— Но должен же быть какой-то выход, — Стив нахмурился. — Я подумаю.
— Похоже, ты не уверен?
— Не узнаешь, пока не попробуешь, — ответил Стив. — Мне кажется, мы можем предоставить пятьдесят процентов нужного ему капитала, но надо еще подумать, где раздобыть для него остальные пятьдесят процентов.
— А ты уже говорил с Сэмом?
— Нет. Я не хотел этого делать, не поговорив с тобой.
— Я согласен, — кивнул Синклер. — И надеюсь, что твой друг тебя не разочарует. Но если он начнет трепать языком еще до того, как мы все организуем, то сделка полетит ко всем чертям.
— Я знаю, — Стив усмехнулся. — Надо все подготовить, прежде чем я с ним встречусь. Мы объявим об этом, как только получим его согласие.
— Ты действительно думаешь, что все выгорит?
— А почему бы и нет? У нас будет семьдесят один процент всех акций, останется купить еще девять процентов, и мы можем слить компании в одну. А эти девять процентов нужно приобрести в первый же день.
— Ладно. Только будь осторожен, — Спенсер поднялся, хрустнув суставами. — Я не хочу, чтобы нас взяли за глотку.
— Теперь я чувствую себя гораздо лучше, — признался Стив и тоже встал из-за стола.
— Почему? — удивился Синклер.
— Я боялся, что ты потерял свою хватку, — сказал Стив. — Но теперь-то я вижу, что это не так.
Синклер засмеялся и подошел к Марилу, загоравшей на солнце.
— Синьорина Барцини, извините, что я такой невнимательный хозяин, — произнес он на безупречном итальянском.
Она ответила на том же языке:
— У меня такая профессия, что я к этому привыкла. Мужчины всегда говорят о делах.
— Это все ваш друг виноват, — он указал на Стива. — По-моему, он просто сумасшедший, раз говорит о делах, когда мог бы быть с вами.
Она ответила ему по-прежнему на итальянском:
— Его можно называть как угодно. Он многоликий. Но не сумасшедший.
— Очень глубокая мысль. И очень по-итальянски сказано. Не могли бы вы объяснить ее старику, который не совсем понимает?
Она колебалась.
— Если не хотите, — быстро сказал Синклер, — можете не отвечать.
— Дело не в этом, — лукаво улыбнулась Марилу. — Просто я думаю, как лучше ответить.
Он молчал.
— Для меня — он любовник, о каком я и не подозревала, для Сэма Бенджамина — он друг, о каком он и мечтать не мог, для вас… — Она замолчала.
— Продолжайте, — подбодрил ее Синклер. — Для меня…
— Для вас, я думаю, он как сын, которого у вас никогда не было.
— А кто же он сам для себя? — заинтересованно спросил Спенсер. — Как вы считаете?
В ее больших зеленых глазах появилась печаль.
— Для себя самого он недостаточно хорош. Он ищет мечту, которая никогда не станет действительностью.
* * *
— А кто будет у тебя начальником производственного отдела? — спросил Сэм. — Мне ведь придется с ним работать.
— Джек Савит, — ответил Стив. — Он продает свое агентство.
— Хорошо, — кивнул Сэм. — Меня он устраивает.
— Давайте еще раз разложим все по полочкам, — сказал Роджер. — «Транс-Уорлд-Синклер» берет себе студию и филиалы кинопрокатной компании за рубежом. «Самарканд-Транс-Уорлд» берет американские и канадские компании; финансирование производства фильмов пополам, доходы пополам. И та и другая компания может делать фильмы для себя, независимо от общего финансового баланса, но вы снимаете их только для показа по телевидению.
— Все именно так, — сказал Стив. — Нас интересуют фильмы только для телевидения.
— А они будут продаваться за рубежом?
— Да, — уверенно ответил Стив.
— Выходит, вы будете нашими конкурентами?
— Не думаю. Качество фильмов для TV будет совсем другим. К тому же, если у нас не будет американского рынка, наши возможности сокращаются.
— Мне подходит, — Сэм повернулся к Дэйву Даймонду: — А ты что думаешь?
— Я всем доволен, — ответил банкир. — Вопрос о займе уже решен. Для начала вы получите кредит в пятнадцать миллионов долларов.
— А что будет, если я буду покупать иностранные фильмы для проката в Штатах, как я это делал раньше? — спросил Сэм. — Это разрешается?
— Конечно, — ответил Стив. — У тебя нет никаких ограничений. Желательно сначала посмотреть их, но, в конце концов, это твои деньги. Можешь делать с ними все, что хочешь.
— Ну что ж, это справедливо, — согласился Сэм. — Но я настаиваю только на одном.
— На чем? — спросил Стив.
— Я хочу сам сообщить об этом Крэддоку.
Стив засмеялся.
— Ради Бога!
— Мне давно хотелось прижать этого сукина сына, — сказал Сэм. — Как ты думаешь, когда все будет готово?
— Как только твои юристы изучат все документы.
— Сегодня пятница, а бумаги мы подпишем в воскресенье, — Сэм торжествовал.
— И объявим об этом в понедельник, — сказал Стив.
Сэм ухмыльнулся.
— Хотелось бы мне посмотреть, как вытянется лицо у Крэддока, когда он услышит об этом. — Он повернулся к Роджеру, и в его голосе прозвучало хвастовство. — «Самарканд-Транс-Уорлд». Как тебе? Теперь мы — одна из крупнейших кинокомпаний.
Глава десятая
— Дело сделано, — сообщил Стив, заходя в квартиру. — В первый же день мы стали владельцами девяноста двух процентов всех акций.
— Поздравляю, — сказала она.
— За это следует выпить шампанского. — Он достал бутылку из холодильника и наполнил два бокала. — Начинай паковать вещи, Итальяночка. Завтра утром мы улетаем в Калифорнию.
— У меня уже все собрано. — Она посмотрела в свой бокал с шампанским, затем перевела взгляд на Стива. — Но я не полечу с тобой, я возвращаюсь в Рим.
Он удивился.
— Зачем? Мне казалось, тебе не нравятся те фильмы, в которых тебе предложили сниматься.
— Но мне очень понравилось предложение, которое сделал мне Ники, — возразила она. — Он хочет на мне жениться.
Стив ничего не сказал.
Она взяла с маленького столика телеграмму и протянула ему.
«Вчера Ватикан разрешил развод. Больше препятствий нет. Возвращайся. Выходи за меня замуж. Люблю. Ники».
— Значит, так, — тихо проговорил он.
— Значит, так, — повторила она. — Если, конечно…
Он нежно взглянул на нее, когда ее голос стал срываться.
— Если, конечно, что?
