Пришла миловидная брюнетка в розовом платье. В руке она несла небольшой чемоданчик со всем необходимым для работы. Непрестанно жуя резинку, она вошла в комнату, удивленно оглядываясь по сторонам.
— Мне сказали, что здесь какая-то сумасшедшая хочет перекраситься под седину.
— Вам сказали правильно, — подтвердил я. — Только речь не о женщине. Это мне нужно покрасить волосы.
Она едва не проглотила резинку.
— Ну хватит, — сказала она. — Вы что, с ума сошли? Я ухожу. Не желаю иметь дело с придурками.
Я вытащил из кармана пятидесятидолларовую купюру и помахал перед ее носом.
— Мне действительно это нужно. Не уходите.
Она посмотрела на меня.
— А зачем вам это? У вас чудесная шевелюра.
— Понимаете, я получил большое назначение, — серьезно сказал я. — А они думают, что я слишком молод для него. Вы же не хотите лишать меня такого шанса, а?
— Нет, — все еще колеблясь, протянула она и оглянулась вокруг. — Я бы не хотела.
— Все, что от вас требуется — прибавить седины моим волосам. Немножко. Только чтобы я выглядел чуть старше.
— Ладно. Думаю, что это можно сделать, — согласилась она.
— Ну так за работу, — сказал я и провел ее в ванную.
Через сорок минут я вышел в гостиную.
— Не могу поверить своим глазам! — воскликнул Джек, вскочив с дивана.
Все сгрудились вокруг меня.
— Ну, что скажете, ребята? — поинтересовался я.
Джек покачал головой.
— Просто класс! — высказался он. — Это вообще-то не делает тебя старше, но придает какой-то уверенный вид. Понимаешь, что я имею в виду?
Я понимал, что он имеет в виду. Седина, которую она мне добавила в волосы, очень гармонировала с моими глазами. Конечно же, я по-прежнему выглядел молодо, но уже не так, как раньше.
— Ладно, — сказал я, направляясь к двери. — Время спускаться в шахту.
— Подожди минутку, — попросил Джек. Он протянул мне блокнот, тот самый. — Может, возьмешь с собой?
Я улыбнулся.
— Ну что вы, учитель! Разве на экзамены можно брать учебники?
В одном я ошибся. Наши кабинеты не совсем похожи. Конференц-зал Синклера был гораздо больше моего. Сейчас за столом сидели двадцать восемь человек. Обойдя стол по кругу, я пожимал руку каждому и старался по именам вспомнить, что я читал о каждом вчера вечером. У меня это получилось. Оказывается, память у меня куда лучше, чем я думал.
Все они были настоящими профессионалами. Я видел, что, хотя все испытующе смотрят на меня, никто не подает виду.
Через десять минут Синклер ушел, сказав, что предоставляет мне возможность поближе познакомиться со всеми. Ричи ушел вместе с ним. В зале воцарилась тишина. Я сел во главе стола. Я был один. Абсолютно один.
Оглядев сидящих за столом, я подумал: как странно, что какая-то мелочь, вроде седых волос, сразу придает тебе вес. Я специально старался говорить тихо, чтобы им приходилось прислушиваться.
— Вы спрашиваете себя, кто я такой, а я спрашиваю себя, кто такие вы. Пока мы не знакомы друг с другом, но спустя несколько месяцев это прояснится само собой. Кому-то я понравлюсь, кому-то нет, но это неважно. Самое главное, чтобы «Синклер Телевижн» выбралась из ямы и заняла достойное место. Самое главное — это рейтинг. Вот критерий, по которому я буду оценивать вас, а вы будете оценивать меня.
Я замолчал. Все смотрели на меня.
— В Вашингтоне, когда к власти приходит новый президент, ему предоставляется право формировать команду по своему усмотрению. Мне это нравится. Это настоящая демократия.
Я видел, как они все напряглись. Они прекрасно понимали, что это самое главное.
— Я хочу, чтобы каждый из вас написал мне заявление об увольнении с тридцать первого января, и чтобы завтра с утра все заявления были у меня на столе.
Послышался общий вздох. Я подождал минуту, пока они переварят услышанное, затем бросил им спасательный круг.
— Мой секретарь подготовит список очередности. В последующие несколько дней я лично встречусь с каждым из вас, и мы обсудим проблемы ваших отделов. Спасибо, джентльмены. — Я встал.
Десять минут спустя, когда я спустился в свой кабинет, разразилась буря. Синклер ворвался ко мне, трясясь от ярости.
— Вы всех уволили! Как, черт возьми, вы собираетесь руководить телесетью?! Один, что ли? Даже вам это не под силу!
Я улыбнулся ему:
— Боги спускаются с Олимпа. — Это его остановило.
Он посмотрел на меня сверху вниз:
— Что вы имеете в виду?
— Мне говорили, что вы никогда не спускаетесь со своего этажа.
Он начал улыбаться. Я продолжал:
— Давайте расставим все по местам. Я никого не увольнял. Я попросил, чтобы они написали заявление об отставке с тридцать первого января, но я ведь не сказал, что приму их отставку.
Он хмыкнул.
— Это здорово встряхнуло их.
— Именно этого я и добивался, — подтвердил я.
— У вас жесткие методы.
— Здесь не место для бездельников. Я отвечал за свои слова, когда говорил, что собираюсь сдвинуть вашу компанию с мертвой точки.
— Ладно, — сказал он после мгновенного колебания. — Играйте по своим правилам. — Он бросил взгляд на часы. — Я заказал отдельный кабинет в «21» для ланча. Хочу, чтобы вы встретились с Советом директоров. Еще я попросил сотрудника, занимающегося связями с общественностью, подготовить пресс-конференцию в пятницу.
— С обедом ладно, — сказал я, — но насчет пятницы — никак. Меня здесь не будет. — Я помолчал, давая ему возможность переварить информацию. — У нас еще будет время провести пресс-конференцию, когда мне будет что сказать. Сейчас мне нечего сообщить им.
— И где же вы будете? — спросил он.
— В Лос-Анджелесе.
— Какого черта вы собираетесь разъезжать, когда нам важно, чтобы вы были здесь?
Я посмотрел ему прямо в глаза.
— Я постараюсь сделать так, чтобы все субботние вечера принадлежали только «Синклер Телевижн».
Глава пятая
— Мой отец с тобой? — спросила она, как только я вошел в комнату.
Я покачал головой.
— Но ты ведь приехал в его машине, — сказала она обвиняющим тоном.
Я посмотрел на нее. Барбара была одета для выхода. Ее маленькая сумка была собрана и стояла посреди комнаты. Но она не сделала ни одного движения, чтобы поднять ее.
— Он одолжил мне свой лимузин, — сказал я. — Ему кажется, что это гораздо удобней, чем такси.
