Но в данное время я его уже мало волную. Шишкин ныне думает о должности генерального директора, которое займет, если Протасов пересядет в президентское кресло холдинга. Тогда просто оставит меня Боголюбову. На его усмотрение.
Рядом с Шишкиным на дирекции сидит Бабаев, «бабайка». По большому счету бесхарактерный и безобидный человек, не умеющий долго злиться, интриговать. Но ему нравится надувать щеки, выглядеть значительным. Он иногда вворачивает умные словечки, но чаще сидит на дирекции молча, рисует в чертовски навороченном органайзере свою новую машину. Стол в его кабинете для подчеркивания кипучей деятельности всегда завален книгами, журналами, папками. Одними и теми же. Зато компьютерные игры у Бабаева самые свежие. Застать его гоняющим по экрану какого-нибудь монстра проще простого. Протасов с Шишкиным иногда ворчат, но не более. Бабаев – свой преданный человек. Не имеет мнения, легко присоединяется к тому, кто в данный момент сильнее.
После того, как я послал Бабаева, он делал мне мелкие гадости. То телефонную линию среди рабочего дня отрубал, как бы для ремонта. То заставлял моих людей кучу бумаг подписывать, чтобы получить тонер для принтера. Но я не обижался. На убогих все-таки грех обижаться. Тем более, что он за новой игрушкой все забывал. Let the baby play, как говорил Заратустра.
Протасов, Шишкин, Боголюбов, Бабаев… Собственно эти четыре деловых мушкетера и заправляют всем в агентстве. Остальные члены дирекции – так, антураж. Ни во что не вмешиваются, только исполняют. Но их тоже следует иметь в виду. Потому что они могут в какой-то степени влиять на принятие решений, передавая «мушкетерам» информацию в благоприятном или неблагоприятном для меня виде.
Шварц. Его так и звали «Шварц». Он занимался в агентстве исключительно финансовой сферой. Мы мало сталкивались по работе. И это хорошо, потому что Шварц – исключительно неприятная фигура. Как и я, как и Протасов, он выходец из провинции, из Саратова. Но все мы по-разному относились к нашему провинциальному прошлому. Для Протасова Пенза была просто случившимся местом рождения. Я любил свой Воронеж. Никогда не скрывал, что это мой родной город. Шварц же всячески уходил от разговоров о провинции. Заставить его сказать, откуда он родом, непросто. Услышав же слово «Саратов», он вздрагивает и наливается кровью.
Шварц всячески пытался изобразить из себя птицу высокого полета, столичного сноба. Слова лишнего не молвит, смотрит на всех (кроме начальства, конечно) сверху вниз. Первый раз он поздоровался со мной лишь тогда, когда меня назначили начальником службы.
Шварц имел привычку орать на своих подчиненных по поводу и без повода. Люди у него работали запуганные и довольно часто менялись. Противостоять ему в свое время мог только главбух Тусин, защищавший заодно и своих подчиненных. Глядя на взаимоотношения Шварца с коллегами и подчиненными, возникало ощущение, что он мстил людям за свое провинциальное прошлое. Я не отказывал себе в удовольствии время от времени его немного позлить, вставляя к месту или не к месту:
– В Саратове, передали, ураган пронесся… Что-то с футболом в Саратове не то в последнее время… Давно в Саратов не ездил?..
Черников – новый творческий директор. Очень интересный парень. Ни о чем, кроме как о съемках, монтаже, тексте, композиции, не думает.
Орлова… Неплохая, вроде, тетка. Исполнительная и достаточно грамотная. Отвечает за связь. Наверное, до конца жизни просидела бы в должности заведующей отделом коммуникаций, но она была родственницей одного из влиятельных акционеров. Собственно поэтому важность ее работы была раздута, а сама она превратилась в «технического директора».
У Орловой иногда были проблемы с Бабаевым, которому она должна вроде как бы функционально подчинялась. Иногда они, не согласовывая, покупали оборудование, которое потом не могли совместить. Но впрочем Орлова с Бабаевым не сильно переживали по этому поводу. Деньги, чай, не свои. Больше я сталкивался с Бабаевым. С Орловой же мы жили в параллельных мирах, пересекались редко. Ни гадостей, ни каких-либо особых услуг друг другу не делали.
Рядом с ней Супова. Главный бухгалтер. Человек Шишкина. Очень похожая на него – профессионально не очень грамотная, но с амбициями. Она была бухгалтером в какой-то маленькой компании. На нынешнее же место ее перетащил Шишкин после ухода очень профессионального главбуха Тусина. Тот ушел, не в силах сработаться со Шварцем (и с Шишкиным?). Теперь Тусин работает в «Бонзе», укрепляет наших конкурентов. А Супова ослабляет нас. То документы не так оформит, и мы потом платим проценты за задержку платежа. То, не разобравшись, начинает вводить какие-то надбавки для клиентов. При этом приговаривая:
– Не хотят платить? Тогда мы с ними не будем работать.
Ей кажется, что клиенты должны на нас молиться. Она просто не понимает сути нашего бизнеса. Что это мы зависим от клиентов, а не они – от нас.
Уранюк. Он же «Урка». Директор по маркетингу. С помощью своих диаграмм, графиков мог доказать все, что угодно. Даже прямо противоположное тому, что доказал предыдущий раз. Этим очень удобен Протасову и Шишкину. Он подготавливает «научную» основу для их гениальных предложений и проектов. Человек одновременно и Протасова, и Шишкина – слуга двух господ. Впрочем, Уранюк старается вообще ни с кем не ссориться. Потому что чувствует свою профессиональную ущербность. Опровергнуть его доказательства – плевое дело. Ведь он просто переписывает данные один к одному из книг, журналов. Самостоятельно проанализировать или спланировать что-либо не может. Я хоть и посмеивался, но если меня не касалось, никогда не выводил его на чистую воду. Господа хотят получать туфту, пусть получают.
И еще моя старая «подруга» Бокова. Начальник первого отдела клиентов. Как бы почетный член дирекции – «священная корова». Бокова всегда и всем недовольна, со всеми не согласна. Но ее традиционно терпят. По очереди Протасов, Шишкин хотели ее уволить, но ни разу до конца не дошли. Все из-за боязни осложнить отношения с ее подопечным – старым важным клиентом – кондитерской фабрикой «Сладо».
Протасов, Шишкин, Боголюбов, Бабаев, Шварц, Черников, Орлова, Супова, Уранюк, Бокова. Вот тебе и вся дирекция… Вот тебе люди, от которых все зависит…
Впрочем, члены дирекции не всегда принимают решения так уж самостоятельно. На них оказывают влияние люди, которым они доверяют – «свои» люди, находящиеся на разных уровнях иерархии. И это также надо обязательно учитывать. Кто они? Что могут? После дирекции я расписал себе: люди Протасова. В первую очередь, Шишкин, Боголюбов, Бабаев. Он их вывел на те должности, которые позволяют теперь контролировать все агентство – финансовую сферу, техническую, филиалы. На этих троих Протасов опирается. В других людях нуждается не так сильно. Только чтобы одноразово использовать в случае необходимости. Как это было со мной в хабаровском конфликте с Боголюбовым.
Теперь люди Шишкина. Жигулев – заведующий вторым отделом клиентов. Подразделение это относительно стабильное. Есть очень интересный клиент «Русский квас». Жигулев – человек, уже переваливший за пятьдесят. Действует по принципу: лучше меньше, но подольше. С начальством всегда соглашается, но, умудренный опытом, может спустить дело на тормозах, если оно грозит лишить его прибыли.
