Когда Девен нащупал свой костыль, Иошима помог ему подняться.
— Благодарю, — сказал Девен.
— Хотите еще сигарету?
— Нет, спасибо.
Иошима колебался.
— Мне было бы очень приятно, если бы вы взяли пачку.
Девен пожал плечами и взял ее, потом проковылял в свой угол и нагнулся за металлическим протезом.
Иошима выкрикнул приказание, и один из корейских охранников подобрал протез и помог Девену сесть.
Пальцы его не дрожали, пока он пристегивал протез. Он встал, подобрал костыли и минуту смотрел на них. Потом бросил их в угол хижины. Проковылял к койке и посмотрел на радио.
— Я очень горжусь им, — сказал он, отдал честь Смедли-Тейлору и вышел из хижины.
Маленькая процессия вплелась в молчание Чанги. Иошима возглавлял ее, стараясь идти со скоростью, которую позволяла Девену его нога. Рядом с ним шли Смедли-Тейлор и Кокс, заплаканный и не замечающий своих слез. Другие два охранника остались с обитателями хижины номер шестнадцать.
Они ждали до одиннадцати часов. Вернулся Смедли-Тейлор и другие шесть человек. Девен и Кокс не вернулись. Они остались в помещении охраны, и на другое утро их должны были отправить в лагерь Утрам Роуд. Людям разрешили разойтись. У Питера Марлоу от солнца раскалывалась голова. Он приковылял в бунгало; после душа Ларкин и Мак помассировали ему голову и дали поесть.
Когда он поел, Ларкин вышел из хижины и сел около асфальтовой дороги. Питер Марлоу устроился в дверном проеме, в котором не было двери, спиной к комнате.
Ночь стремительно наступала. Безлюдье царило в Чанги, и люди, которые проходили в разных направлениях, казались еще более одинокими.
Мак зевнул.
— Думаю, завалюсь-ка я, приятель. Лягу пораньше.
— Ладно, Мак.
Мак пристроил москитную сетку вокруг своей койки и заправил ее под матрас. Он завязал на лбу тряпку, впитывающую пот, потом вытащил флягу Питера Марлоу из фетрового чехла и отстегнул потайную пластинку у основания. Он взял крышки и основания своей собственной фляги и фляги Ларкина, потом осторожно положил их друг на друга. Внутри каждой фляги была путаница проводов, конденсатор и лампа.
Из верхней фляги он осторожно вытянул вилку с шестью зубцами вместе с проводом и ловко соединил ее с вилкой из средней фляги. Потом вилку с четырьмя зубцами из средней фляги соединил с нужной розеткой в последней фляге.
Его руки дрожали, а колени тряслись, потому что проделывать это в полутьме, лежа, опираясь на один локоть и заслоняя своим телом фляги, было страшно неудобно.
Ночь ложилась на землю, усиливая духоту. Начали мучить москиты.
Когда все фляги были соединены вместе, Мак вытянулся, чтобы отдохнула спина, и вытер скользкие руки. Потом вытянул наушник из потайного места в верхней фляге и проверил места соединений, чтобы убедиться в их надежности. Изолированный провод к источнику питания был тоже спрятан в верхней фляге. Он размотал его и проверил, плотно ли припаяны иголки к концам провода. Он снова вытер пот и быстро проверил все соединения; делая это, он думал о том, что радио выглядит таким же безупречным и ловко сделанным, как и два года назад, когда он тайком сделал его на Яве, пока Ларкин и Питер Марлоу стояли на страже.
Шесть месяцев потребовалось, чтобы рассчитать и смастерить его. Только нижняя часть фляги могла быть использована, в верхней части должна была быть вода. Поэтому он должен был не только уложить радио в три крошечных неподвижных узла, но и поместить их в водонепроницаемые контейнеры, а потом впаять их во фляги. Все трое носили фляги восемнадцать месяцев. Они дожидались такого дня, как сегодня.
Мак встал на колени и вставил иглы в розетку провода, который соединял потолочную лампу с сетью.
Потом он покашлял, прочищая горло. Питер Марлоу поднялся и убедился, что вблизи никого нет. Он быстро выкрутил лампочку и повернул выключатель. Потом прошел к двери и остался там.
Он видел, что Ларкин был все еще на посту, карауля с противоположной стороны, и дал сигнал, что все спокойно.
Когда Мак услышал его, он включил звук, нацепил наушник и стал слушать.
Секунды превращались в минуты. Питер Марлоу дернулся назад, испугавшись, когда услышал стон Мака.
— В чем дело, Мак? — прошептал он.
Мак высунул голову из-под москитной сетки, лицо его было серым.
— Он не работает, парни, — сказал он. — Эта зараза не работает.
Книга вторая
Глава 9
Шестью днями позже Макс поймал крысу. В хижине американцев.
— Посмотрите-ка на эту мерзавку, — ахнул Кинг. — Самая большая крыса из всех, что я видел!
— Господи, — отозвался Питер Марлоу. — Следите за тем, чтобы она не отгрызла вам руку.
Все окружили крысу. Макс торжествовал, держа в руках бамбуковую метлу.
У Текса была бейсбольная бита. Питер Марлоу держал еще одну метлу. Остальные вооружились палками и ножами.
Только Кинг был не вооружен, но не отводил глаз от крысы и был готов выскочить из хижины.
Когда Макс в первый раз закричал, он сидел в своем углу, болтая с Питером Марлоу, и вскочил на ноги вместе с остальными. Это произошло сразу после завтрака.
— Берегись! — крикнул Кинг, предвидя внезапную попытку крысы вырваться на свободу, с яростью ударил ее, но промахнулся.
Другая метла нанесла ей скользящий удар, на мгновение перевернув тварь на спину. Но крыса вскочила снова, забилась в угол и, развернувшись, шипела, оскаливая и показывая игольчато-острые зубы.
— Господи, — сказал Кинг. — Я уж думал, мерзавка ускользнет на этот раз.
Крыса была волосатая, почти в фут длиной, с голым хвостом, который у основания был толщиной с большой палец мужской руки. Маленькие глаза-бусинки рыскали из стороны в сторону. Они были коричневые и отвратительно мерзостные. Голова, сходящая на острое конусообразное рыло, узкая пасть, большие, очень большие резцы. На взгляд в ней было около двух фунтов. Злобная и очень опасная тварь.
Макс тяжело дышал от напряжения; глаза его сосредоточились на крысе.
— Боже правый, — сплюнул он. — Я ненавижу крыс. Мне противно даже смотреть на них. Давайте прикончим ее. Приготовились?
— Секундочку, Макс, — вмешался Кинг. — Не торопись. Она удрать не может. Я хочу посмотреть, что она будет делать.
— Она попытается еще раз удрать, вот что, — сказал Макс.
— Ну, так мы ее поймаем. Зачем спешить? — Кинг посмотрел снова на крысу и ухмыльнулся. — С тобой кончено, тварь. Ты — покойник.
Как будто поняв его слова, крыса бросилась на Кинга, оскалив зубы. Только град яростных пинков и воплей заставил ее вернуться на место.
