— Камилла ни словом не обмолвилась об этом. Я что, должен читать мысли?
— Нет, но ты мог проверить ее кредитную историю, — сухо заметил Джио. — В любом случае еще не поздно. — Он отпил глоток кофе. — Откажись от оплаты своих услуг.
— Что?! Не говори глупости.
— Это не глупость. Кстати, я собираюсь просить Марко помочь Камилле. А ты вполне можешь позволить себе широкий жест.
Бруно усмехнулся:
— Ты должен мне обед.
— В любое время, но только не сегодня: у меня еще много дел.
Он допил кофе, пожал руку Бруно и отправился на встречу с Камиллой Понти.
— Ваш адвокат откажется от выставленного им счета, — вежливо сказал он. — Я оплатил просроченные счета за лечение вашего сына, а также внес плату на три месяца вперед, чтобы у вас было время собраться с силами.
Ее глаза наполнились слезами.
— Но я напала на вас, — смущенно пробормотала Камилла. — Я могла убить вас. Почему вы делаете это?
Джио грустно улыбнулся:
— Я не сказал вам всю правду. У меня пока нет детей, но через несколько месяцев, если все будет хорошо, родится первенец. Так что, синьора Понти, я не оправдываю ваши поступки, но могу вас понять. И я хочу помочь вам.
Это тоже было не все. Оставалось еще кое-что, но слишком личное, слишком болезненное и не для ее ушей. Джио оставил Камиллу, пообещав быть на связи, и поехал к Аните.
Пришло время объясниться, рассказать ей о том, что случилось, и попросить понять, почему он не мог позволить ей полюбить его.
Анита спала, свернувшись клубочком на диване и подложив ладонь под щеку. Она выглядела такой юной, невинной, и Джио ощутил укол совести — ведь он столько раз причинял ей боль.
Но разве не этим он занимается и сейчас? Джио был не очень-то удачлив в отношениях. Он их портил и сбегал, как только все становилось слишком сложно. И, оставаясь с Анитой, разве он не подвергает ее риску полюбить человека, который, кажется, не способен ответить взаимностью?
Dio, он очень хотел бы этого, но не уверен, что справится. Каждый раз, когда Джио пытался, ничего не получалось. Лучше не позволять ей полагаться на него в эмоциональном плане. В физическом, материальном и практическом — да. Но любовь?.. Это не для него.
Анита зашевелилась, и Джио склонился над ней, убирая волосы с ее глаз.
– Ciao, bella, — мягко проговорил он, и глаза Аниты открылись.
— Джио, ты дома…
Дома. Это слово пронзило его. Очень приятно. Однако иллюзия дома опасна…
— Я рано закончил. Тебе принести что-нибудь?
— Чаю. Я хочу пить, но от воды меня тошнит.
— Хочешь поесть? — спросил он, включая чайник.
— Да, пожалуй. Только не тост. Я уже не могу их видеть.
Джио нашел пачку соленых крекеров и поставил перед Анитой:
— А это?
Анита взяла один, надкусила и кивнула:
— Отлично. Спасибо.
Она заметила, что Джио был в костюме. Строгий костюм, белая рубашка, шелковый галстук. Оделся, чтобы произвести впечатление. Зачем? Деловая встреча, очевидно. Видимо, он заезжал в свою квартиру и захватил одежду.
— День прошел удачно?
Он прислонился к кухонному шкафу и улыбнулся:
— Да. Я уговорил Бруно Андретти отозвать счет.
— Наверное, ты был очень убедителен.
— О, да!
Анита посмотрела на него. Костюм сидит идеально, облегая подтянутое мускулистое тело и подчеркивая мужественность Джио. Определенно впечатляет. Он потрясающе выглядит. Один лишь взгляд на него заставлял ее истекать слюной.
— Переоденься, пожалуйста. Нам нужно поехать в супермаркет. Я хотела сделать это раньше, но уснула, и нам нечего есть. Собирайся.
Анита взяла чашку с чаем, вытащила из пачки еще один крекер и стала ждать Джио.
Они купили продукты, вернулись домой, и Анита устроилась на диване перед телевизором. Джио обжарил курицу с помидорами черри, переложил все в противень и поставил в духовку запекаться.
Он добавил бы в блюдо маскарпоне, потому что пресной курице не хватало мягкого сыра, однако вовремя вспомнил о том, что запахи чаще всего вызывают у Аниты тошноту.
— Как вкусно, — сказала она, отрезая еще один кусок курицы. — Я и не знала, что ты хорошо готовишь.
— Конечно, я умею готовить. Карлотта научила нас всех.
— Ты не добавил маскарпоне.
— Из-за тебя. Если хочешь, добавлю.
— Нет. Все идеально. То, что нужно. Прости, тебе, наверное, уже надоела моя скучная диета.
— Не такая уж и скучная. Я уверен, что справлюсь, саrа, — мягко сказал Джио.
Ему захотелось сгрести Аниту в объятия и поцелуем стереть виноватую улыбку с ее лица. Самое время все рассказать…
Ох, это тяжело.
Джио убрал со стола, приготовил чай и сел рядом с ней.
— Сядь напротив, — попросила она. — Сыграем в шахматы. Мне нужна умственная нагрузка, чтобы взбодриться.
Джио проиграл две партии подряд и отложил доску. Сердце его бешено застучало.
— Зачем ты это сделал?
— Я не могу сконцентрироваться. Мне нужно поговорить с тобой, Анита. Я должен был рассказать тебе об этом уже давно.
Наконец-то!
Она откинулась на спинку дивана. Джио был серьезен, но в глазах его мелькало беспокойство. Анита похлопала по дивану.
— Иди сюда, — предложила она. — Что бы это ни было, мы справимся.
Джио очень надеялся на это. О, как же он надеялся! Однако боялся, что Анита ошибается. Ведь в его сердце зияет рана, которую не в силах залечить даже она.
К тому же Анита может пораниться сама. И кто ее тогда поддержит? Точно не он. Он не способен излечить человеческую душу.
Глава 9
Джио сел рядом с Анитой и притянул ее к себе.
— Эй, расслабься, это всего лишь я, — тихо произнесла она. — Что бы ты ни скрывал, это не изменит моего мнения о тебе. Просто расскажи, а потом мы это обсудим.
В ее устах это звучало так просто! Хотя, может, так оно и было. Может, ему просто нужно высказаться.
— Это случилось незадолго до нашего с тобой романа, — начал Джио.
Анита почувствовала, как ее сердце забилось быстрее. Неужели она наконец-то узнает, почему они расстались? Тем утром Джио ушел на работу, поцеловав ее на прощание, а вернувшись вечером, объявил, что все кончено.
— Это был сентябрь, и погода стояла замечательная, — продолжал Джио. — У меня была короткая интрижка с девушкой по имени Кирстен. Она приехала из Австралии — изучать историю искусств. Кирстен была яркой и умной, и мы несколько раз переспали. Я старался не давать ей повода для надежды: она ни разу не была у меня в квартире, я никогда не проводил у нее ночь, тем не менее она каким-то образом умудрилась полюбить меня.
