— Я сказала отцу, что вернусь после ужина.
— Ты говорила с ним сегодня?
— Да, во второй половине дня.
— Как он? Я очень уважаю твоего отца. Каролина внимательно посмотрела на Хэдли.
— Ничего определенного о нем сказать не могу. Для меня он такая же загадка, как ты для своих детей.
— Он сказал, почему хочет тебя видеть?
Хэдли опять почувствовал на себе ее странный взгляд.
— Он мой отец. Я пробыла здесь почти неделю и ни разу не позвонила ему. Вот он и позвонил сам.
— Но должен же он был что-то сказать.
— Вовсе не обязательно. Я и так знаю, чего он хочет. Хэдли задал следующий вопрос и тут же пожалел о нем.
— Знаешь?
Каролина смотрела ему прямо в глаза.
— Ты захотел бы узнать то же самое, если бы твоя дочь стала его любовницей. Ты спросил бы ее, каковы ее намерения.
Хэдли молчал. Какое-то время смотрел в окно, но долго оставаться наедине со своими мыслями не смог.
— И ты уже знаешь, что ему ответишь? Каролина утвердительно наклонила голову.
— Знаю и совершенно точно.
Хэдли почувствовал, что если задаст прямой вопрос, то получит такой же ответ. И он не стал спрашивать. Что-то удержало его. Может, то, что, как ему казалось, он знал намерения Каролины и не хотел о них слышать.
Когда машина остановилась у дома барона, Хэдли вышел из нее вслед за Каролиной.
— Может, подогнать автомобиль сюда, чтобы он ждал тебя?
— Не нужно. Встретимся завтра за обедом. — Она подставила ему щеку для поцелуя. — Спокойной ночи, дорогой.
Хэдли понял, что все кончилось, когда ощутил на своей щеке ее ответный поцелуй. Он должен был сказать что-нибудь галантное, что-то такое, чтобы она поняла его, но слова не складывались.
Глядя, как она торопливым шагом поднимается по ступеням лестницы, он почувствовал, как внутри него разливается жуткая пустота.
Барон ждал дочь в библиотеке. При ее появлении он поднялся. Лицо его выглядело усталым, а волосы еще больше побелели. Теплая улыбка осветила его губы.
— Папа! — глаза Каролины наполнились слезами. Она бросилась в его объятия. — Папа!
— Каролина, моя крошка, моя девочка. — Барон обнял дочь, стирая слезы с ее лица. — Не плачь, все будет хорошо.
— Я была такой глупой, — прошептала Каролина, уткнувшись ему в грудь, — я наделала столько плохого...
— Ничего глупого и плохого ты не сделала, — мягко сказал отец. — Твоя вина лишь в том, что ты молода и родилась женщиной, а это толкает ко множеству ошибок.
Каролина посмотрела на отца.
— Что же мне теперь делать? Он ответил на ее взгляд.
— Ты и сама знаешь. С Хэдли все уже закончилось? Она молча кивнула.
— Тогда это больше не проблема. Проблема — Дакс?
— Да.
Барон подошел к буфету и налил дочери маленькую рюмку вишневого ликера.
— Выпей это, тебе станет лучше.
Напиток согрел ее; барон ждал, пока она допьет ликер до конца.
— Какие у тебя планы в отношении Дакса?
— Дать ему развод. Все эти годы я была несправедлива к нему. Теперь я это поняла. Я заставляла его ждать, делая вид, что вот-вот стану тем, кем стать никогда не смогла бы. Теперь я должна сказать ему это. Но как? Барон не сводил с дочери глаз.
— Скажи ему правду. Так же, как только что сказала мне. Думаю, он поймет.
— Разве это можно понять? Разве кто-нибудь вообще может меня понять? Ведь я обманывала даже саму себя.
— По-моему, Дакс давно все понял.
Что-то в голосе отца насторожило Каролину.
— Почему ты так говоришь?
— Всю эту неделю Дакс находится в Париже.
— В Париже?! — Каролина была поражена. — Но о нем ничего не было слышно. Он нигде не показывался. Даже не позвонил.
Барон кивнул.
— Поэтому-то я и сделал вывод, что он все уже понял. Целую неделю носа не казал из консульства. Причина тому может быть только одна: он не хочет ставить тебя в неловкое положение. — Барон подошел к дочери, взял ее за руку. — Вот, собственно, почему я и позвал тебя.
Каролина выглядела совсем озадаченной.
— Завтра рано утром Дакс собирается лететь в Кортегуа. Мне показалось, что вам неплохо было бы встретиться перед этим. Он ждет тебя в комнате для рисования.
Дакс встретил Каролину стоя. С теплой искренней улыбкой подошел к ней.
— Дакс, я была ребенком. Я никогда не была женой тебе.
Он взял ее за руку.
— Сядем.
Она опустилась в кресло.
— Не знаю, что сказать. Мне так жаль.
— Не нужно извинений. Не таким уж хорошим мужем я был для тебя, чтобы ты чувствовала себя виноватой. Каролина посмотрела на него.
— А что же нужно говорить в такие моменты? Дакс вытащил из кармана носовой платок, протянул ей, подождал, пока она сотрет с лица слезы.
— Давай скажем так. Ввиду сложившихся обстоятельств двое друзей были вынуждены заключить брак. И они были настоящими друзьями, поскольку, когда их брак распался, это не разрушило их дружбы.
— И такое возможно?
— Да. Если то, что я сказал, — правда. Каролина почувствовала, что с души ее скатился огромный камень. Она улыбнулась.
— Ты странный человек, Дакс. Многие думают, что знают тебя! Но они ошибаются. Они видят в тебе лишь то, что хотят видеть. Я сама была такой же. Теперь я поняла, что была не менее глупой, чем они, я тоже видела только то, что хотела.
Дакс посмотрел на нее.
— И что же ты видишь сейчас?
Каролина подалась вперед и коснулась его руки.
— Вижу доброго и нежного мужчину и настоящего, преданного друга.
13
Шасси тяжелого самолета коснулись земли. Дакс повернулся к сидящему рядом Котяре.
— Ну, вот мы и дома.
Котяра смотрел в иллюминатор. Самолет подруливал к новому зданию аэропорта.
— Так мне не нравится. Я предпочитаю море.
— С чего вдруг?
— Если плыть морем, то ты приближаешься к большой стране, а с воздуха видно, какие мы на самом деле маленькие.
Дакс расхохотался.
— Да, мы — небольшая страна.
— Знаю, знаю. Но ощущения такого у меня нет. Мне больше нравится думать, что мы большие и важные.
Машина остановилась, рев двигателей стал смолкать. Дакс расстегнул ремни безопасности.
