Обе женщины сидели в комнате, примыкающей к личным апартаментам Торанаги и предоставленной Марико. Окна комнаты выходили в маленький садик, прилегающий к первой внутренней стене крепости. Опять шел дождь, капли его блестели в пламени свечей. Марико вежливо сказала:
— Это решит клиент. Может быть, можно уже сейчас условиться и оговорить все до конца.
— Извините, пожалуйста, меня, я не знаю, как долго она занята сегодня. Она пользуется большим успехом, госпожа Тода. Вы понимаете меня?
— О, да, конечно. Нам действительно очень повезло, что госпожа таких достоинств сейчас здесь в Анджиро, — Марико сделала акцент на «Анджиро». Она послала за Дзеко, выполняя распоряжение Торанаги. Нужно было сразу поставить ее на место, но ей не хотелось быть слишком грубой, и Марико была рада возможности вступить в борьбу с таким достойным соперником.
— Чайный Домик сильно поврежден? — спросила она.
— Нет, к счастью, чайная посуда и одежда не пострадала, хотя починить крышу и восстановить садовый домик будет стоить небольшого состояния. И за скорость придется очень дорого заплатить.
— Да, это очень трудоемкое дело.
— Так важна спокойная обстановка, правда? Клиент, может быть, почтит нас в Чайном Домике? Или он хочет, чтобы Кику-сан посетила его здесь, если она будет свободна?
Марико сжала губы, обдумывая:
— В Чайном Домике.
— Ах, со дес! — На самом деле Маму-сан звали Хейкойси — Первая Дочь Строителя Стен. Ее отец и дед были специалистами по изготовлению садовых стен. В течение многих лет она была куртизанкой в Мисиме, столице Идзу, достигнув звания куртизанки второго класса. Но ей улыбнулись боги, и благодаря подаркам своего благодетеля она, имея острый деловой ум, скопила достаточно денег, чтобы выкупить свой контракт и в удобный момент стать хозяйкой нескольких женщин со своим Чайным Домиком, когда уже нужно стремиться иметь не красивое тело, а бойкий ум, которым судьба наградила ее. Теперь она называла себя Дзеко-сан, госпожа Удача. Когда она была начинающей куртизанкой четырнадцати лет, ей дали имя Тсукайко — госпожа Укротительница Змей. Ее владелец объяснил ей, что некий орган у мужчин может быть уподоблен змее, что змея — это удача, и что если бы она смогла стать укротителем в этом смысле, то могла бы очень преуспевать. Это имя могло также развеселить клиентов, а смех был важен в этом деле. Дзеко никогда не забывала о смехе.
— Саке, Дзеко-сан?
— Спасибо, госпожа Тода.
Служанка налила саке, и Марико отпустила ее. Некоторое время они молча пили саке, потом Марико снова наполнила чашечки.
— Какая милая керамика. Такая элегантная, — сказала Дзеко.
— Что вы, она совсем простая. Я прошу прощения, что мы пользуемся ею.
— Если бы я смогла освободить ее, пять кобанов
[9]
было бы приемлемо?
— Извините, может быть, я выразилась недостаточно ясно? Я не хочу покупать весь Чайный Домик в Мисиме, только услуги госпожи в течение одного вечера.
Дзеко засмеялась:
— Ах, госпожа Тода, вы, как всегда, остроумны. Но могу ли я вам сказать, что Кику-сан — куртизанка первого класса. Гильдия присвоила ей это звание в прошлом году.
— Конечно, я уверена, что этот класс ею заслужен, даже в Киото, но, конечно, вы пошутили, простите.
Дзеко проглотила грубость, готовую сорваться с ее языка и добродушно улыбнулась:
— К сожалению, я должна возмещать убытки клиентов, которые уже записались к ней. Бедный ребенок, у нее пострадали четыре кимоно, когда водой заливали огонь. Трудные времена настали, госпожа, я уверена, вы понимаете. Пять — не слишком много.
— Конечно, нет. Пять было бы достаточно в Киото, за неделю пьянки с двумя госпожами первого класса. Но сейчас не обычные времена и надо делать скидку. Полкобана. Саке, Дзеко-сан?
— Спасибо, спасибо. Саке отличного качества. Еще одну чашечку, если можно, потом все. Если Кику-сан не свободна в этот вечер, я буду рада предоставить вам одну из других дам — может быть Акеко. Или, может быть, вас устроит другой день? Скажем, послезавтра?
Марико ответила не сразу. Пять кобанов было слишком дорого — столько платят за известных куртизанок первого класса в Эдо. Полкобана для Кику было более чем достаточно. Марико знала цены на куртизанок, так как Бунтаро пользовался их услугами время от времени и даже купил контракт одной из них, а она должна была оплачивать счета, которые, конечно, шли прямо к ней. Глаза Марико следили за Дзеко. Женщина спокойно потягивала саке, рука ее не дрожала.
— Может быть, — сказала Марико, — но я думаю, что ни другая дама, ни следующий вечер… Нет, если сегодня вечером нельзя будет, я боюсь, что послезавтра будет слишком поздно. Что касается других дам… — Марико улыбнулась и пожала плечами.
Дзеко печально поставила свою чашку.
— Я слышала, что наши славные самураи оставляют нас. Какая жалость! Ночи здесь так приятны. В Мисиме у нас нет такого морского бриза, как здесь у вас. Я буду жалеть, когда тоже уеду отсюда.
— Может быть, один кобан. Если эта встреча будет удачна, я бы хотела обсудить, сколько может стоить ее контракт.
— Ее контракт!
— Да. Саке?
— Спасибо. Контракт — ее контракт? Ну, это другое дело. Пять тысяч коку.
— Это невозможно!
— Да, — согласилась Дзеко, — но Кику-сан мне как дочь, даже больше, чем моя собственная дочь. Я воспитываю ее с шести лет. Она самая подготовленная дама Ивового Мира во всем Идзу. О, я знаю, в Эдо больше дам, более мудрых, более светских, но это только потому, что Кику-сан не имела достаточных средств, чтобы общаться с людьми такого уровня. Но даже сейчас никто не может равняться с ней в пении или игре на сямисэне. Клянусь в этом всеми богами. Год в Эдо с хорошим хозяином и возможность учиться, и она с успехом будет конкурировать с любой куртизанкой в империи. Пять тысяч коку — немного за такой цветок. — Пот бусинками покрыл ее лоб. — Вы должны извинить меня, но я никогда не думала о продаже ее контракта. Ей только восемнадцать лет, само совершенство, единственная госпожа первого класса, которой мне повезло руководить. Я на самом деле даже не думала о том, чтобы я могла продать когда-нибудь ее контракт, даже за упомянутую цену. Я, наверное, передумаю и не продам его даже за эти деньги, так что извините. Может быть, мы сможем обсудить этот вопрос завтра. Потерять Кику-сан? Мою маленькую Кику-сан? — Слезы собрались в углах ее глаз, и Марико подумала: «Если это настоящие слезы, тогда, Дзеко, вы никогда не раскроетесь навстречу Великолепному Песту».
— Извините. Сигата га най, нех? — вежливо сказала Марико и не стала мешать ей стонать и плакать, каждый раз снова наполняя ее чашку. «Сколько же на самом деле стоит контракт, — спрашивала она себя, — пять тысяч коку было безумно много. Это зависит от интереса мужчины, который сам не выступает в данном случае. Конечно, это не господин Торанага. Для кого покупают контракт? Оми? Возможно. Но зачем Торанага примешал сюда Анджин-сана?»
