Мгновенно физиономии Рината и Алины исчезли из зеркала заднего вида. Я обернулась. Лежат тихо, как мышки, уткнувшись носами в кожаную обивку, молодцы!
Пули барабанили по корпусу джипа, разрывая металл. Хлопнув, взорвалась правая передняя фара. С изумлением я увидела аккуратную круглую дырочку с белесыми потрескавшимися краями, вдруг возникшую в лобовом стекле. Через мгновение рядом возникла другая. Пули зарылись в пассажирское сиденье рядом со мной. Даже допуская, что преследователи плохие стрелки, нельзя поверить, что, стреляя по колесам, можно дважды угодить в лобовое стекло. Наверное, я настолько разозлила бандитов, что они решили убрать меня любой ценой, не считаясь с жизнями детей. Потом нанимателю всегда можно наврать, свалить все на нерадивую охранницу, якобы устроившую пальбу в салоне автомобиля и по нелепости застрелившую детей. Свидетелей-то нет.
Джип доехал до перекрестка. Я резко развернула его и поехала вдоль леса. Стрельба смолкла.
— Живы? — поинтересовалась я у детей.
— Да, только страшно было, — тихо сказал Ринат, осторожно поднимая голову.
— Их нет, — бросила Алина, поднимаясь. — Можешь не трястись за свою маленькую задницу.
— У тебя зато большая, как у Кинг-Конга, — пробормотал Ринат в ответ.
— Круто вы их уделали! — выразила мне свое восхищение Алина, не обращая внимания на грубость брата. — Может, научите меня парочке приемов?
— Обязательно, — пообещала я, — но позже.
Я размышляла, как проехать ближайший КП ГАИ, на машине, изрешеченной пулями. Вступать в разговоры с работниками ГАИ ох как не хотелось. Мои силы и так уже были на исходе. Возвращаться назад было опасно. Того и гляди, напорешься на остатки банды головорезов, охотящихся на нас. Бросить джип и поймать машину также не годится, потому что кто остановится, рассмотрев мою опухшую морду. Единственный выход — ехать вперед, надеясь, что у ГАИ будет полно работы с другими нарушителями.
С сотрудниками ГАИ разговаривать все же пришлось. Главный в пикете наотрез отказывался верить в мою историю.
— Мы же с вами не маленькие дети, чтобы вестись на всякую ерунду? — сказал он.
Хорошо еще, что перед подъездом к КП я избавилась от всех компрометирующих вещей в салоне, иначе бы сидеть мне в обезьяннике.
— Проверьте место. Там должен находиться сломанный джип, а перед ним следы борьбы, кровь. Не знаю, сделали что-нибудь преступники со сторожем на лодочной станции, но если он жив-здоров, то подтвердит мои слова.
— Уже отправил проверить, — буркнул себе под нос гаишник, записывая что-то в блокнотике. Всем, наверное, было наплевать, что не так давно меня отрихтовали обломком весла.
Допрос прекратила вызванная мной Елена. Ее знакомый позвонил «наверх», и оттуда выслали резолюцию ко мне «не приставать».
Когда Прохорова увидела меня, то на пару секунд потеряла дар речи.
Глаза ее округлились.
— Евгения Максимовна, вам бы в больницу. Вы похожи на зомби.
— Я так себя и чувствую, — ответила я, — но в больницу я не поеду. Раны не смертельны. Я не могу бросить своих клиентов без защиты.
— Хорошо, — произнесла Елена, — а как в таком виде вы будете защищать моих детей? Вы еле на ногах держитесь.
— Я умею контролировать боль, быстро восстанавливаюсь, — пояснила я. — Когда доберемся до дома, мне нужно будет только отоспаться.
В глазах Елены читалось сильное сомнение на сей счет, а я думала о ранах на щеке от кастета, на плече и шее. Их в любом случае следовало зашить. Плечо меня не особо волновало. Зашью сама без проблем. А вот шея и щека — требовали вмешательства профессионалов. Я подошла к зеркалу в коридорчике, чтобы получше рассмотреть характер ран.
Следователь по фамилии Ларсен разговаривал в кабинете начальника КП с Алиной. Елена стояла рядом, слушала. Потом подошла ко мне и сказала:
— Хорошо, если вы не хотите в больницу, я вызову врача на дом. У меня друг детства — отличный хирург.
— Надеюсь, он умеет аккуратно заштопывать? — пробормотала я. Рана на щеке была глубокая, а края разошлись, обнажая мясо.
— Не волнуйтесь, у меня был аппендицит, и он меня оперировал. Шрам можно разглядеть только под лупой, — успокоила меня Елена.
— Верю вам на слово, — бросила я.
Елена достала серебряный портсигар, дрожащими пальцами выудила сигарету и предложила мне. Поблагодарив, я дала ей прикурить от своей зажигалки. Печальные глаза Елены, в темном коридоре казавшиеся совсем черными, обратились ко мне.
— Кто же это все делает? — спросила меня она так, будто умоляла признаться. — У меня голова идет кругом. Все сделки летят к черту, думаю только о детях. Возвращаюсь домой и боюсь, что не увижу их.
— Не загоняйте себя в угол, — посоветовала я. — Пока я жива, с ними ничего не случится.
— Хотела бы я иметь вашу уверенность, — покачала головой Елена. Забытая сигарета тихо тлела у нее между пальцев.
— Я думаю, что близка к разгадке, — сообщила я Елене. — Не хочу вас пугать, но все нити ведут к вам в дом. Некто звонил с вашего телефона киллеру непосредственно перед покушением.
— Что вы такое говорите, Евгения Максимовна! — вспылила Елена. — Виталий не раз проверял всех, находящихся в доме. Я ему доверяю. Уверена, вы ошиблись в своих предположениях…
— Не буду спрашивать, доверяете ли вы мне, но скажу одно — я оперирую фактами, а не прячу голову в песок, — жестко сказала я, внимательно наблюдая за лицом Прохоровой. — Киллеру звонили из вашего дома, с вашего телефона. Звонил кто-то из домочадцев, потому что посторонних в доме за последнее время я не видела. Можете мне предложить другую версию?
Совершенно несчастная Елена молчала, и на мгновение мне показалось, что она вот-вот разрыдается, в глазах стояли слезы. Но в следующее мгновение зазвучал ее спокойный холодный голос, и я поняла, что плача я не дождусь.
— Делайте все, что считаете нужным. Виталий рекомендовал вас, а значит, доверяет вам, следовательно, и мне надо вам доверять.
Говоря это, Елена смотрела в приоткрытую дверь кабинета, где Алина, закончив давать показания, встала со стула и поправляла юбку.
Следователь из УВД, выглядевший усталым молотобойцем, вышел к нам и мягким баритоном сообщил:
— Можете ехать домой. Если появится какая-то информация, мы вам сообщим.
— А что с машиной? Вы ее нашли? — спросила я. — Джип был так поврежден, что не думаю, что бандиты могли на нем уехать. А «Ауди» мог завести только Вячеслав. Он там кое-что переделал в системе зажигания и сообщил мне это по большому секрету.
— Нет, машины мы не нашли, ни где вы сказали, ни прочесав всю округу. Выходит, как-то они уехали, — ответил следователь и обратился к Прохоровой: — Елена Васильевна, мы приложим все силы к поимке преступников.
