— О’кей.
— Мистер Лонго звонил из Рима. Новая картина с Барцини отстает от графика на семь дней.
— Ну, это в их духе, — сказал он. — Мы только три недели ее снимаем. Лучше перезвонить ему, мне надо поговорить с ним.
— Мистер Шиндлер и мистер Феррер из производственного отдела хотели бы встретиться с вами в удобное для вас время. У них уже есть приблизительная смета на «Чемпиона». Они хотели бы обговорить с вами цифры.
— Я встречусь с ними до ланча, — сказал он.
— Да, сэр. Мистер Крэддок звонил, он хотел бы встретиться с вами в двенадцать пятнадцать.
— Интересно, что ему нужно? — Он посмотрел на нее.
Крэддок возглавлял производство и был исполнительным вице-президентом «Транс-Уорлд».
— Вы что, не читали сегодняшние газеты? — спросила она почти шепотом.
— Нет, — ответил Сэм.
Она положила перед ним «Голливудский репортер» и «Варьете».
— Посмотрите статьи на первых страницах.
Заголовки были почти одинаковыми.
БУДЕТ ЛИ МИСТЕР БЕНДЖАМИН НОВЫМ ПРЕЗИДЕНТОМ «ТРАНС-УОРЛД»?
Статьи тоже были похожи друг на друга, делая упор на то, что почти все фильмы, которые выпустила или планировала выпустить «Транс-Уорлд», были его. В газетах рассказывалось об успехе его последней картины «Стальной петух», а также о старых фильмах «Сестры» и «Голые беглецы».
Он посмотрел на секретаршу.
— Впервые слышу об этом. Никто мне ничего не говорил.
— Да уже несколько недель ходят слухи, — сказала она.
— И все же я ничего не знаю об этом. — Но в душе ему было приятно. — У меня и так хватает головной боли, — добавил он. — Зачем мне еще их заботы?
— Так что мне сказать мистеру Крэддоку? — спросила секретарша.
Обдумав ситуацию, Сэм согласился:
— Ладно, встречусь с ним в двенадцать пятнадцать.
Она вышла из кабинета, и через секунду он уже говорил с Чарли по трансатлантическому проводу.
— Что значит «на семь дней отстали от графика»? Черт возьми, что у вас там творится?! — орал он.
* * *
Несмотря на фамилию, выдававшую его происхождение, Рори Крэддок был совсем не похож на полного, круглолицего ирландца. Наоборот, входившие в кабинет видели перед собой худого, изможденного человека, который постоянно ел таблетки гелузила, чтобы успокоить свою язву. Последние восемь лет он возглавлял производственный отдел «Транс-Уорлд». Секрет его успеха был прост: он никогда не одобрял проект, пока его начальство не требовало этого от него. И если что-нибудь потом выходило не так, никто не мог сказать, что виноват именно он.
Он сидел за своим столом, просматривая газеты. Нервным движением бросил в рот еще одну таблетку гелузила и стал изучать статью. Прочитав ее в первый раз сегодня утром, он уже чуть было не позвонил в Нью-Йорк, чтобы узнать, чьих это рук дело и есть ли в этом хоть доля правды. Но, подумав как следует, решил не звонить.
Он не новичок, чтобы не разобраться в этой тактике. Подобная статья в газете — пробный камень, чтобы узнать мнение окружающих. Он позвонил своему брокеру на бирже. Судя по всему, статья благоприятно повлияла на рынок. Акций «Транс-Уорлд» продавалось и покупалось больше, чем обычно, и их стоимость поднялась почти на два пункта.
Интересно, подумал Рори, как это все отразится на нем. Таблетка гелузила уже растворилась полностью, оставив во рту привкус мела. Он отпил воды из стакана, который всегда стоял у него на столе.
То, что Бенджамин мог стать президентом компании, его не волновало, но то, что он мог встать еще и во главе производственного отдела, это совсем другое. До сих пор никто не вторгался в сферу его обязанностей. Ни с того ни с сего он позвонил Бенджамину с предложением о встрече, а теперь размышлял, правильно ли поступил. Его сильной стороной всегда было умение никогда не показывать свою озабоченность. Теперь как-то надо было оправдать этот звонок.
Он потянулся за следующей таблеткой гелузила, но остановился. Намеки на то, что выпуск продукции «Транс-Уорлд» приостановился по его вине, были не совсем обоснованны. И сейчас уже существовало несколько проектов, которые он готов был одобрить, но пока еще не получил необходимой ему поддержки. Хотя два фильма, по его мнению, были обречены на успех.
Первый — «История толстого Арбакла» — отличный сценарий об одном скандале, который вынудил кинопромышленников сформировать свой собственный совет по цензуре. Он уже говорил с актрисой Джекки Глисон, предложив ей сыграть в этом фильме. Второй был экранизацией старого романа Зен Грей «Пурпурные всадники», одна из удач Тома Микса. Гэри Купер сказал, что готов сыграть в фильме, если ему понравится сценарий.
Таблетка гелузила все еще лежала у него в руке, он положил ее под язык и пососал. Ему в голову пришла нужная мысль. Она была такой замечательной, такой простой, что Крэддок удивился, как он не подумал об этом раньше. Это подходит по всем параметрам. Во-первых, он сможет ответить на критику об отставании в производстве фильмов и показать Бенджамину, что он на его стороне, если в статье есть хоть доля правды.
Глава вторая
— Проходите, мистер Бенджамин, — сказала секретарша, открывая дверь в кабинет. — Мистер Крэддок ожидает вас.
— Спасибо. — Сэм вошел в кабинет Крэддока, дверь мягко закрылась за ним.
Крэддок встал из-за стола, протягивая руку.
— Доброе утро, Сэм, — сказал он. — Рад, что ты смог зайти.
Сэм пожал его руку. Судя по тону, который выбрал Крэддок, можно было подумать, что Сэм приехал за тысячу миль отсюда, а не просто перешел улицу.
— Доброе утро, Рори.
Крэддок вышел из-за стола, снял очки, положил их на груду сценариев, — так чтобы Сэм обратил внимание. Сэм намек понял.
— Ты что, все это читаешь?
Крэддок скромно кивнул.
— Это входит в мои обязанности. Ты не представляешь, сколько чуши приходится читать каждую неделю, чтобы найти что-либо стоящее. Иногда я думаю, что мне не помешала бы еще одна пара глаз.
Сэм покачал головой.
— Я никогда бы не смог, просто терпения не хватило бы.
— Это моя работа, — тихо сказал Рори и нажал кнопку селектора.
— Да, мистер Крэддок?
— Мы сейчас поднимемся наверх, — сказал Крэддок. — Меня ни для кого нет.
— Да, мистер Крэддок. Приятного аппетита.
Рори выключил селектор и повернулся к Сэму.
— Ты голоден? — Он повел его по лестнице в свой личный обеденный зал.
— Я всегда голоден. Но я на диете.
Сэм поднялся по ступенькам за Крэддоком, и они вышли на маленькую застекленную террасу, которая служила обеденным залом. Отсюда открывался вид на всю студию.
