Кэсси попыталась понять, в чем заключается ненормальность этого импульсивного решения. Похоже на то, как Риз за неделю по уши влюбилась в Мейсона несколько лет назад. Или Джина обручилась с Картером.
Ее пониманию это недоступно.
– Немного опрометчиво, – заключила она.
Так поглядел на свои потные руки. Опрометчиво, но тогда все казалось правильным. Он снова повернулся и положил одну мокрую руку себе на бедро. Кэсси растерянно смотрела на него, хмуро сдвинув брови, с карандашом за ухом. Он сомневался, что она понимает меру его отчаяния, когда живет в своем мире кристально чистой логики.
Но вдруг он страстно ее захотел.
– Она была медсестрой в кабинете, где мне делали терапевтические процедуры. За свою карьеру я перенес несколько операций, а она была молодая, симпатичная. Я же чувствовал себя старым, поизносившимся и вдобавок импотентом. Она поверила в меня, как никто раньше, и стала мне нужной. До этого у меня был только футбол. Больше ничего я не знал.
Он пригладил рукой свои волосы, злой на самого себя за ушедшую молодость и ненужную откровенность.
– Когда она захотела ребенка, казалось, что эту-то радость я могу ей доставить, потому что быть женой спортсмена – не такое уж безоблачное счастье. И хотя я понимал, что заводить детей, когда наш брак трещит по швам, неразумно, все же очень старался. То есть хотя бы одна моя половина действовала правильно. Может, это удержало бы нас вместе.
Кэсси нахмурилась:
– Не очень умное решение для такого красавчика.
Так хохотнул. Доверился Кэсси и все ей рассказал…
– Не знаю… Все было бы хорошо, если бы я любил ее, как она меня, если бы она забеременела. Но у нас ничего не получалось. А когда выяснилось, что причина во мне… что это я виноват… удар был почище того, что я получил во время своего первого футбольного финала. То есть я был распасовщиком, был мужчиной и вдруг стал никем. Не мог стать отцом и не мог больше играть в футбол. И чего же я после этого стою?
Кэсси слышала горькую обиду в его словах и поняла – настал ее черед что-то сказать. Доброе слово. Но ей не хватало житейского опыта.
– Не думаю, что способность стать отцом для тебя важнее, чем способность пинать футбольный мяч.
Так скрестил руки на груди.
– Тогда мне думалось по-другому. И мечталось хоть ненадолго стать нормальным человеком.
– А сейчас? Когда нет ни футбола, ни детей?
– С футболом покончено, я уже с этим свыкся. Положа руку на сердце, не могу сказать, что хочу ребенка. Мое время вышло. Что бы ни говорили, меня больше не заботит мысль о рождении ребенка. – Он кашлянул. – Вот что мне и нравится в тебе. Поэтому скажи Риз, что у меня все в порядке. С моим мужским началом… – Он бросил взгляд на ее грудь. – Все хорошо.
Кэсси сглотнула. О, правда, с этим у него все в порядке.
* * *
Поздно вечером зазвонил мобильник Така. Он как раз закончил скайпиться с одним программистом по поводу их совместной разработки. Если бы звонил не Дилан – он бы и не стал отвечать. Кэсси только что приняла душ, и ее влажное, теплое тело было столь желанным после долгого общения с прохиндеями юристами, они только встревожили его.
Но он так мало общался со своим лучшим другом после того, как его месяцем раньше бросила Риз, что не мог с ним не поговорить. Они поболтали немного о свадьбе-которая-не-состоялась, и Таку понравилось, что Дилан чувствует себя хорошо. Потом они обсудили последнее дело о якобы отцовстве Така.
– Знаешь, – сказал Дилан, – Риз уже мне звонила.
– Да? – Его энергичная кузина любила всюду совать свой нос. – Было бы неудивительно, если бы она созвонилась с той особой, которая начала строить мне козни.
– Ты не уловил суть дела, старина. Риз беспокоится, как бы Кэсси не пострадала.
Так нахмурился. Значит, речь не о нем и не о его мужском начале. Это о Кэсси. И Риз поручила своему экс-жениху заняться этой грязной работенкой.
– Риз следует знать, что Кэсси в опеке не нуждается. Она просто решила развлечься. Выпустить пар. Мы оба это решили.
– Хорошо… Но, может, ты подумываешь скоро с закончить с той историей? Чтобы осела пыль от этой Дженни? Поверь, смерть от безбрачия тебе не грозит.
– Все правильно, Дилан. У нас замечательные отношения. На поклонницу спортивных звезд она ничуть не похожа. Она не хочет ни за меня замуж, ни заводить детей. Что, если разобраться, совсем неплохо.
Так старался говорить без горечи в голосе, но Дилан был единственным человеком, кроме Эйприл, пары врачей да еще теперь Риз, кто знал правду, а на прошедшей неделе именно бездетность заставляла его переживать сильнее всего.
– Она обосновалась здесь на три месяца, старина, а меня выбрала как самое лучшее лекарство. Все это на время. Этот… симбиоз.
Дилан хохотнул:
– Симбиоз? Она из тебя тоже делает ученого?
Так тоже рассмеялся:
– Включает мои мозги.
– Как-то она не походит на твой тип женщин.
Так пожал плечами:
– По-моему, я сам становлюсь другим типом мужчины.
– О’кей…
– Нет, я имею в виду вот что. Она симпатичная, ты знаешь. Занимается всеми этими заумными штуками, все время ходит с карандашом за ухом, и это клево. Но помимо всего она очень страстная. И не походит на этих прилипчивых, безмозглых девок…
– Похоже, ты не прочь, чтобы она стала прилипчивой, – перебил его Дилан.
Так внутри с ним согласился. Ему нравилось быть Большим Человеком, угождать женщинам, услаждать их как принцесс, даже если знакомство обещало быть коротким. Но это была привычная роль знаменитости, для женщин его окружения, и она отнюдь не добавила ему здоровья.
А Кэсси, с ее независимостью, стала для него глотком свежего воздуха.
Так усмехнулся:
– Вот и нет.
Возникла короткая пауза, потом Дилан спросил:
– Ты… у тебя с ней серьезно?
– Не-а, – рассмеялся Так, отбрасывая чувство, что Кэсси уже к нему приросла. – Просто решили позабавиться, Дилан. Она помогает мне. А я ей. Баш на баш.
– Ну тогда… будь повнимательнее, ладно? Я имею в виду, будь настороже.
– О-о, не пора ли нам с тобой заканчивать?
– О’кей. Я вешаю трубку.
– Отлично, а меня ждет обнаженная женщина только что из душа.
Дилан хмыкнул:
– Прелести безбрачия. Не теряйся.
Так рассмеялся:
– Чем и занимаюсь ночи напролет.
Через минуту он сбросил одежду, вошел в их спаленку, и его руки заскользили вдоль влажных бедер Кэсси, поднимаясь все выше.
