— Прошу прощения, господин Торанага, я не хотел быть грубым. Можно я скажу, что мы пришли с миром…
— Ты не можешь ничего мне говорить сейчас. Ты придержишь свой язык до тех пор, пока я не потребую ответа. Ты понял?
— Да.
«Ошибка номер один. Следи за собой. Ты не можешь делать ошибки», — сказал он себе.
— Почему вы воюете с Испанией? И Португалией?
— Частично потому, что Испания стремится захватить весь мир, а мы, англичане и наши союзники голландцы, отказались быть завоеванными. И частично из-за наших религий.
— А! Религиозная война? Какая у вас религия?
— Я христианин. Наша церковь…
— Португальцы и испанцы тоже христиане! Ты сказал, у тебя другая религия. Что у тебя за религия?
— Я христианин, это трудно объяснить просто и быстро, господин Торанага. Они все…
— Нет необходимости быть быстрым. У меня масса времени. Я очень терпелив. Ты культурный человек — очевидно, что не из крестьян, — так что можешь делать это просто или сложно, как хочешь, а также так долго, чтобы тебя можно было понять. Если ты будешь отклоняться от этого, я отошлю тебя обратно. Ты будешь говорить?
— Моя религия христианская. Есть две основные христианские религии, протестантская и католическая. Большинство англичан протестанты.
— Ты молишься тому же Богу, Мадонне и младенцу?
— Да, господин. Но не так, как это делают католики. «Что он хочет узнать? — спросил себя Блэксорн. — Он католик? Следует ли отвечать, то, что, как ты думаешь, он хочет услышать, или то, что ты считаешь правдой? Он против христиан? Он не называл иезуитов „мои друзья“? Является ли Торанага сторонником католиков или он сам собирается перейти в католичество?»
— Ты веришь, что Иисус — Бог?
— Я верю в Бога, — сказал он осторожно.
— Не уходи от прямых вопросов. Ты веришь, что Иисус есть Бог? Да или нет?
Блэксорн знал, что любой католический суд в мире давно бы проклял его за ересь. И большинство, если не все, протестантские суды. Даже колебания перед ответом на такой вопрос были признаком сомнения. Сомнение было ересью. Ты не мог отвечать на вопрос о Боге простым «да» или «нет». Должны быть оттенки «да» или «нет». Ты не знаешь о Боге наверняка, пока ты не умер.
— Да, я верю, что Иисус был Бог, но я не узнаю этого наверняка, пока не умру.
— Почему ты разбил крест у священника, когда впервые появился в Японии?
Блэксорн не ожидал такого вопроса. «Неужели Торанага знает все, что случилось с тех пор, как я прибыл сюда?»
— Я хотел показать дайме Ябу, что иезуит, отец Себастьян — единственный там переводчик, — что он мой враг, что ему нельзя доверять, по крайней мере, по моему мнению. Из-за того, что я не был уверен, что он обязательно будет точно переводить, так, как это делает сейчас дон Алвито. Он проклинал нас, как пиратов, например. Мы не пираты, мы пришли с миром.
— Ах да! Пираты. Я вернусь к пиратству в свое время. Ты говоришь, что вы оба являетесь членами двух христианских сект, оба почитаете Иисуса Христа? Это разве не его главная заповедь — любить друг друга?
— Да.
— Тогда как вы можете быть врагами?
— Их вера, их версия христианства — фальшивая интерпретация священных текстов.
— А! Наконец-то мы до чего-то добрались. Так вы с ними воюете из-за различных мнений о том что Бог, и что не Бог?
— Да.
— Это очень глупая причина идти на войну.
Блэксорн сказал:
— Я согласен. — Он поглядел на священника. — Я согласен всем своим сердцем.
— Сколько кораблей в твоей флотилии?
— Пять.
— И ты старший кормчий?
— Да.
— Где остальные?
— В море, — сказал Блэксорн осторожно, продолжая свою ложь, предполагая, что Торанага сначала задал несколько вопросов Алвито. — Мы потеряли друг друга во время шторма. Где точно, я не знаю, господин.
— Ваши корабли были английские?
— Нет, господин, из Голландии.
— Почему англичан нанимают на голландские суда?
— В этом нет ничего необычного, господин. Мы союзники — португальские кормчие тоже иногда водят испанские корабли и эскадры. Я так понимаю, португальские кормчие водят и ваши океанские суда, согласно вашим законам.
— А нет голландских кормчих?
— Много, господин. Но в таких длительных путешествиях у англичан больше опыта.
— Но почему? Почему они хотели, чтобы ты повел их корабли?
— Возможно, потому, что моя мать голландка, я бегло говорю на их языке и у меня большой опыт. Я был рад такой возможности.
— Почему?
— Это была первая возможность для меня поплавать в этих водах. Ни один английский корабль не собирался плыть так далеко. Это была возможность сделать кругосветное путешествие.
— Ты сам, штурман, присоединился к эскадре из-за своей религии, чтобы воевать против ваших врагов Испании и Португалии?
— Я штурман, господин, сначала и прежде всего. Ни один англичанин или датчанин не были в этих местах. Мы первая торговая эскадра, хотя мы и имеем каперские свидетельства нападать на врагов в Новом Свете. В Японию мы пришли торговать.
— Что такое каперское свидетельство?
— Законное разрешение, выдаваемое королем или правительством, — дающее право воевать с врагом.
— А, ваши враги здесь. Так вы собираетесь воевать с ними здесь?
— Мы не знали, что нас ожидает, когда мы придем сюда, господин. Мы пришли сюда только торговать. Ваша страна почти неизвестна, она — легенда. Португальцы и испанцы очень мало что сообщали об этих местах.
— Отвечай на вопрос — твои враги здесь. Ты собираешься воевать с ними здесь?
— Если они будут воевать со мной.
Торанага недовольно зашевелился.
— Что ты делал в море или в своих странах, это твое дело. Но здесь один закон для всех, и иностранцы находятся на нашей земле только по разрешению. Любое общественное неподчинение или стычка приводят к немедленной смерти. Наши законы ясны и должны выполняться. Ты понял?
— Да, сэр. Но мы пришли с миром. Мы прибыли сюда торговать. Могли бы мы обсудить вопросы торговли, господин? Мне нужно килевать судно и сделать некоторый ремонт — мы можем за все заплатить. Тогда у меня вопрос…
— Когда я захочу обсудить торговые вопросы или еще что-нибудь, я тебе скажу. Пока будь добр отвечать на мои вопросы. Так ты устроился в экспедицию, чтобы торговать, для заработка, а не по обязанности или долгу? Ради денег?
— Да. Такой у нас обычай, господин. За плату и долю во всех доходах — от торговли и захваченных вражеских товаров.
