Блэксорн подозрительно отнесся к подарку. Когда он вскрыл пакет и увидел португальско-латинско-японский словарь — грамматику, дрожь прошла по нему. Он перевернул несколько страниц. Печать была, конечно, лучшей из всего, что он видел, качество и подробность информации поразительны.
— Да, это подарок от Бога, конечно, но господин Торанага приказал вам дать его мне.
— Мы повинуемся только приказам Бога.
— Торанага просил вас дать его мне?
— Да. Это было его требование.
— А «требование» Торанага не приказ?
— Это зависит, кормчий, от того, кто вы, как велика ваша вера. — Алвито показал на книгу. — Трое наших братьев потратили двадцать семь лет, готовя эту книгу.
— Почему вы даете ее мне?
— Нас попросили об этом.
— Почему вы послушались Торанага? Вы достаточно ловки, чтобы не выполнить его просьбу.
Алвито пожал плечами. Блэксорн быстро пролистал страницы, проверяя. Превосходная бумага, очень ясная печать. Номера страниц были в порядке.
— Книга в порядке, — сказал Алвито, развеселившись. — Мы не выпускаем бракованных книг.
— Это слишком ценная вещь, чтобы вы ее отдали просто так. Что вы хотите взамен?
— Он просил нас дать это вам. Отец-инспектор согласился. Вот вы и получили ее. Она отпечатана только в этом году, наконец-то. Красивая книга, да? Мы только просим вас беречь ее. Она стоит хорошего обращения.
— Она стоит того, чтобы за нее отдали жизнь. В ней бесценные знания, как в одном из ваших руттеров. Но она много ценнее. Что вы хотите за нее?
— Мы ничего не просим взамен.
— Я не верю вам, — Блэксорн взвесил том в своей руке, еще более насторожившись. — Вы должны понять, что это ставит меня на одну ногу с вами. Это дает мне все ваши знания и экономит нам десять, может быть, двадцать лет. Имея ее, я скоро буду говорить так же хорошо, как и вы. Как только я добьюсь этого, я смогу научить и других. Это ключ к Японии, не так ли? Через шесть месяцев я смогу говорить с самим Торанагой-самой.
— Да, может быть и сможете. Если у вас будут эти шесть месяцев.
— Что вы имеете в виду?
— Ничего, кроме того, что вы уже знаете. Господин Торанага будет мертв задолго до того, как пройдут эти шесть месяцев.
— Почему? Какие новости вы принесли ему? С того момента, как он поговорил с вами, он выглядит как раненый бык. Что вы сказали ему, а?
— Мое послание было частным, от Его Святейшества к господину Торанаге. Извините, я только посол. Но генерал Ишидо контролирует Осаку, как вы, конечно, знаете, и когда господин Торанага прибудет туда, для него все кончится. И для вас.
Блэксорн почувствовал, как мороз пробрал его до костей:
— А почему для меня?
— Вам не уйти от вашей судьбы, кормчий. Вы помогали Торанаге в его действиях против Ишидо. Неужели забыли? Вы приложили руку к этому делу. Вы руководили прорывом из осакского порта. Извините, но ни умение говорить по-японски, ни ваши мечи, ни статус самурая не помогут вам ни в коей мере. Может быть, это даже хуже, что вы стали самураем. Теперь вам прикажут совершить сеппуку и если вы откажетесь… — И Алвито прибавил тем же мягким голосом: — Я ведь говорил вам уже, они люди простые.
— Мы, англичане, тоже простые люди, — сказал он, нисколько не бравируя. — Если мы умерли, то умерли, но до этого момента мы полагаемся на Бога и держим порох сухим. У меня еще осталось кое-что в запасе, не беспокойтесь.
— О, я не боюсь, кормчий. Я ничего не боюсь, ни вас, ни вашей ереси, ни ваших ружей. Это им не поможет — как и вам.
— Это карма — все в руках Бога — называйте это, как хотите, — ответил ему Блэксорн, взбешенный, — но, клянусь Богом, я еще получу обратно свой корабль и через пару лет приведу сюда эскадру кораблей и выброшу вас из Азии ко всем чертям.
Алвито заговорил опять со своим бесконечным спокойствием:
— Все в руках Бога, кормчий. Но смерть уже близка, и ничего из того, что вы говорите, не произойдет. Ничего, — Алвито глядел на него, как на покойника. — Может быть, Бог смилостивится над вами, так как, Бог мне судья, кормчий, но, я думаю, вы никогда не покинете этих островов. Блэксорн вздрогнул, вспомнив приговор, который уже предрек ему Алвито.
— Вам холодно, Анджин-сан? — На веранде рядом с ним оказалась Марико, отряхивающая в темноте свой зонтик.
— О, извините, нет, мне не холодно — я только задумался.
Он взглянул на перевал. Колонна вся уже скрылась за облачной грядой. Дождь немного ослаб, стал более редким и мелким. Несколько человек из деревни и слуги шлепали по лужам, торопясь домой. Двор опустел, сад был залит водой. По всей деревне загорелись фонари. У ворот теперь не было часовых, по сторонам моста тоже. Казалось, что в сумерках воцарилась пустота.
— Вечером намного приятнее, не правда ли? — спросила она.
— Да, — ответил он, поняв, что они остались вместе, одни и в безопасности, если они будут осторожны, и если она хочет того же, чего и он.
Подошла служанка, принесла сухие носки и забрала зонтик.
Она встала на колени и начала вытирать ноги Марико полотенцем.
— Завтра на рассвете мы тронемся в путь, Анджин-сан.
— Сколько времени займет эта дорога?
— Несколько дней, Анджин-сан. Господин Торанага сказал… — Марико оглянулась на Дзеко, подобострастно приближающуюся к ним из гостиницы. — Господин Торанага сказал мне, что времени будет достаточно.
Дзеко отвесила низкий поклон:
— Добрый вечер, госпожа Тода, прошу прощения, что я прерываю ваш разговор.
— Как у вас дела, Дзеко-сан?
— Прекрасно, спасибо, хотя я бы и хотела, чтобы этот дождь прекратился. Я не люблю, когда такая сырость. Но потом, когда кончатся дожди, начнется жара, а это еще хуже, не так ли? Но осень не за горами… о, нам так везет, что бывает осень и такая прекрасная весна, правда?
Марико не ответила. Служанка завязала ей таби и встала.
— Спасибо, — сказала Марико, отпуская ее. — Так что, Дзеко-сан? Я могу что-нибудь сделать для вас?
— Кику-сан спрашивала, не хотите ли, чтобы она развлекла вас за ужином, танцевала или пела вечером. Господин Торанага дал ей указания занимать вас, если вы пожелаете.
— Да, он говорил мне, Дзеко-сан. Это было бы очень хорошо, но, может быть, не сегодня вечером. Мы должны выехать на рассвете, я очень устала. Будут же и еще вечера, правда? Пожалуйста, принесите ей мои извинения и скажите, что я очень хотела бы видеть вас и ее моими спутницами в дороге. — Торанага приказал Марико взять с собой обеих женщин, и она поблагодарила его, довольная, что они будут сопровождать ее.
— Вы так добры, — сказала Дзеко медоточивым голосом, — но для нас это большая честь. Мы сразу поедем в Эдо?
