— А что ты ему ответил? — спросила Дениза.
Он посмотрел на нее так, будто только что заметил.
— Мне нужно выпить, — рявкнул он.
Она подошла вместе с ним к бару и подождала, пока он налил себе бокал и опрокинул его одним глотком. Налив еще, он повернулся к ней.
— «А что насчет тех четырех с половиной миллионов долларов на покупку сценариев? — спросил я его. — Но ведь это ты их купил, а не мы?» — «Мы, — сказал он спокойно, как будто говорил о погоде. — Ты ведь ничего не сообщил нам об этом, как это требует договор».
Он плеснул себе еще виски.
— Я смотрел на него, пытаясь понять, что у него на уме, но его лицо было словно маска. Я ведь был нужен ему больше, чем он мне, я чувствовал это. Это все было блефом. Так я ему и сказал.
Он допил виски, поставил бокал на стойку и хмуро уставился на нее.
— Ну, и что дальше?
— Наши юристы встречаются завтра.
Он посмотрел на нее, и в его глазах была боль.
— Я ошибся.
ГОЛЛИВУД, 1960–1965
СТИВЕН ГОНТ
Глава первая
Откуда-то из темноты донеслась трель телефонного звонка. Я вынырнул из небытия и протянул руку к телефону.
— Алло?
— Стив? — послышалось в трубке.
— Да, — сказал я, пока не понимая, кто звонит.
— Это Анхель.
Все сразу стало ясно. Я проснулся. Анхель Перес был вице-президентом отдела дневных программ. Одно время он работал актером, но теперь занимался производством фильмов, Оказалось, что за камерой у него получается гораздо лучше, чем перед ней. За последний год он стал моим неофициальным помощником, — мне нужен был человек в Нью-Йорке, раз уж я большую часть времени проводил на Западном побережье.
— Да, Анхель. Что там?
— У нас тут аврал. Лучше бы тебе приехать.
Я сел в постели.
— А что случилось?
— Да старик вчера собрал экстренное совещание.
— Я знаю, — ответил я. — Мне об этом сообщили.
— Тебе надо было быть здесь, — настаивал он. — Мне передали, что от твоего плана специальных программ не осталось камня на камне.
Я знал, что это означало. Это были хорошие программы, но что-то в них было не то. Рейтинг был невысок, и спонсоры уже жаловались.
— Я же предупреждал, что так все и будет, — сказал я. — Но у нас не было другого выхода, замены им нет.
— «Сазерн Продактс» сняли свою рекламу. Им не понравился в одной из передач твой подход к оплате труда. Они говорят, что ты сделал их мишенью для нападок со всех сторон.
— Ну, если они чувствуют себя виноватыми перед кем-то, то я здесь ни при чем.
— Твой старый друг тоже воду мутит, — добавил он.
— У меня полно старых друзей.
— Таких немного, — возразил он. — Дэн Ричи. Он пришел с другим твоим дружком, Сэмом Бенджамином. У них целый план, как реорганизовать телевещательную сеть. Они утверждают, что ты отошел от развлекательных программ и фильмов и собираешься переделать мир. Они говорят, что ты просто рехнулся, связавшись с кланом Кеннеди.
— Удивительно, как ты в курсе всего, что происходит на пятьдесят первом этаже, — усмехнулся я.
— Но я ведь читаю меморандумы.
— А где ты их берешь?
— У старика. Он позвонил мне и сказал, чтобы я изучал ситуацию и дал полный отчет. — Анхель помолчал. — Он же знает, в каких мы с тобой близких отношениях. Может, это он пытается предупредить тебя.
— Он тебе об этом еще что-нибудь сказал?
— Нет. Ты ведь знаешь его, — холоден как лед.
Это было характерно для Синклера.
— Сколько сейчас времени? — спросил я.
— Десять, а у тебя семь.
— Я вечером буду. Встретимся у меня дома в восемь.
— Хорошо. — В его голосе звучало облегчение. — Да! Тут одна девушка хочет с тобой познакомиться. Ты ее не знаешь, актриса. Марианна Дерлинг. Она весь город перерыла, разыскивая тебя.
— Меня?
— Да. Когда она узнала, что мы приятели, вцепилась в меня как клещ. Вырвала из меня обещание, что я вас познакомлю, когда ты будешь здесь. Она следит за твоей карьерой по газетам и знает о тебе больше, чем ты сам.
Мне стало интересно.
— Ладно. Приведи ее вечером.
— Я еще Фэйт приведу. Может, развлечемся немножко.
Фэйт была его девушкой.
— Отлично. До вечера.
Я повесил трубку и тут же поднял ее. Раздался голос оператора.
— Да, мистер Гонт?
— Закажите мне билет на Нью-Йорк на десять утра.
Положив трубку, я встал с постели. У меня возникла одна идея. Я позвонил Джеку Савиту и разбудил его.
— Я сейчас улетаю в Нью-Йорк, — сообщил я.
— Что-нибудь не так? — быстро спросил он.
— Я сам все улажу.
— Может, отвезти тебя в аэропорт?
— Нет. У меня к тебе есть несколько поручений.
— Валяй.
— Сэм Бенджамин. Узнай все о нем и о том, чем он сейчас занимается.
— Да я ничего не слышал о нем с тех пор, как он переехал в Нью-Йорк. Знаю только, что у него постоянные финансовые неурядицы и он плохо платит по счетам. С последними фильмами у него что-то не получилось. Потерял одиннадцать миллионов.
— Это мне известно. Я хочу знать, чем он занимается сейчас.
— Сделаю.
— Позвони мне в Нью-Йорк сегодня вечером.
— Счастливого полета, — пожелал он.
— Спасибо.
Я пошел в душ, встал сначала под горячую воду, потом под ледяную и снова под горячую. Выйдя из ванной, я по крайней мере уже не был сонным. Но все равно чувствовал себя усталым, все тело ломило. Поэтому, перед тем как начать бриться, я принял стимулятор. После бритья я снова был в форме.
* * *
В аэропорту Нью-Йорка была неразбериха, заказанная машина не приехала, застряв в пробке, и было почти шесть часов, когда я смог поймать такси. Обочины шоссе были завалены снегом. Через неделю Рождество. Но в Лос-Анджелесе все было ненастоящим, даже снег был не настоящим, а из белой пластмассы, даже Санта-Клаус был в легком летнем костюме… Я плотнее закутался в плащ.
— Откуда вы прилетели? — спросил водитель.
— Из Калифорнии, — ответил я.
— Вот черт! — сказал он. — И вам нужна эта погода?
— Мне нравится. Все-таки какая-то перемена.
