— Пойдем в дом, — сказал Анатолий, а затем, обернувшись к своему водителю, распорядился:
— Можешь ехать, Степан. Возвращайся вечером, часикам к девяти.
Тот понятливо кивнул, и «Фундай», резко взяв с места, покатил прочь.
Мы вошли в особняк. Признаться, взглянув на его наружный вид, я уже настроилась нечто подобное лицезреть внутри. И тем не менее не смогла удержаться от немого восхищения. В такой домик, наверное, Толя вбухал уйму денег. И уж никак не наших, российских рублей.
— Подожди меня здесь, — сказал он, когда мы очутились в просторной гостиной. — Я накину что-нибудь домашнее.
— Зачем? — лукаво посмотрела я на него.
— Хочу лично приготовить для тебя обед, — он подмигнул мне и скрылся за дверью одной из боковых комнат.
Я осталась одна. Но скучать вовсе не собиралась. Здесь, в Толиной гостиной, было на что посмотреть. Одна его коллекция картин, украшавшая стены, чего стоила. И вкус, по-моему, у Анатолия был отменный.
Не спеша шествуя вдоль стен и разглядывая картины, я приблизилась к окну. Отсюда вид был еще более замечательный, чем снаружи. Клумбы с изысканно подобранными цветами, травка ухожена, а деревья подстрижены опытной рукой. Похоже, Толя держал прислугу, которая следила за всем, а может, и садовника.
Но сегодня никого не было. Видимо, хозяин отправил всех, получив мое согласие приехать сюда. Или…
Мои мысли неожиданно были прерваны двумя громкими выстрелами, расколовшими идеальную тишину. Я резко обернулась. В том, что выстрелы прозвучали в той комнате, куда удалился Анатолий, я не сомневалась ни на секунду.
Ах черт! Как опрометчиво я поступила, не взяв с собой сегодня свой верный револьвер. Но я же в конце концов ехала на романтическое свидание, а не на бойню.
Я метнулась к двери, за которой скрылся Анатолий. Она была заперта изнутри. Приложила ухо к косяку. Тишина. Может, мне померещилось? Когда по работе то и дело сталкиваешься с подобными вещами, это возможно.
— Толя! — я постучала в дверь кулаком.
Гробовая тишина.
— Толя!
Я с силой толкнула дверь плечом. Она слегка поддалась, но не открылась. Удвоив усилия, я добилась результата. Дверь слетела с петель, и я буквально ввалилась в комнату, которая оказалась Толиной спальней.
Я застыла на пороге, потому что Анатолий лежал на полу рядом с кроватью лицом вниз. Под ним растеклась бурым пятном лужа крови. Одна рука неестественно подвернулась под тело, другая в предсмертной судороге сжала кусок покрывала, свисающего с кровати. Одет он был не так, как по приезде. На Анатолии был дорогой махровый халат, перетянутый в поясе, и сланцы на босу ногу. Выходной наряд валялся тут же, на кровати. Видимо, хозяин так и не успел убрать его в шкаф.
Никого больше в комнате не было. Лишь в двух шагах от безжизненного тела я заметила «кольт» тридцать восьмого калибра, сиротливо валявшийся на паркете. Убийца не счел нужным забрать его, а, сделав свое черное дело, бросил орудие убийства на произвол судьбы.
Я остолбенела, не зная, как поступить. То ли вызвать милицию, то ли «Скорую», то ли бросаться на поиски злоумышленника в надежде на то, что он не успел далеко уйти. Подойти к Анатолию я боялась.
И тут моя дилемма решилась самым неожиданным образом. Выбор отпал сам собой, потому что позади меня раздался топот ног, производимый сразу несколькими бегущими, и грозный окрик:
— На пол! Руки за голову!
Я не собиралась сопротивляться и тут же исполнила бы приказание, но прибежавшие люди оказались очень нетерпеливыми. Не раздумывая, мне врезали прикладом между лопаток, и я рухнула на пол, вовремя положив руки на затылок, во избежание дальнейших карательных действий.
Приподняв голову, я осмотрелась. В спальню ворвались пять человек в камуфляже и с автоматами наперевес. Позади меня стоял еще один. Я чувствовала это по его тяжелому сопению.
Долго ждать дальнейшего развития событий мне не пришлось. Послышались еще шаги, и вошедший спросил:
— Ну что тут? Два трупа, что ли?
— Никак нет, товарищ майор, — хриплым голосом ответил один из костоломов.
Стало быть, это прибыла наша доблестная милиция.
— Баба — задержанная, — добавил ретивый исполнитель.
Не очень красиво он отозвался о моей персоне.
— Обыщите ее, — лениво бросил майор.
Меня вздернули на ноги и, развернув лицом к стене, быстро и профессионально ощупали.
— Чисто, — отчитался подчиненный.
— Разверните лицом, — сказал главный и, когда приказ был исполнен, добавил уже для меня: — Можете опустить руки.
Майор сидел в кресле у снятой с петель двери и бесцеремонно курил. Внешность его не располагала к задушевному общению. Хитрые, маленькие, похожие на лисьи глазки, нос картошкой, слегка выпирающая вперед нижняя губа. Уже в летах, седеющий и лысеющий господин в штатском. Довольно грузный, с толстыми, как разваренные сардельки, пальцами. «Неприятный тип, — сразу отметила я. — С таким разговаривать будет нелегко».
— Приветствую вас, уважаемая барышня, — произнес он скрипучим голосом, после того как у нас с ним было предостаточно времени, чтобы оценить друг друга. — Позвольте представиться. Старший следователь городской прокураты майор Рулаев Виктор Степанович. А вы кто?
— Охотникова Женя, — ответила я.
— Позвольте взглянуть на документы.
Я протянула ему свое удостоверение телохранителя. Он взял его левой рукой, а правой меж тем стряхнул пепел с сигареты прямо на пол. Затем сигарета вновь прилипла к его нижней губе.
— Интересно, — протянул он, разглядывая мои корочки. — Очень интересно. Давно владеете столь опасной профессией?
— С яслей, — недовольно произнесла я.
— Шутить изволим. Понятно, — он вернул мне удостоверение и затянулся сигаретой. — Ляпишев был вашим клиентом?
Он кивнул в сторону распростертого тела. До этого момента я и не знала Толину фамилию. Ляпишев. И тут я вспомнила, где видела его раньше. По телевизору. Ляпишев Анатолий Геннадьевич являлся генеральным директором трастовой компании «Вектор», с каждым днем все больше и больше набиравшей популярность среди населения. Основался «Вектор» чуть более года назад, и за это время вклады в данную компанию превысили любые самые смелые ожидания.
— Нет, не был, — ответила я майору Рулаеву, глядя прямо в глаза. — Мы с Анатолием были просто друзьями.
— Друзьями, — усмехнулся Рулаев. — Ну-ну. Понятненько. И вот, значит, до чего довела вас ваша дружба?
— Вы подозреваете меня в убийстве? — вскинулась я.
Рулаев рассмеялся.
— Не то что подозреваю, а просто уверен в этом.
Несмотря на свою комплекцию, майор энергично поднялся с кресла и, бросив окурок в пепельницу на тумбочке, прошел к трупу. Нагнулся и пощупал у Ляпишева пульс. Не очень своевременно, как мне показалось. Причем сделал он это очень странно. Вместо того, чтобы коснуться той руки, которая цеплялась за покрывало, Рулаев просунул свою руку под тело Анатолия и проверил пульс на другом запястье.
