— Достаточно.
Она взяла у него сигарету и выбросила.
— Полный бред! — произнес он, улыбаясь и чувствуя, как ее тело вытягивается в ванной рядом с ним.
— А как же.
Она положила голову ему на грудь. Он вздрогнул от неожиданности, почувствовав, как ее зубы царапнули ему сосок. Она подняла голову и улыбнулась.
— А как же, — повторила она, — эта бутылка шампанского стоила двадцатку.
* * *
Он не мог точно сказать, когда эта идея пришла ему в голову. Возможно, пока он спал. Но главное, что она была с ним утром, когда он спустился завтракать. Он чувствовал себя уверенно: в прошлом подобные идеи приносили ему успех.
Она повернулась к нему, как только он вошел.
— Доброе утро, мистер Боннер. Хотите есть?
— Просто умираю от голода, — сказал он, улыбаясь и удивляясь своему ответу.
Ему уже давно не хотелось позавтракать по-настоящему. Обычно он ограничивался стаканом сока и кофе.
Она нажала кнопку на полу. Где-то в задней части дома на кухне раздался звонок.
— Выпейте сока, — сказала она. — Завтрак будет через минуту.
Он сел напротив и взял стакан ледяного томатного сока.
— Ваше здоровье.
При ярком утреннем свете на ее лице не оказалось ни единой морщинки. Ее глаза были чистыми и яркими, а губы лишь слегка тронуты помадой. Темно-русые волосы были собраны сзади в хвост, а загорелые руки красиво контрастировали с белой блузкой.
Дверь позади открылась, и вошла полная мексиканка с большим подносом. Ловко заменив пустой стакан на большую тарелку, она пообещала немедленно принести кофе и исчезла.
— Приступайте, мистер Боннер, — сказала Дженни. — Ветчина, бекон, стейк, копченая селедка и почки — на тарелках под зелеными крышками. А под желтыми — глазунья, омлет и картофель фри.
Он взял себе ветчины. Тут мексиканка вернулась с кофе и тостами.
Дженни взяла себе внушительную порцию стейка.
— У вас чертовски хороший стол, — сказал он, пока мексиканка наполняла его чашку.
Дженни улыбнулась.
— В этом доме нет ничего дешевого.
Мексиканка налила ей кофе и снова удалилась на кухню.
— Вид у вас такой, словно вы собираетесь идти играть в теннис, — сказал он.
— Это так. Я играю по два часа каждое утро.
— А где?
— Бел-Эйр. Я постоянно играю с Фрэнки Гарднером.
Он поднял брови. Фрэнки Гарднер был одним из самых знаменитых профессионалов в стране. И одним из самых дорогих: не меньше двадцати пяти долларов в час.
— Он один из ваших клиентов? — спросил он с любопытством.
— Я не играю со своими клиентами. Это плохо для бизнеса. Я покупаю его время, как и все.
— Зачем?
— Мне нравится спорт, — ответила она. — Это помогает оставаться в форме. Теперь вы знаете, что иногда я работаю подолгу.
— Понимаю. А вы не подумывали заняться чем-нибудь другим?
— О чем вы? Я уже говорила, что училась на медсестру.
— Я не об этом. Почему вы не пробовали себя в кино?
Она весело рассмеялась.
— Я родилась в Калифорнии, мистер Боннер. И знаю, что происходит с теми, кто сюда приезжает. Девочки покрасивее меня. В конце концов они оказываются официантками в придорожных закусочных или пятидолларовыми шлюхами.
— Вы знаете, кто я? — серьезно спросил Боннер.
— Конечно. Я читаю газеты. Вы один из крупнейших продюсеров в Голливуде.
— Так, может, я знаю, о чем говорю, а?
— Может быть, — она улыбнулась. — Но я знаю себя и знаю, что я — не актриса.
— Вчера вечером вы говорили иначе.
— Это совсем другое, — ответила она. — Это моя работа. Кроме того, вы видите, какую жизнь я веду. В кино я не скоро смогла бы зарабатывать тысячу в месяц.
— Откуда вы знаете? У нас есть один сценарий, написанный пять лет назад для Рины Марлоу. Я думаю, что вы с ним справились бы.
— Вы с ума сошли! — рассмеялась она. — Рина Марлоу была одной из самых красивых женщин в кино!
Боннер посерьезнел.
— В вас есть кое-что, что напоминает ее.
— Может быть, — ответила Дженни. — Слышала, она вела довольно бурную жизнь.
— Да, и это тоже, — сказал он, наклоняясь к ней. — Но я говорю не об этом. Приходите завтра в студию, сделаем пробы. Если ничего не получится — забудем об этом. Если получится, мне потребуется одобрение всего одного человека, и вы будете получать две тысячи в неделю.
— Две тысячи? Вы шутите!
Он покачал головой.
— Я никогда не шучу по поводу денег.
— Я тоже. Кто тот человек, чье одобрение вам потребуется?
— Джонас Корд.
— Тогда можем забыть об этом, — сказала она. — Судя по тому, что я слышала от своих приятельниц, он настоящий псих.
15
Ирвинг прошел вслед за Дэвидом в гостиную, оставив Розу убирать со стола.
— Она выглядит лучше обычного, — сказал он, устраиваясь в кресле у камина.
— Да, — рассеянно кивнул Дэвид.
— Что тебя гложет, Дэви?
— Обычные вещи, — уклончиво ответил Дэвид.
— А мне говорили другое.
Что-то в его тоне встревожило Дэвида.
— Что ты слышал?
— Что твоего парня прижимают, — негромко сказал Ирвинг.
— А что еще ты слышал?
— Новые ребята пообещали сделать тебя главным, если ты присоединишься к ним, — ответил Ирвинг. — А еще говорят, что Боннер уже продался.
Дэвид молчал. Он не мог поверить, что Джонас не знал о происходящем. Впрочем, все возможно.
— Ты молчишь, Дэви, — спокойно сказал Ирвинг. — Но ведь ты не просто так меня пригласил, правда?
— Откуда ты узнал?
— Мы владеем некоторым количеством акций, — небрежно бросил он, пожимая плечами, — и кое-кто из моих ребят позвонил и рассказал, что с их брокерами разговаривали. Они хотят знать, что нам делать.
— Сколько у вас акций?
— Восемьдесят-девяносто тысяч по всей стране. Мы решили, что нам нравится, как вы ведете дело.
— Ты уже решил… — Дэвид поправился, — твои ребята уже решили, на чьей они стороне?
— Нет, мы ведь довольно консервативны, — ответил Ирвинг. — Мы с тем, у кого деньги. А они говорят красиво: полное финансирование, удвоение прибылей и, возможно, выпуск новых акций через пару лет.
