— А он не совсем такой, каким я его представляла, — сказала Джейн. — Он такой обаятельный.
— Он может быть обаятельным, когда захочет.
— Я думала, он холодный как лед, — продолжала она. — Но он совсем не такой по отношению к тебе.
Я посмотрел на нее.
— Мы с ним в некотором роде еще и родственники.
— Не понимаю, — сказала она.
— Когда-то я был женат на его дочери, — сказал я.
— А-а, — протянула она. — Понятно. — Она взяла сигарету, я поднес зажигалку. — Может, лучше отвезешь меня сейчас в аэропорт?
— Почему? — спросил я.
Джейн затянулась сигаретой.
— Ну, у тебя, кажется, сегодня дела, я буду тебе только мешать.
— Не говори глупости, — сказал я. — Если бы я не хотел, чтобы ты была здесь, я бы не привез тебя с собой.
Она молчала.
— Ты хочешь переспать со мной, так?
— Да. В том числе.
— Почему «в том числе»?
— Потому что ты еще и адвокат, — засмеялся я. — Будь рядом. Возможно, ты мне скоро понадобишься.
Не знаю, понравилось ей это или нет. До самого дома она молчала. Я загнал машину под навес, заглушил мотор и выключил фары.
Она не сделала попытки выйти из машины, будто ждала, что ее поцелуют. Я обнял ее. Губы ее были горячими и страстными. Мы долго просидели так — обнимая друг друга. Наконец она высвободилась.
— Не надо начинать. Я не смогу пережить разлуку вновь.
— По-моему, ты все хорошо пережила.
— Откуда ты знаешь? — горько сказала она. — Я ведь не играла. Почему, ты думаешь, я умчалась обратно в Сан-Франциско?
— Там тебя ждала работа.
— Я и себя убеждала в этом. Для тебя я была просто очередной девушкой. Ты даже имени моего не мог вспомнить. Но у меня-то все было по-другому.
Я ничего не ответил.
— Все это продолжалось больше трех лет, — призналась Джейн.
— Дай руку.
Она положила свою ладонь в мою руку, и я почувствовал, что ее пальцы слегка дрожат.
— Я ведь не чудовище, — улыбнулся я.
— Ты хоть вспоминал обо мне? Хоть раз за эти четыре года? Ну хоть раз?
— Я вспомнил о тебе сегодня днем, — сказал я. — Достаточно тебе этого?
— Нет. — Она выдернула свою руку и посмотрела на нее. — Поверишь ли, с тех пор, после тебя, я не была ни с одним мужчиной?
— Тогда все понятно. Ничего странного, что ты вся такая дерганая. Пойдем-ка лучше в дом.
Она бросила на меня злой взгляд и вышла из машины, хлопнув дверцей. Я поймал ее, когда она обходила меня, и притянул к себе.
— Это все, что ты можешь сказать? — спросила она.
— Все еще может быть очень хорошо, — сказал я. — Не отказывайся, не попробовав.
Она вырвалась и пошла по дорожке к дому. Я пошел за ней.
Когда я открыл дверь, послышались громкие голоса. Мы пошли по ступенькам мимо спальни.
Сэм и его сын стояли в центре гостиной и кричали друг на друга. В углу стоял включенный телевизор, по которому показывали разгон демонстрации в Беркли.
— Привет, — сказал я и, обойдя их, подошел к телевизору, чтобы выключить его.
— Ты не настолько большой, чтоб я не мог надавать тебе по заднице! — кричал Сэм, наступая на Сэмюэля-младшего.
Я вклинился между ними. Сэмюэль-младший схватил меня за руку.
— Это он выдал нас полицейским, это он заложил нас! Спроси его! Он даже не отпирается!
— Успокойся! — резко сказал я.
Он бросил на меня злобный взгляд, затем повернулся и выбежал на террасу. Закурив, он стоял, глядя вниз на город.
Я повернулся к Сэму. Он смотрел на меня, лицо его свело в злобной гримасе.
— Тебе было недостаточно, что ты забрал у меня дочь, — горько сказал он. — Неужели ты хочешь забрать у меня и сына?
ГОЛЛИВУД, 1960–1965
СЭМ БЕНДЖАМИН
Глава первая
Полицейский у ворот компании «Транс-Уорлд» отдал ему честь, когда лимузин въехал на студию.
— Доброе утро, мистер Бенджамин.
— Доброе утро, Джон, — сказал Сэм с заднего сиденья. — Похоже, сегодня будет хороший денек.
— Конечно, мистер Бенджамин, — ответил полицейский. — Даже смога нет.
Лимузин свернул вправо и проехал перед первым рядом административных зданий, остановившись у двухэтажного особняка. Машина въехала на стоянку, где на асфальте было написано: «Личная стоянка мистера Сэмюэля Бенджамина».
Рабочий в комбинезоне начищал бронзовую табличку у входа: «Самарканд Продакшнз». Он приветливо кивнул, когда Сэм вошел.
— Доброе утро, мистер Бенджамин.
— Доброе утро.
Сэм шел по коридору к своему кабинету, который занимал весь угол здания. Он вошел в свою дверь, в этот же момент секретарша вошла через свою.
— Доброе утро, мистер Бенджамин.
— Доброе утро, мисс Джексон, — важно сказал Сэм, садясь за свой стол.
Она положила перед ним какие-то бумаги.
— Миссис Бенджамин только что звонила, она сказала, что вы забыли принять таблетки от подагры. — Она прошла к бару и вернулась оттуда со стаканом воды, который протянула ему вместе с двумя таблетками.
— Да ладно, — проворчал он и проглотил таблетки. — Уверен, что я единственный человек в мире, у которого может развиться подагра от того, что он ест кошерные хот-доги.
Секретарша положила рядом еще одну таблетку.
— Что это? — подозрительно спросил он.
— Ваша диетическая таблетка, — пояснила она. — Вам сегодня разрешается всего полторы тысячи калорий. Миссис Бенджамин сказала, что завтрак у вас был в триста калорий, на ужин у вас будет восемьсот калорий, значит, на обед вы можете съесть только творог.
— Черт бы побрал эти подсчеты! — заорал он, но таблетку проглотил. — Ну что, может, теперь приступим к работе?
— Да, сэр, — кивнула она. Взяв со стола бумаги, она посмотрела на них. — В одиннадцать часов в просмотровом зале будут показываться отрывки из «Вашингтонской Арки».
— Ладно.
— Вот здесь сравнительные цифры доходов от «Стального петуха». Поступило уже семнадцать предложений о прокате. Он на двадцать процентов обгоняет «Сестер».
— Хорошо, — Сэм кивнул. — Я их посмотрю.
Она заглянула в свой блокнот.
— Звонил мистер Коэн из Нью-Йорка, хотел поговорить с вами сегодня в пять часов.
