазами.
— Я вам ничего не сделал. Вы бы и так проиграли суд, это очевидно.
— Нет. Единственное, что очевидно, — я должна была попробовать. Синьор Валтьери, у вас есть дети?
С виду Джио оставался спокойным, но его сердце отчаянно забилось.
— Нет, — сказал Джио, понимая, что это лишь отчасти правда. Но он не собирался изливать душу.
— Тогда вы не поймете, что значит любить своего ребенка и именно ради него лгать, красть и обманывать.
Камилла раскрыла ладонь и разгладила фотографию, которую до этого сжимала в кулаке. Она положила ее на стол и подвинула к Джио:
— Это мой сын.
Анита спала неспокойно, она была не в состоянии полностью расслабиться, пока не вернется Джио. Примерно в час ночи он приехал.
Джио не зашел к ней. Анита полежала немного, выжидая и прислушиваясь, потом встала, надела халат и направилась в гостиную.
Он сидел на диване, глядя на долину. Свет почти нигде не горел. Лишь медленно плыли вдалеке огоньки фар.
Джио услышал, как она вошла, повернул голову и жестом подозвал ее:
— Я думал, ты уже спишь. Посиди со мной.
Он похлопал по соседней подушке дивана. Анита подошла, устроилась поудобнее и прижалась к его плечу:
— Ты поздно.
— Да. Я не хотел тебя будить. Извини.
— Ты не разбудил. Я не могла уснуть. Я пыталась до тебя дозвониться.
— Прости, что не отвечал. Я думал.
— Так напряженно?
Рот Джио скривился в некоем подобии улыбки, но эта гримаса разрывала ей сердце. Она дотронулась до его щеки:
— Ну, как Камилла?
— Она хотела извиниться, — хрипло пробормотал он. — Она выглядела ужасно. Когда мы встретились впервые, можно было подумать, что Камилла — успешная бизнес-леди. Она была элегантно и со вкусом одета, вела себя уравновешенно — до тех пор, пока не поняла, что проигрывает. Сегодня… Ну что я могу сказать? Камилла, казалось, постарела лет на двадцать и плакала не переставая.
— Притворялась?
— Нет, — возразил Джио. — Похоже, она действительно сходит с ума. Камилла рассказала, что ей требовались деньги для сына, который лежит в детской больнице. Он сильно пострадал в автокатастрофе, и она не может сама ухаживать за ним — нужна помощь специалиста. Поэтому она годами воровала деньги у Марко и из-за этого просила половину акций. Чтобы поддержать здоровье сына.
— И ты в это поверил? — скептически поинтересовалась Анита.
Джио грустно улыбнулся:
— Камилла показала мне фотографию. Он уже подросток, но не может говорить и с трудом передвигается. Это трагедия. После нашей встречи я все проверил.
Ей стало стыдно.
— Боже, Джио. Прости, пожалуйста. Какое горе для нее. Для него. Для обоих. У Камиллы есть муж?
— Нет. Он погиб в той аварии. Оказалось, что он не был застрахован, поэтому компенсацию не выплатили, и уход за сыном оплачивает сама Камилла. Она много лет обманывала Марко, а потом попыталась получить половину бизнеса, чтобы расплатиться с растущими долгами. Когда она поняла, что проиграла, ее отчаяние дошло до предела.
— Я понимаю. Ох, как это ужасно! Как она будет оплачивать больничные счета сына?
— У нее нет средств, и еще на ней висит счет от адвоката, который постоянно на нее давит.
— Кто ее защищал?
— Бруно Андретти.
— Ему известны эти подробности?
— Не знаю. Но он обязан был предупредить Камиллу, что она ни за что не выиграет процесс. Тем не менее я встречусь с ним и попытаюсь все уладить. И поговорю с Марко. Он ничего не знает о ребенке. Если Камилла не сказала о своей беде партнеру по бизнесу, сомневаюсь, что она сказала об этом адвокату.
— Он твой друг?
— Нет, но мы знакомы. Бруно — хороший человек.
Джио придвинулся, нежно коснулся щеки Аниты и ласково посмотрел ей в глаза:
— Ты выглядишь уставшей, саrа. Возвращайся в постель.
Анита уснула почти сразу, уютно устроившись в его объятиях, а Джио лежал, обнимая ее и думая об их ребенке. На что пошел бы он, если бы с малышом что-то случилось? Волна эмоций захлестнула его. Как тяжело было Камилле Понти осознавать, что сыну нельзя помочь!
Он поговорит с Бруно, с Марко и попробует выяснить, можно ли что-то сделать для нее.
* * *
На следующий день Джио слова уехал.
— Не знаю, когда вернусь, но, надеюсь, не очень поздно, — сказал он.
В последнюю секунду Джио наклонился и чмокнул Аниту в щеку.
Он поехал во Флоренцию, чтобы встретиться с Бруно.
— Боюсь, он занят, — предупредила секретарша.
— Скажите, что пришел Джованни Валтьери.
Девушка исчезла в кабинете и через мгновение вышла оттуда, немного удивленная:
— Он примет вас прямо сейчас.
— Спасибо.
Джио вошел в ту же дверь и аккуратно закрыл ее:
— Андретти.
— Валтьери, ciao. Кофе?
— Спасибо. Я хочу поговорить о твоей клиентке, Камилле Понти.
Бруно откинулся на спинку кресла, закинул ногу на ногу, и Джио заметил веселье в его взгляде.
— Ах да. Тебе уже лучше? Слышал, ты споткнулся о мусорный мешок. Собираешься подать на нее в суд? Предупреждаю, ты не выиграешь.
— Спасибо за заботу. Я пришел поговорить о твоем счете.
Бруно нахмурился:
— О каком счете?
— Я поражен, что ты не сказал Камилле, что у нее нет шансов выиграть. Ты интересовался, зачем ей нужны деньги? Откуда у нее долги?
Бруно опустил ногу на пол и наклонился вперед:
— Я не знал, что у нее долги. Камилла мне ничего не сказала, кроме того, что Марко Реналдо отказывается отдавать ее долю компании.
— Она воровала деньги из фонда компании. У нее сын-инвалид. Он находится в больнице. Это очень дорого, но ему необходима помощь специалиста.
