Капли дождя упали на ипподром, и кто-то сказал:
— Господи, пусть бы не сильный!
На изрытой копытами дорожке было грязно и очень скользко. Улица у главного входа — тоже скользкая и в лужах — была забита машинами, и множество опоздавших торопливо проходило через турникеты.
Выйдя из полицейского автомобиля, Роджер Кросс, Синдерс и Роберт Армстронг прошли через заграждения и пропускные пункты к лифту для членов клуба. На лацканах у них трепыхались синие бейджи. Кросс был голосующим членом уже пять лет, Армстронг — один год. Кроме того, Кросс в этом году выполнял обязанности распорядителя. Каждый год полицейский комиссар поднимал вопрос о том, что у полиции должна быть собственная ложа, каждый год распорядители с энтузиазмом поддерживали его предложение, и на этом все заканчивалось.
На трибуне для членов клуба Армстронг закурил. На лице его глубже обозначились морщины, взгляд был усталым. Половину пространства трибуны занимал огромный, переполненный людьми зал. Они прошли к барной стойке и, приветствуя других членов, заказали себе выпить.
— Кто это? — поинтересовался Синдерс. Армстронг проследил за его взглядом.
— Немного местного колорита, мистер Синдерс. — Голос его звучал язвительно. — Венера Пань, звезда первой величины на нашем телевидении.
Облаченная в длинное, до полу, норковое манто, Венера Пань стояла в окружении группы поклонников-китайцев.
— Слева от неё Чарльз Ванг, кинопродюсер, мультимиллионер — кинотеатры, дансинги, ночные клубы, девочки и пара банков в Таиланде. Тот невысокий старик, желтый, как бамбук, и почти такой же крепкий, — Четырехпалый У, один из наших местных пиратов. Всю жизнь занимается контрабандой, большой специалист в этом деле.
— Это точно, — подтвердил Кросс. — Пару дней назад мы его чуть не поймали. Считаем, что сейчас он занимается героином — и, конечно, золотом.
— А кто этот нервный в сером костюме? Тот, что поодаль?
— Это Ричард Кван из злосчастного «Хо-Пак», — ответил Армстронг. — Банкир. Он её теперешний… или бывший — как бы это лучше сказать? — покровитель.
— Занятно. — Синдерс сосредоточенно разглядывал Венеру Пань. В платье с глубоким декольте она выглядела шикарно. — Да, весьма. А это кто? Вон там, с европейцем.
— Где? О! Это Орланда Рамуш, португалка, хотя здесь это обычно значит «евразийка». Одно время была любовницей Квиллана Горнта. А теперь… теперь не знаю. А мужчина — Линк Бартлетт, тот самый «торговец оружием».
— Вот как? Она не замужем?
— Возможно.
— Должно быть, дорогая штучка. Восхитительная, но дорогая.
— Даже очень, я бы сказал, — с неприязнью отметил Кросс. Орланда Рамуш стояла среди нескольких модно одетых женщин в возрасте, окруживших Бартлетта. — На мой вкус, чересчур.
Синдерс удивленно посмотрел на него.
— Я уже давно не видел столько красоток — и драгоценностей. Вы здесь облавы никогда не устраивали?
— В Скаковом клубе? — закатил глаза Кросс. — Боже милостивый, конечно нет, никто и не осмелится.
Армстронг улыбнулся вымученной улыбкой.
— Все полицейские, что несут здесь службу, от офицеров до рядовых констеблей, по большей части пытаются вычислить, как бы сорвать куш пожирнее. Выручка в конце дня, должно быть, составит по меньшей мере миллионов пятнадцать. У всех просто голова кругом идет. Система безопасности налажена очень четко, все продумано — заслуга мистера Кросса.
— Вот как!
Кросс улыбнулся.
— Не хотите ли перекусить, Эдвард? Может, бутерброд?
— А что, пожалуй. Благодарю вас.
— Роберт?
— Нет, благодарю вас, сэр. Если не возражаете, я посмотрю программу скачек и присоединюсь к вам попозже. — Армстронгу не давала покоя мысль, что после седьмого забега им придется вернуться в Главное управление, чтобы подвергнуть очередному допросу Брайана Квока.
— Роберт — игрок серьезный, Эдвард. Роберт, можно вас попросить об услуге? Растолкуйте мистеру Синдерсу, что здесь к чему, где делать ставки, и закажите ему бутерброд. Мне надо выяснить, нельзя ли переброситься парой слов с губернатором, — я вернусь через несколько минут.
— С удовольствием, — сказал Армстронг, в душе проклиная Кросса: карман жег конверт с сорока тысячами долларов сян ю, который он в минутном порыве взял из ящика своего стола. «Господи, да или нет? — снова и снова мрачно спрашивал он себя, пытаясь принять решение и одновременно отрешиться от кошмара с допросом друга Брайана. — Нет, никакой он уже не друг, а убежденный враг, прекрасно обученный иностранный агент. Ценнейшая добыча, и просто чудо, что его удалось раскрыть».
— Славно вы сегодня поработали, Роберт, — с деланным добродушием сказал Кросс. — Очень славно.
— Да, — согласился Синдерс. — Я постараюсь, чтобы об этом узнал министр и, конечно же, комиссар полиции.
Кросс направился к лифту. Везде его сопровождали тревожные взгляды китайцев. Оказавшись на последнем ярусе, он миновал губернаторскую ложу и зашел к Пламму.
— Привет, Роджер! — радушно приветствовал его Пламм. — Выпьешь?
— Лучше кофе. Как дела?
— Пока что продулся вчистую, хотя кое-кто у нас выиграл первый этап кинеллы. А как ты?
— Только что приехал.
— О, значит, ты пропустил самое интересное! — Пламм рассказал о намерении Данросса купить контрольный пакет «Дженерал сторз». — Иэн вставил Пагу палку в колеса.
— Или сделал прекрасное предложение, — добавил кто-то.
— Верно, верно.
Как и в других ложах, у Пламма было полно народу. Слышались разговоры, смех, подавали напитки и вкусную еду.
— Через полчаса будет чай. Я сейчас иду в комитет распорядителей, Роджер. Не хочешь прогуляться за компанию?
Небольшая комната комитета располагалась в конце коридора за вращающимися дверьми, у которых стоял охранник. Стол, двенадцать стульев, телефон, окна, откуда хорошо просматривалась беговая дорожка, крохотный балкончик. И никого. Беззаботное выражение тут же исчезло с лица Пламма.
— Я говорил с Суслевым.
— Вот как?
— Он в бешенстве из-за вчерашнего рейда на «Иванов».
— Могу себе представить. Был приказ из Лондона. Я узнал только сегодня утром. Проклятый Синдерс!
Пламм помрачнел ещё больше.
— А вдруг они вышли на тебя, а?
— О нет. Ничего такого. Просто особое подразделение и Синдерс решили подразмять крылышки. Вечно орудуют втихаря, да и пусть их. Это никак не касается Эс-ай. Ну, и что ещё?
— Он сказал, что будет у телефонной будки. — Пламм передал Кроссу листок бумаги. — Вот номер. Он подойдет туда сразу после следующих трех забегов. Пожалуйста, позвони ему — говорит, что-то срочное. Для чего, черт возьми, понадобился этот рейд?
