Струан поднял голову и уже, наверное, в тысячный раз посмотрел на небо. Он отчаянно нуждался во внезапной буре с проливным дождем или в облаках, которые закроют луну. Но в небе не было ни облачка, и ничто не предвещало скорой грозы.
Шотландец оглянулся назад и увидел, что большая лорка нагоняет их Она шла за ними в сотне ярдов, выходя на наветренную сторону. Держась ближе к ветру, чем они, она набирала скорость.
Струан напряг всю свою сообразительность в поисках приемлемого плана. Он знал, что без труда оторвется от преследователей, если облегчит свой корабль, выбросив слитки за борт. В полумиле впереди река вновь раздваивалась, огибая остров Вампоа. Если он войдет в северный рукав, это будет гораздо безопаснее, поскольку большинство лодок пользовались именно этим путем, и там ему, возможно, удастся избежать столкновения. Но, с другой стороны, он не сможет уворачиваться от Брока достаточно долго, чтобы миновать весь остров, обогнуть его и вернуться южным рукавом к тому месту, где его должно ждать «Китайское Облако». Значит, придется сразу повернуть на юг.
Он не видел выхода из западни. Через два-три часа рассветет, и тогда ему конец. Он должен найти способ оторваться от них в темноте и спрятаться, а потом осторожно пробраться к месту встречи. Но как это сделать?
В ночном полумраке впереди он увидел, как серебристая полоса реки делится надвое, огибая Вампоа. Вдруг на ступеньках трапа он заметил А Гип. За кормой лорка Брока поотстала, по-прежнему держась наветренной стороны, готовая пойти прямо по ветру, если он выберет южный рукав, или оставаться с наветренной стороны, если выбор падет на северный.
Струан вытянул руку и показал на небольшую пагоду на южном берегу острова, задавая рулевому курс.
– Ясно?
– Ясно, масса!
– Сильно хорошо ясно нужно! – Струан провел пальцем по горлу. Потом заторопился вниз.
Мэй-мэй рвало. Вонь, теснота каюты и качка вызвали такую рвоту, что она почти лишилась сил. Однако мушкет из рук не выпускала. Струан поднял ее на руки и понес на палубу.
– Нет, – слабо запротестовала она. – Я послала за тобой из-за А Гип.
– А что с ней такое?
– Я послала ее вперед, тайно. Послушать, что говорит команда. – Мэй-мэй икнула и вся сжалась в комок. Когда спазмы прекратились, она продолжила: – А Гип слышала разговор двух человек. Они говорили о серебре. Думаю, они все знают.
– Да, – кивнул Струан. – Я в этом уверен. – Он потрепал А Гип по плечу. – Твоя сильно большая плата скоро можно.
– Эй-йа, – воскликнула А Гип. – Плата зачем, хейа?
– Брок все так же идет за нами? – спросила Мэй-мэй.
– Да.
– Может быть, молния ударит в него.
– Да, может быть. А Гип делать чоу мисси можно! Суп. Ясно? Суп.
А Гип закивала головой:
– Суп нет. Чай халосый!
– Суп!
– Чай-йа.
– А, ладно, – раздраженно махнул рукой Струан, зная, что сколько бы он ни говорил «суп», это все равно будет чай.
Он отнес Мэй-мэй на палубу и оставил ее на ящике с порохом. Ни Вонг, ни рулевой, ни матросы не смотрели в ее сторону. Но Струан видел, что они остро чувствуют ее присутвие, и напряженность на палубе еще больше возросла. Тут он вспомнил ее слова о молнии, и внезапно в голове у него сложился отчетливый план. Все его тревоги разом оставили его, и он громко рассмеялся.
– Почему твоя ха-ха, хейа? – спросила Мэй-мэй. Она глубоко вдыхала свежий морской воздух, и ее желудок понемногу успокаивался.
– Думай-думай хороший план резать Одноглазый масса – ответил Струан. – Хейа, Вонг! Ты со мной идти. – Струан тротянул Мэй-мэй один из своих пистолетов. – Мужчина близко – убей, ясно?
– Ясна, масса!
Струан махнул Вонгу, чтобы тот следовал за ним, и пошел вперед. Он легким шагом двигался по палубе, и матросы спешили убраться с дороги. Остановившись на полубаке, он оглянулся, чтобы окончательно убедиться, что лорка Брока находится на безопасном расстоянии, и торопливо спустился вниз. Вонг спустился за ним следом. Матросский кубрик представлял собой одну большую каюту, стенами которой служипи борта лорки и две перегородки. Вдоль стен тянулись лежаки. В каюте из кирпичей был сооружен грубый очаг с откидной железной решеткой сверху. Над тускло мерцающими углями покачивался чайник. Рядом лежали пучки трав, сушеные грибы, сушеная и свежая рыба, свежие овощи и мешок риса, а также большие и маленькие глиняные кувшины.
Он снял с кувшинов крышки и понюхал содержимое.
– Масса хотеть чоу? Мозна.
Струан покачал головой. В первом кувшине была соя. В следующем – имбирный сироп. Потом – корень женьшеня в уксусе и со специями. Нашел он и растительное масло: по кувшину арахисового и кукурузного. Струан капнул на раскаленную решетку по несколько капель того и другого. Кукурузное масло горело дольше.
– Вонг, твоя нести наверх, – сказал он, показывая на кувшин с кукурузным маслом.
– Зачем, хейа?
Струан поспешил на палубу. Лорка приближалась к тому месту, где они должны будут повернуть либо на север, либо на юг. Струан показал рукой на юг.
– Почему длинный долога, хейа? – спросил Вонг, ставя кувшин на палубу.
Струан посмотрел на него так, что тот попятился. Рулевой уже переложил румпель. Лорка направлялась в южный рукав. Большая лорка Брока быстро повернула за ней, следуя тем же галсом. Между ними было много лодок, и Струан некоторое время мог считать себя в безопасности.
– Ты оставаться палуба, – сказал он Вонгу. – Хейа, корова чилло. Твоя оставаться. Стрелять бум-бум все равно.
– Ясна, масса, – ответила Мэй-мэй. Она чувствовала себя гораздо лучше.
Струан вернулся в капитанскую каюту, собрал все оружие и отнес его на полуют. Он отобрал один мушкет, два лука со стрелами и боевой цеп и выбросил все остальное за борт.
– Пирата мозна, наша бум-бум нет, – сердито пробормотал Вонг.
Струан поднял боевой цеп и принялся бесцельно покачивать им. Цеп представлял собой три металлических пруга по футу каждый, соединенные кольцами, с железным шаром, усеянном острыми шипами, на конце – смертоносное оружие в рукопашной схватке. Короткая металлическая рукоятка удобно ложилась в руку и удерживалась на кисти широким кожаным ремнем.
– Пират приходить, много-много мертвый есть, – хрипло произнес Струан.
Вонг яростно ткнул пальцем в сторону лорки Брока. – Его остановить нет можна, хейа? – Он показал на берег: – Там. Наша белег плыть – наша живой есть!
– Эй-йа! – Струан презрительно повернулся к нему спиной. Он сел на палубу, не снимая цепа с руки. Испуганные матросы с удивлением смотрели, как Струан оторвал рукав своей стеганой куртки, разорвал его на полосы и обмакнул их в масло. Взяв одну из полос, он аккуратно обернул ее вокруг железного наконечника стрелы. Команда прянула в стороны, когда он натянул лук, прицелился вдоль палубы и пустил стрелу в мачту. В мачту стрела не попала. Вместо этого она глубоко вонзилась в тиковую дверь полубака. Без видимого усилия Струан выдернул ее обратно.
