— Заместитель директора здешней группы. В ЦРУ пятнадцать лет. УСС
[219]
и так далее. У них здесь больше дюжины компаний для прикрытия и конспиративные квартиры по всему Гонконгу. Я послал список на микрофотопленке в 32.
— Хорошо. Центр хочет, чтобы за всеми действиями ЦРУ велось усиленное наблюдение.
— Нет проблем. Они беспечны, финансирование у них огромное и продолжает расти.
— Вьетнам?
— Конечно Вьетнам.
Суслев фыркнул.
— Эти простофили не понимают, во что их втянули. Они по-прежнему считают, что смогут вести войну в джунглях, применяя тактику войны в Корее или Второй мировой.
— Глупцы, но далеко не все. Роузмонт работает неплохо, весьма неплохо. Кстати, им известно о военно-воздушной базе в Имане.
Суслев негромко выругался и оперся на руку, небрежно поднеся её ко рту, чтобы нельзя было читать у него по губам.
— …об Имане и почти все про Петропавловск, про новую базу подводных лодок в Корсакове на Сахалине…
Суслев снова выругался.
— Как им это удается?
— Предатели. — Кросс улыбнулся тонкой улыбочкой.
— Почему ты стал двойным агентом, Роджер?
— А почему ты спрашиваешь меня об этом каждый раз, как мы встречаемся?
Суслев вздохнул. У него был конкретный приказ не проверять Кросса и оказывать ему всю возможную помощь. Даже ему, куратору разведывательной деятельности КГБ на всем Дальнем Востоке, лишь в прошлом году открыли, кто такой Кросс. В КГБ сведениям о Кроссе был присвоен самый высокий уровень секретности, ему придавали такое же значение, как Филби. Но даже Филби не знал, что последние семь лет Кросс работает на КГБ.
— Я спрашиваю, потому что мне любопытно, — пояснил он.
— А разве у тебя нет приказа не любопытствовать, товарищ?
Суслев засмеялся.
— Все время от времени нарушают приказы, верно? Центру настолько понравилось твое последнее донесение, что меня просили передать: пятнадцатого числа следующего месяца на твой счет в швейцарском банке будет переведено пятьдесят тысяч долларов в качестве дополнительной премии.
— Прекрасно. Спасибо. Но это не премия, это оплата полученной ценной информации.
— Что известно Эс-ай о находящейся здесь с визитом парламентской делегации?
Кросс изложил то, что рассказывал губернатору.
— А почему ты спрашиваешь?
— Обычная проверка. Трое из них в потенциале будут иметь большое влияние: Гутри, Бродхерст и Грей. — Суслев предложил сигарету. — Мы пытаемся залучить Грея и Бродхерста в наш Всемирный совет мира
[220]
. Их антикитайские настроения нам на руку. Роджер, установи, пожалуйста, наблюдение за Гутри. Может, у него есть какие-нибудь скверные привычки. Если его скомпрометировать, скажем щелкнуть с девочкой из Ваньчая, это могло бы пригодиться впоследствии, а?
Кросс кивнул:
— Я посмотрю, что можно сделать.
— Вы найдете мерзавца, который убил Воранского?
— Рано или поздно найдем. — Кросс не сводил с него глаз. — Он, вероятно, какое-то время уже был на заметке. И это плохой знак для всех нас.
— Люди гоминьдана? Или бандиты Мао?
— Не знаю. — Кросс язвительно усмехнулся. — Все китайцы не очень жалуют Россию.
— Их вожди предали дело коммунизма. Нам нужно уничтожить их, прежде чем они слишком окрепнут.
— Это политика такая?
— Со времен Чингисхана, — усмехнулся Суслев. — Но теперь… теперь нам придется быть чуть терпеливее. Тебе-то не нужно. — Он быстро махнул большим пальцем в сторону Брайана Квока. — Может, дискредитировать этого matyeryebyetsa? Мне он совсем не по душе.
— Молодой Брайан — хороший работник. Мне нужны хорошие люди. Передай в Центр, что завтра из Лондона прибывает Синдерс из Эм-ай-6, которому будут вручены бумаги АМГ. И Эм-ай-6, и ЦРУ подозревают, что АМГ убит. Так оно и есть?
— Не знаю. Его давно надо было убрать, ещё много лет назад. Как ты получишь копию?
— Понятия не имею. Я абсолютно уверен, что Синдерс разрешит мне прочитать бумаги до своего отъезда.
— А если не разрешит?
Кросс пожал плечами.
— Нам нужно взглянуть на них, так или иначе.
— Данросс?
— Только в крайнем случае. Он слишком ценен на своем месте, и я предпочел бы, чтобы он оставался у меня на виду. Как насчет Травкина?
— Твоя информация оказалась бесценной. Все проверено. — Суслев рассказал ему главное о встрече с Травкиным и добавил: — Теперь он наш верный пес навсегда. Сделает все, что мы захотим. Все. Думаю, и Данросса убьет, если понадобится.
— Хорошо. Сколько из того, что ты ему рассказал, правда?
— Немного, — улыбнулся Суслев.
— Его жена жива?
— О да, tovarich, она жива.
— Но она не на собственной dache?
— Сейчас да.
— А раньше?
Суслев пожал плечами.
— Я сказал, что мне велено.
Кросс закурил.
— Что тебе известно про Иран?
Суслев снова бросил на него острый взгляд.
— Очень много. Это одна из восьми оставшихся у нас великих целей, и там сейчас проводится крупная операция.
— На советско-иранской границе высадилась Девяносто вторая аэромобильная дивизия США!
Суслев уставился на него, разинув рот:
— Что?!
Кросс передал ему рассказ Роузмонта об операции «Учебный заход». Когда он упомянул, что американские подразделения оснащены ядерным оружием, Суслев сделался бледным как мел.
— Матерь Божья! Эти проклятые Богом американцы в один прекрасный день совершат ошибку, и нам тогда уже не выпутаться! Надо же быть такими ослами, чтобы разворачивать подобное оружие.
— Вы можете выступить против них?
— Конечно нет, пока, — раздраженно ответил Суслев. — Суть нашей стратегии в том, чтобы не вступать в непосредственный конфликт с Америкой, пока она не будет полностью изолирована и пока не исчезнут все сомнения в окончательной победе. Сейчас прямой конфликт был бы самоубийством. Мне нужно срочно связаться с Центром.
