– Он знает, что я не девственница? – Йин-си гладила голову Мэй-мэй.
– Он пока слишком молод, чтобы ему требовались девственницы для возбуждения желания, дорогая Сестра. И слишком стар, чтобы у него еще оставалось терпение заново обучать девственницу искусству любви. Просто скажи ему: «Верховная госпожа послала меня».
Йин-си еще раз повторила английские слова.
– Ты очень красива, Сестра. Ну, беги теперь. Подожди один час, потом иди к нему. – Мэй-мэй закрыла глаза и, довольная, блаженно расслабилась на постели.
Стоя рядом с кроватью, Йин-си широко открытыми глазами смотрела на Струана. Он глубоко спал; одна рука небрежно вытянулась поперек подушки. Окна были плотно занавешены, и свет раннего утра не проникал в каюту.
Йин-си сняла пижаму и осторожно скользнула под покрывало рядом со Струаном.
Теплота постели взволновала ее.
Она ждала, затаив дыхание, но он не проснулся. Она пододвинулась ближе, мягко положила ладонь на его вытянутую руку и опять замерла. Он по-прежнему не просыпался. Она придвинулась еще ближе, положила руку ему на грудь и оставила ее лежать там. И стала ждать.
Сквозь туманящий сон Струан чувствовал, что Мэй-мэй рядом с ним. Он вдыхал запах ее духов, ощущал теплоту ее тела, и душу его обнимал покой, потому что лихорадка осталась далеко в прошлом и она опять была здорова. Они лежали вместе, согретые солнцем, и он физически ощущал исходящую от нее силу и радость жизни. Он спросил, что подарить ей на день рождения, но она просто рассмеялась и тесно прижалась к нему под солнцем, которое было темным, необычным и нереальным, но все же прекрасным. Потом они изо всех сил приникли друг к другу, и он слушал ее счастливое щебетание, а в следующий миг они уже вместе плавали в море, и это показалось ему странным, потому что он знал, что она не умеет плавать, и он изумленно спрашивал себя, когда она успела научиться. Затем они нагие лежали рядом на пляже, соприкасаясь друг с другом всей длиной тела. Потом она начала дрожать, и его охватила паника, что у нее снова лихорадка, но тут появился монах в заскорузлой от крови рясе и с чашкой в руке, и лекарство прогнало лихорадку Мэй-мэй, а затем наступила тьма. Тучи сомкнулись над ними, и настала ночь среди дня, и Фонг кричал им из глубины волн: «Тайфун!» А потом они побежали прочь от этих туч и вместе оказались в постели, далеко от опасности.
Он шевельнулся во сне. Наполовину проснувшись, он ощутил прикосновение нежного тела; его ладонь заскользила по нему, накрыла ее грудь, и он почувствовал, как дрожь пробежала по ним обоим.
Он лежал в полутемной комнате на пороге пробуждения. Грудь под его рукой была мягкой, и он чувствовал ладонью набухший сосок Он открыл глаза.
Йин-си томно улыбнулась.
Струан рывком приподнялся на локте:
– Кровь господня, какого дьявола ты здесь делаешь? Йин-си непонимающе заморгала глазами:
– Верховная гаспажа пастлала миня.
– А? – Струан попытался обрести ясность мысли.
– Верховная гаспажа пастлала миня, Тай-Пэн.
– Что? Мэй-мэй? Мэй-мэй? Она что, с ума сошла? – Он показал рукой на дверь. – Ну-ка, давай. Йин-си покачала головой:
– Верховная гаспажа пастлала миня.
– Мне наплевать, даже если тебя послала королева Английская! Убирайся! Йин-си надула губы.
– Верховная гаспажа пастлала миня! – упрямо повторила она, потом решительно уткнулась головой в подушку и яростно посмотрела на него снизу вверх.
Струан расхохотался.
Йин-си ничего не понимала. О боги, Верховная госпожа была права. Варвары – поразительный народ Но я с этой кровати не уйду! Как он смеет ходить в бордель и заставлять меня терять лицо перед Тай-тай? Что я, в конце концов, старая ведьма, до которой противно дотронуться? О нет, Тай-Пэн! Я никуда не уйду! Я очень красивая, и я Вторая Сестра и вторая госпожа в вашем доме, вот так-то!
– Клянусь всеми богами, – сказал Тай-Пэн, приходя в себя. – Я женюсь на Мэй-мэй, даже если это будет последнее, что я сделаю в своей жизни. И чума на них всех!
Он откинулся на спину и начал размышлять о том, что он и Мэй-мэй будут делать дома в Англии. Она станет кумиром Лондона… если только не будет надевать европейских нарядов. Вместе мы устроим английскому обществу хорошую встряску. Теперь я должен торопиться домой. Возможно, мне удастся самому сокрушить министра иностранных дел! Или блокировать Уэйлена. Да. Теперь ключ к Гонконгу находится в Лондоне. Итак – домой, и чем скорее, тем лучше.
Он повернул голову на подушке и посмотрел на Йин-си. Только сейчас он по-настояшему увидел ее. Она была очень желанна. Аромат ее духов был столь же изысканным и нежным, как и ее кожа.
– Ах, девочка, нельзя так искушать человека, – проговорил он.
Она придвинулась ближе к нему.
Глава 4
«Белая Ведьма» дотащилась в гавань перед самым полуднем. Клипер потерял фок-мачту, главную палубу покрывали обломки рей вперемешку со спутавшимся такелажем.
Корабль медленно двигался к своей стоянке, когда к его борту подошел катер Брока.
– Клянусь Господом, кто-то заплатит мне за это, – прорычал он, поднявшись на палубу. Глядя на порванную незарифленную парусину, запутавшуюся в фалах, он инстинктивно понял, что корабль нес слишком много парусов. – Что случилось?
– Добрый день, сэр, – сказал Майклмас, рослый и крепкий первый помощник со следами оспы на лице. – Я заменил мистера Горта. До тех пор, пока вы не решите насчет капитана. – В огромном кулаке он сжимал плеть. – В двух часах плавания от Макао мы угодили в шквал. Этот чертов шквал едва не перевернул нас кверху килем. Унес мачту и стащил с курса на пятьдесят лиг.
Брок сжал кулак и потряс им перед самым носом первого помощника.
– Ты что, не знаешь, как заранее разглядеть шквал в открытом мере? Не знаешь, что в это время года надо брать рифы на парусах?
– Знаю, мистер Брок, – без страха ответил Майклмас. – Но шквал-то налетел с подветренной стороны. Не ругайте меня за шквал, клянусь Богом!
Кулак Брока отбросил его к фальшборту, и Майклмас без сознания сполз на палубу.
– Пенниуорт! – проревел Брок второму помощнику, приземистому молодому силачу. – Ты назначаешься капитаном до дальнейших распоряжений. Выводи штормовые якоря. Погода портится к чертям. – Он увидел на юте Кулума. Моряки спешили убраться с его дороги, пока он пробирался через груды порванных снастей и поднимался по короткому трапу. Наконец его гигантская фигура выросла перед молодым Струаном.
– Доброе утро, мистер Брок. Я хотел бы...
– Где миссис Брок?
– Внизу, сэр. Мистер Майклмас был не виноват. И я хотел...
– Заткнись! – прорычал Брок и пренебрежительно повернулся к – нему спиной. Кулум вскипел при таком оскорблении: Брок никогда бы не повернулся спиной к Тай-Пэну.
