Глава 1
Вам когда-нибудь доводилось видеть собаку-поводыря? Полагаю, что нет, а если и приходилось, то немногим. Но вы можете нарисовать ее в своем воображении и даже наверняка уже успели себе представить нечто лохматое, зубастое и на длинном поводке. Вот и не угадали! Тем более что такую функцию может выполнять и человек, особенно такой, как я. А что вы хотели? Работа телохранителя очень даже напоминает собачью. Я, как и наши четырехлапые друзья, призвана охранять своего, благо не хозяина, а только лишь нанимателя, слепо следуя за ним повсюду, куда заблагорассудится отправиться его душеньке. Ну чем не собака-поводырь?
И ведь, что самое забавное, мне никогда раньше не приходилось в прямом смысле слова ощущать себя именно в этой роли, хотя я к тому и очень близка. А сейчас вот я вынуждена быть вторыми глазами человека, для которого нанята, и за гарантию безопасности которого мне заплатили немыслимую сумму в качестве аванса. Правда, непонятно, кто конкретно из нас двоих в данном случае выступает слепцом. Телохранитель, безоговорочно следующий за клиентом, или же сам клиент, тем более что у него и впрямь самая настоящая беда со зрением?
Вам все это может показаться забавным, а мне действительно случилось поработать на слепого дядьку. Впрочем, для такого определения он слишком молод. Этакий, знаете ли, симпатяга с внешностью Тома Круза, лет тридцати с длинным хвостиком, в модном прикиде, подтянутый, энергичный, вечно улыбающийся и довольный жизнью, несмотря на то что большая ее часть протекает в совершеннейшей темноте. По всем параметрам личность незаурядная и амбициозная, а главное — полная оптимизма.
А началось все довольно просто и до безобразия банально. В дверь моей квартиры позвонили, и, как положено приветливой хозяйке, я отправилась открывать…
Впрочем, не стану опережать события и начну рассказ с самого начала: так, как оно и происходило.
На дворе бушевала непогода — лил мелкий, препротивный дождь, дул сильный порывистый ветер, успевший за пару часов посносить все то, что плохо лежало, и переломать немало деревьев. Синоптики уныло предрекали, что такая погода продлится еще как минимум несколько дней, так что радоваться особенно было нечему. Прекрасно понимая, что точный прогноз на завтра можно узнать лишь послезавтра, большинство надеялось на изменения к лучшему. Но вот я, Евгения Максимовна Охотникова, отчего-то в себе такого оптимизма не чувствовала.
В данную минуту я как раз вела со своей любимой тетушкой Милой, с которой, собственно, и проживала, жаркую дискуссию по поводу того, что чудес на свете не бывает. Тетушка же, раскрасневшись и взмокнув от собственного рвения, пыталась убедить меня в обратном, яростно доказывала:
— Чудеса есть, просто мы давно уже разучились их замечать!
— Ну, раз они есть, то покажи мне хоть одно, — игриво попросила я, подтрунивая над теткой, которая зачем-то прицепилась к моему вздоху: «жаль, что чудес не бывает», относительно не прекращающегося вторые сутки мелкого и противного дождичка. Он порядком мне надоел и буквально застопорил все планы на выходные, заставив распрощаться и с мечтами о пляже, и о поездке вместе с Борисом Расторгуевым на шашлыки.
— Ха, покажи! — эмоционально взмахнула руками тетя Мила. — Вот выдумала: я тебе что, волшебник какой? И потом, чудесами распоряжаются высшие силы, а не люди.
— Что-то бестолково они ими как-то распоряжаются, — сидя на подоконнике и вновь выглянув в окно, заметила я. — Или не видят, что такая погода портит нам жизнь?
— Чудо не может случаться по заказу, иначе оно перестанет быть чудом, — вновь произнесла тетушка. — Так же, как и бог, опекающий и отводящий беду постоянно, делающий то, что нам угодно, — это уже не бог. Это… это… — тетя Мила не находила подходящих слов.
— Сатана, — подсказала я ей, усмехнувшись.
— Возможно, что и сатана, — отведя взгляд в сторону, согласилась тетя Мила. — Только он может исполнять все желания подряд, тем более что они приводят вовсе не к долгожданному счастью, а к беде. Не помню, кто сказал, но: «Если бы все было так, как мы хотим, то давно бы уже ничего не было».
— Ладно, сдаюсь, — решила больше не подначивать ее я, но тут же тихо добавила: — А вообще-то, мне лично все равно, бог или черт чудесами распоряжается, лишь бы поскорее этот слякотный дождь закончился. Видеть его не могу.
Вдруг послышался звонок в дверь.
Тетушка Мила удивленно взглянула на меня и спросила:
— Ты кого-то ждешь?
— Шутишь, я никого не приглашала, — также удивившись, кто же это в такую погодку решился к нам заглянуть, откликнулась я.
— Ну так спроси, кто там, — махнула в сторону двери рукой тетя Мила и поправила сползшие на нос очки.
— А почему сразу я?
— Потому, что только к тебе могут явиться в такую непогоду, — уверенно заявила тетка. — Иди, иди, не заставляй человека ждать.
Вздохнув, я спрыгнула с подоконника и нехотя поплелась к входной двери. В сущности, мне было безразлично, кто за ней стоит. Одно я знала наверняка: в такую погоду я носа никуда не высуну. Вот еще, мокнуть ради каких-то нескольких тысяч, а затем тратить еще больше на собственное лечение. Вот выглянет солнышко, все вокруг подсохнет, тогда пожалуйста.
Ничего не спрашивая у непрошеных гостей по ту сторону двери, я быстро щелкнула замком и резко распахнула дверь, едва не зацепив ею визитеров. От неожиданности те в первую минуту слегка растерялись, но затем быстро взяли себя в руки и уставились на меня. Мужчин было двое, и оба они тщательно просканировали мою фигуру и лицо, ничего при этом не говоря. Это длилось минуты три подряд, и нервничать теперь уже начала я.
Даже оглядела себя сверху вниз, не совсем понимая, что же их в моей скромной персоне так заинтересовало. Одета я вроде бы прилично — в бежевую футболку навыпуск и синие, слегка потертые джинсы-клеш; умыться тоже, кажется, с утра не забыла, да и волосы торчать не должны. Чего ж тогда они на меня так вытаращились, будто я не человек, а неведома зверушка какая-то?
— Э-э, ребята, — поводила я рукой перед остолбеневшими мужчинами. — Вы что, не по адресу попали? Так, может, надо было сначала поинтересоваться…
— Вы Евгения Максимовна Охотникова? — проигнорировав мой вопрос, полюбопытствовал один из гостей, высокий мужчина с редкими волосами, в больших очках в дорогой оправе, удобно разместившихся на его длинном прямом носу. Одет он был по-деловому: черный костюм, белая рубашечка, лакированные ботинки, как ни странно, не заляпанные уличной грязью в такую слякотную погоду. Хотя, если предположить, что сей гость прибыл на машине, тогда все легко объясняется. К тому же в руках у него я заметила сложенный зонт, с которого стекала на пол дождевая вода, а значит, по улице посетитель все-таки прошелся.
А вот на плечи его товарища восточной внешности был накинут плащ. Длинный, кожаный и, очевидно, весьма дорогой. Да и остальная его одежда выглядела вполне респектабельно: белые ботиночки — и это в такую-то погоду! — белоснежная рубашечка с позолоченными пуговками, бежевые брючки прямого кроя, внушительного размера животик. Одним словом, весьма распространенный для нашей местности — а Тарасов — обетованный город для разномастных горных джигитов, не прижившихся у себя на родине, — тип состоятельного армянина. Кстати, восточные мужчины чаще отдают предпочтение светлым вещам, нежели наши соотечественники, привыкшие ко всему темному и менее маркому.
