– Как дочка? – участливо спросила я.
– А что ей сделается? – пожал плечами старик. – Пьет. Как с утра глаза зальет, так до вечера не просыхает.
Я сочувственно покачала головой. Дочь Валерия Александровича пила беспробудно вот уже пять лет, с тех пор как на этом самом месте, у магазина «Охота и рыбалка», недовольные качеством товара покупатели убили ее мужа, зятя Валерия Александровича. Несмотря на мизерную пенсию, старик отчаянно воспротивился попыткам социальных работников отправить двоих оставшихся без родительского попечения внуков в детский дом. Какое-то время пытался заработать на жизнь честным трудом, горбатился на двух работах разом, но этого не хватало даже на взятки радетелям за детское счастье. В конце концов старик не выдержал, достал из тайника оставшиеся от зятя пистолеты и занял его место. Справедливости ради следует отметить, что зять Валерия Александровича приторговывал еще и наркотиками, от чего старик сразу же решительно отказался. Мало-помалу он втянулся и уже спустя два года был в курсе всех новостей криминального Тарасова. Во всяком случае, в городе не происходила ни одна сделка купли-продажи оружия, о которой он бы не узнавал уже на следующий день.
– Ну, Евгения Максимовна, выкладывай, зачем пришла, – потребовал старик. – Ведь не для того же, чтоб о здоровье меня спросить, верно? Или тебе ствол понадобился?
Меня аж передернуло. Конечно же, Валерий Александрович шутил, я никогда не покупала и никогда бы не купила у него оружия, и он это прекрасно знал. Но он не мог знать о недавнем разговоре в кабинете Земляного, после которого я любые шутки насчет оружия, приобретенного незаконным путем, воспринимала болезненно.
– Нет. Ствол мне не нужен, – медленно ответила я, с трудом гася разгоравшуюся в груди ярость.
– Да я же просто пошутил! – воскликнул, не на шутку испугавшись, Валерий Александрович. И тут же сочувственно спросил, глядя на меня поверх очков: – Или у тебя случилось чего, Евгения Максимовна?
Нет, все-таки место ему было не у «Охоты и рыбалки», а в «Битве экстрасенсов» или другом таком же шаманском телешоу. Старик гордился тем, что всегда мог со стопроцентной уверенностью сказать, кто покупает у него товар: обыкновенный бандит, озлобленный маньяк, ревнивый рогоносец или просто шалопай, решивший развлечься стрельбой по консервным банкам. А уж переодетых сотрудников милиции он чуял за несколько километров и, сколько раз ни попадал в их поле зрения, всякий раз выходил сухим из воды.
– Случилось, – мрачно ответила я. – Но это не к разговору. Вы мне лучше скажите, не знаете ли, кто «крышует» автосалон на Комбинате?
– Знаю, отчего же не знать. Мулин Олег, он же Муля.
– И что про него в последнее время слышно? – спросила я. – Говорят ли вообще? А если говорят, то что?
– Говоря-а-ат, – протянул Валерий Александрович. – Очень даже говорят. Муля завязать решил. В смысле, уйти в легальный бизнес и не вернуться.
Ай да Муля! Я пока не знала, хорошая это новость или плохая, но Умецкий явно переоценил степень доверия, установившегося между ним и его приятелем.
– И что теперь? Война будет? – спросила я.
– Нет, не думаю, – ответил старик после недолгого раздумья. – Времена ныне не те. Поговаривают, что большая стрелка по этому поводу намечается. Соберутся городские авторитеты, решат тихо-мирно, что с Мулиной землей делать, меж кем и как делить. А заодно и самого Мулю проводят, вроде как на заслуженный отдых.
– А на какое число эта стрелка назначена, не поговаривают?
– Нет пока. Еще ничего конкретно не решено, ни место, ни время. Шепнуть, что ли, тебе, когда узнаю?
– Шепните, Валерий Александрович, обязательно, – закивала я. – А не известно ли, кто конкретно на землю Мулина претендует?
– Соседи его ближайшие, конечно же. К автосалону «Глобус» давно уже принюхивается, еще аж с прошлого тысячелетия, – старик усмехнулся собственной шутке. – «Электролит», я думаю, отойдет Мазепе, ну и кое-что по мелочи другим достанется. Короче, в обиде никто не будет.
– Ясно. Большое спасибо, Валерий Александрович. Вот, возьмите, – сказала я, протягивая старику купюру. – Купите внукам чего-нибудь вкусненького.
– Тут уж не до вкусненького, на хлебушек не хватает, – вздохнул старик, пряча деньги в карман, и вдруг заискивающе произнес: – Евгения Максимовна, я, когда спрашивал, не хочешь ли ты ствол купить, шутковал, конечно, но может быть, все-таки… а? Торговля совсем никакая. А коль покупать не собираешься, так хоть посмотри, мне недавно новая партия пришла. Хорошие пистолеты, чешские. «ЧЗ-75».
– Семьдесят пятые? – переспросила я.
– Да-да, они самые, – заискивающе закивал старик. – Очень хорошие, новые, в заводской смазке. Там еще запасной магазин под рамку пристегивается так, чтобы вторая рукоятка получилась.
В голове у меня зашумело. Семьдесят пятую модель, да и вообще пистолеты фирмы «Ческа Збройовка», несмотря на их популярность и немалый свой опыт, я видела только на картинке. С минуту я боролась с искушением, как лев, но соблазн оказался сильнее.
– Только посмотреть, Валерий Александрович! Только посмотреть. Показывайте и молчите, не говорите ни слова, – строго предупредила я, мысленно послав Земляного ко всем чертям.
– Понял! – обрадованно воскликнул старик и махнул рукой кому-то на другой стороне улицы.
Секунду спустя радом с нами затормозил велосипед, с седла которого спрыгнул мальчишка немногим старше серегинского Егорки. Не говоря ни слова, он скинул с плеч рюкзак и расстегнул клапан, давая мне возможность заглянуть вовнутрь. Но я не смотрела туда.
– Валерий Александрович, кто это? – спросила я, глядя в огромные карие глаза и чувствуя, как к горлу подкатывается комок.
– Как «кто»? – удивился старик. – Петенька, внучок мой старшенький. Очень хороший мальчик, очень послушный, на одни пятерки учится, отличник, значит…
Валерий Александрович говорил еще что-то, но я его не слышала, продолжая смотреть на его внука. Комок в горле все рос и рос, затрудняя дыхание, я судорожно сглотнула, но он тут же вернулся на место и продолжил расти. Наконец я смогла оторваться от глаз мальчишки и перевела взгляд на его вконец выжившего из ума деда. Валерий Александрович замолчал на полуслове, будто споткнулся, и резко побледнел. Я с трудом разжала побелевшие кулаки, не говоря ни слова, повернулась и зашагала прочь.
Несколько сотен метров я прошла, не глядя по сторонам и не задумываясь о том, куда именно направляюсь. Немного успокоившись, осмотрелась и, поняв, где нахожусь, свернула на улицу Маршала Неделина, которая выходила прямо к офису «Феникса». Идти было далеко, и в любое другое время я поймала бы такси или села бы в маршрутку, но сейчас я даже порадовалась дальней дороге. Мне просто необходимо было пройтись, чтобы успокоиться и привести мысли в порядок. Пройдя еще пару кварталов, я резко повернула и сделала большой крюк через набережную.
Выйдя к Волге, я остановилась, вытащила из сумочки трофейную «беретту» и, даже не подумав оглядеться по сторонам, с размаху зашвырнула ее далеко в воду. Дважды перевернувшись, пистолет в последний раз сверкнул на солнце, с тихим плеском шлепнулся в воду и пошел ко дну, распугивая крутящуюся у берега мелкую рыбешку. Я собралась было бросить следом и «вальтер», но вовремя опомнилась. Пистолет еще мог пригодиться. Я трижды глубоко вдохнула, сунула «вальтер» обратно в сумочку и осмотрелась. Слава богу, людей на набережной было немного, и на мои маневры никто не обратил внимания. Что-то совсем нервы расшатались, и все благодаря Земляному. Следователь провел допрос грамотно и умело, нажав на все кнопки, на которые следовало нажать, я же вела себя как школьница в кабинете директора, разве что не разревелась. Будь я действительно виновна в смерти снайпера, я бы обязательно раскололась, несмотря на то что сама сотни раз проводила подобные допросы. Ох, не хотелось бы мне еще раз встретиться с Земляным в качестве подозреваемой! Да еще этот проклятый старик… Совсем спятил на старости лет!
