— Однако не здесь. — Кинг не терял бдительности и все время прислушивался к джунглям. Однако мозг работал, он обдумывал подробности предстоящей сделки. «Да, — сказал он себе, — план хорош».
Затем посмотрел на часы. Минутная стрелка двигалась медленно. Но это давало время еще раз все продумать. Чем больше времени тратишь на обдумывание плана сделки, тем лучше все проходит. Никаких ошибок, и прибыль больше. Слава Богу, что на свете есть прибыль. Парень, который придумал бизнес, был настоящим гением. Покупать дешево, а продавать дорого. Напряги мозги. Используй случай, и деньги хлынут рекой. А с деньгами все возможно. Но слаще всего остального — власть.
«Когда я выберусь отсюда, — думал Кинг, — хочу стать миллионером. Заработаю столько денег, что Форт-Нокс будет казаться детской копилкой. Я создам организацию. В организацию буду входить парни преданные, но ограниченные. Мозги всегда можно купить. А когда ты знаешь цену парню, всегда можешь использовать его или пренебречь им, как ты хочешь. Вот что заставляет Землю вертеться. Существуют избранные и толпа. Я принадлежу к избранным. И им останусь.
Больше никто не будет мерзко обращаться со мной или гонять из города в город. Это в прошлом. Тогда я был ребенком. Привязан к отцу, привязан к человеку, который работал официантом, продавал бензин, доставлял телефонные книги, перевозил старье или выпрашивал подаяние, чтобы купить бутылку. Потом уборка мусора. Никогда это не повторится. Теперь другие будут убирать за мной мусор.
Все, что мне надо, — это деньги».
«Все люди созданы равными… с определенными неотъемлемыми правами».
«Слава Господу за то, что он создал Америку, — сказал Кинг себе в миллионный раз. — Слава Господу, что я родился в Америке».
— Это страна, благословенная Богом, — сказал он обращаясь к самому себе.
— Что?
— Штаты.
— Почему?
— Единственное место в мире, где можно все купить, где есть возможность все осуществить. Это важно, плохо если вы, Питер, не понимаете этого. Хотя понимают это очень немногие. Но если вы поймете и захотите работать — ну, тогда перед вами, черт побери, открываются такие возможности, что у вас волосы встанут дыбом. А если парень не хочет работать и ничего не умеет делать, тогда он ни к черту не годится, и никакой он, к черту, не американец, и…
— Слушайте! — предостерег его Питер Марлоу, сразу насторожившись.
Издалека донесся еле слышный звук приближающихся шагов.
— Это мужчина, — прошептал Питер Марлоу, скользнув под листву. — Туземец.
— Как вы, черт возьми, узнали?
— Он носит местные сандалии на деревянной подошве. Я бы сказал, это старик. Он шаркает ногами. Слышите, как он дышит.
Через минуту туземец появился из сумрака и равнодушно прошел мимо.
Это был старик, на плечах он нес убитую дикую свинью. Они проводили его взглядом, пока он не скрылся.
— Он заметил нас, — сказал встревоженный Питер Марлоу.
— Черта с два.
— Нет, я уверен, он заметил нас. Может быть, он решил, что это японский часовой, но я следил за его ногами. По ним всегда можно определить, засекли ли вас. Он сбился с шага.
— Быть может, на тропинке была яма или ветка.
Питер Марлоу покачал головой.
«Друг или враг? — лихорадочно соображал Кинг. — Если он из деревни, тогда все в порядке». Всей деревне было известно о вылазках Кинга. Ведь они получали долю от Чен Сена, его делового знакомца. «Я не узнал его, но это не удивительно, потому что в прошлый раз большинство туземцев были заняты ночной ловлей рыбы. Что же делать?»
— Подождем, потом разведаем. Если он настроен враждебно, то пойдет в деревню и известит старейшину. Тот даст нам сигнал убираться отсюда к чертовой матери.
— Вы считаете им можно доверять?
— Я доверяю, Питер. — Он пошел вперед. — Держитесь в двадцати ярдах позади меня.
Деревню они нашли без труда. «Что-то очень легко, подозрительно», — подумал Питер Марлоу. С возвышенного места они осмотрели ее. На веранде, сидя на корточках, курили несколько малайцев. То здесь, то там хрюкали свиньи. Деревню окружали кокосовые пальмы, а за ними фосфоресцировал прибой. Несколько лодок со свернутыми парусами, развешанные рыболовные сети. Никаких признаков опасности.
— Мне кажется, все в порядке, — прошептал Питер Марлоу. Кинг резко толкнул его локтем. На веранде хижины вождя стоял сам вождь и человек, которого они видели. Малайцы были увлечены разговором, потом тишину разорвал отдаленный смех, и человек спустился по ступенькам.
Они услышали, как он крикнул что-то. Через минуту прибежала какая-то женщина. Она сняла свинью у него с плеч, отнесла ее к углям костра и насадила на вертел. Скоро подошли другие малайцы, которые собрались вокруг костра, перешучиваясь и смеясь.
— Вот он! — воскликнул Кинг.
От берега шел высокий китаец. Позади него туземец убирал паруса на маленькой рыбацкой лодке. Китаец подошел к вождю, они обменялись тихими приветствиями и сели на корточки в ожидании.
— О'кей, — ухмыльнулся Кинг, — что ж, пошли.
Он встал и, держась в тени, осторожно двинулся, обходя площадь. С задней стороны хижины вождя на веранду, расположенную высоко от земли, вела лестница. Первым по ней поднялся Кинг, потом Питер Марлоу. Почти сразу же они услышали, как лестницу убрали.
— Табе, — улыбнулся Кинг, здороваясь с Чен Сеном и вождем, которого звали Сутра.
— Рад видеть тебя, туан, — сказал вождь, подбирая английские слова. — Ты есть хочешь? — Его улыбка обнажала зубы, испорченные бетелем.
— Спасибо. — Кинг протянул руку Чен Сену. — Как поживаете, Чен Сен?
— Моя хорошо… Ты видишь, я… — Чен Сен подыскивал слова и наконец нашел подходящее. — Вот, хорошее время может быть.
Кинг показал на Питера Марлоу.
— Ичи-бон, друг. Питер, скажите-ка им, вы сами знаете что, приветствия и всю эту муру. Давайте, работайте, приятель. — Он улыбнулся и вытащил пачку «Куа», пустив ее по кругу.
— Мой друг и я благодарим тебя за гостеприимство, — начал Питер Марлоу. — Мы ценим твое приглашение разделить с тобой ужин, хотя сейчас еды мало. Только змея в джунглях отказалась бы от твоего доброго приглашения.
Лица Чен Сена и вождя расплылись в широких улыбках.
— Вах-лах, — сказал Чен Сен. — Будет приятно говорить с моим другом Раджой, когда ты передашь все слова, рождающиеся в моем ничтожном рту. Я много раз хотел что-нибудь сказать, но ни я, ни мой добрый друг Сутра не могли подобрать нужных слов. Скажи Радже, что он поступил как мудрый и умный человек, найдя себе такого хорошего переводчика.
— Он говорит, что я хороший оратор, — довольный, сказал Питер Марлоу; он успокоился и почувствовал себя в безопасности. — И он рад, что может предложить вам классное барахло.
